Бурное развитие естествознания не только повлияло на медицину, но и сказалось на содержании самой историографии. К началу ХХ

в. обрел новое дыхание старый жанр естественной истории, восходящий к творчеству Плиния Старшего, Карла Линнея и Чарльза Дарвина. Традиционными объектами внимания историков-натуралистов были животные, растения, минералы, иногда люди. Теперь к ним присоединились новые герои - микробы. В результате, к естественным историям животных, растений, Земли и человека как биологического существа добавились истории о микроорганизмах. В настоящее время этот жанр повествований принято называть естественной историей болезни (Natural History of Disease), поскольку именно с микробами, как уже отмечалось выше, принято связывать природу большинства болезней и расстройств.

Авторами работ по естественной истории болезни выступают ученые - микробиологи и вирусологи, рабочее место которых - в лаборатории. Их взгляд на болезнь производен от того, что они могут увидеть с помощью микроскопа и другого сложного оборудования. В отличие от врачей с их неизбежной бинокулярностью ученые традиционно сосредоточиваются на физических аспектах болезни. Их интересует «поведение» микробных сообществ, то, как они ведут себя в привычной для себя среде обитания, как сказывается на них климат, иммунитет организмов, в которые они проникают, а также лекарства и вакцины, которые против них применяются. Человеческие существа и человеческие общества выступают здесь всего лишь фоном, на котором разворачивается цепочка естественных событий. Болезнь здесь - всего лишь отсутствие компромисса между микробами и организмом человека.

Весьма многим работам, выполненным в жанре естественной истории болезни, присущ популярный характер, поскольку они были написаны энтузиастами. Отсюда и некая легкость в обращении с историческим материалом. Впрочем, для наиболее значительных работ того рода этот упрек обычно не применим. Они, как правило, были созданы самыми успешными учеными.

Так, в 1926 г. в США была напечатана книга Поля де Крюи (18901971) «Охотники за микробами». Автор был известным микробиологом и работал в Чикагском университете Анн Арбор. В своем труде он изобразил деятельность наиболее видных микробиологов прошлого - от Антония Левенгука до Роберта Коха, а также исследователей рубежа XIX-XX вв., работавших в тропических странах. Написанная как сага о героях науки эта книга выдержала многочисленные переиздания, в том числе в СССР, и стала образцом для многих работ такого рода20.

Замечательной оказалась также книга Ханса Цинссера (18781940) «Крысы, вши и история», вышедшая в 1935 г.21 Цинссер был потомком германских эмигрантов в первом поколении и занимал должность профессора микробиологии и иммунологии в медицинской школе Гарварде. Он был одним из ведущих специалистов по изучению тифа и занимался разработкой вакцины против этой болезни. Его историческое исследование стало попыткой обрисовать место этой болезни во всемирной истории. Его книга показывает, как тиф становился причиной некоторых грандиозных исторических событий. В их числе - быстрое ослабление Византийской империи при императоре Юстиниане, неожиданное восхождение Карла V на трон Священной Римской империи, неудача турок-османов в их походе на Карпаты, гибель «Великой армии» Наполеона, отступающей из Москвы. Таким образом, Цинссер оказался своего рода коллекционером исторических курьезов, порожденных силой болезни.

Одним из ведущих специалистов по изучению туберкулеза в ХХ

в. был американский микробиолог французского происхождения Рене Дюбо (1901-1982). В 1952 г. вместе со своей супругой и коллегой Жан Дюбо [Jean Dubos], он опубликовал замечательную работу по истории туберкулеза - «Белая чума: туберкулез, человек и общество»22. Как и книга Цинссера она была посвящена роли конкретной болезни во всемирной истории - от глубокой древности до недавнего времени, когда появились надежные средства диагностика и профилактики. Нечего и говорить о том, что эта работа стала образцом для многих других работ, посвященных истории туберкулеза23.

Наконец, чтобы не умножать примеры, укажем на сравнительно недавнее исследование, написанное в таком же ключе. Это работа американского вирусолога Майкла Олдстоуна «Вирусы, чума и история»24. Подобно своим предшественникам - «охотникам за микробами» и популяризаторам истории науки - Олдстоун посвятил свою книгу рассказу о труде ученых. Вирусные болезни, которые обсуждаются в его книге, - полиомиелит, корь и пр. - предстают как эффекты проникновения вирусов в организмы, а также следствие неспособности людей им дать достойный ответ.

В целом, характерной чертой всех работ, написанных учеными, был их редукционистский характер. Они склонны трактовать болезнь как явление естественного порядка, которое является чем-то внешним для общественной жизни. Познание ее тайн - дело ученых. Простые люди являются лишь жертвами этих болезней, и только специалистам под силу защитить их от невидимого врага. У болезней есть собственные законы, которым они подчиняются, а познание их - забота науки.

Весьма примечательно, что естественноисторические интерпретации болезни, выполненные учеными, хотя и казались довольно далекими от традиционных повествований историков, впоследствии стали широко использоваться некоторыми исследователями- гуманитариями. Наиболее ярким примером этого стали работы современного американского историка Альфреда Кросби, который с начала 1970-х гг. стал разрабатывать новое направление в рамках исторического знания - экологическую историю. В своих работах, посвященных проникновению европейцев в Америку, он первым среди историков поставил вопрос о вкладе микробов, растений и животных, привезенных с собой европейцами, в грандиозную экологическую катастрофу, начавшуюся в Новом Свете после 1492 г.25

Труды Кросби, которые уже сами успели стать классикой, вызвали целый поток текстов, посвященных такого же рода событиям в масштабах всемирной истории. В числе недавних работ - книга географа и этнолога из Лондона Джареда Даймонда «Пушки, микробы и сталь: судьбы человеческих обществ»26.