Вмешательство, избранное респондентами

(Ж) Прежде чем что-то сказать, я бы, наверное, подождала и посмотрела, как будет развиваться ситуация, а затем бы сказала, что, как мне кажется, группа затеяла праздник, чтобы избежать тяжелых чувств по поводу предстоящей разлуки и рождественских каникул. (1) Или в том же ключе, но более лаконично: (Ж) «Р. и G. пытаются помочь нам избавиться от гнетущих чувств по поводу раЗЛуКИ». В обоих случаях руководители позволяют событиям развиваться своим чередом. Они действуют тактично по отношению к участникам, принесшим вино и пирожки, и одновременно осуществляют такое вмешательство, которое выявляет вероятную скрытую мотивацию поведения группы. Ведущие не говорят об агрессивном характере такого поведения (как и большинство респондентов). Оба они высказали свое мнение о характере чувств, вызванных расставанием. При этом вто рой руководитель не скрывает, что предстоящая разлука вызывает «гнетущие Чувства». Без сомнения, перерывы — это болезненные и тяжелые периоды, однако те, кто после долгих школьных четвертей проводил рождественские каникулы дома, скажут, что некоторые расставания могут вызывать и радостные чувства. (М) «Если бы нынче был канун Пасхи, я бы подумал, что это "Тайная вечеря", но раз уж сейчас рождество непорочно зачатого младенца, то все это напоминает праздник плодородия». (3) Комментарийпсихотерапевта . Нет смысла продолжать эту пустую затею. Она приведет к тому, что участники еще больше увлекутся праздником, поэтому я должен взглянуть на ситуацию под абсолютно другим углом зрения. Я прервал их и обратился к вопросам, связанным с трапезой и с тревогой по поводу грядущей потери, с возможностью новой жизни и, вероятно, с потерей девственности: при этом я не указал, на какой именно аспект и каким образом следует отреагировать — я надеюсь, что это и так достаточно неожиданная и многозначительная фраза, чтобы пациенты не смогли ее просто проигнорировать. Мое вмешательство представляется мне удачным и потому, что таким образом я не попадаю в ситуацию, когда, приложив много усилий, я ничего в итоге не получу, кроме раздражения и усталости. Я часто обращаюсь к теологическому смыслу Рождества и Пасхи (естественно, при условии, что большинство членов группы разделяют мои взгляды). Впрочем, это то, что всем знакомо в той или иной степени, это часть общих для всех бессознательных процессов конструирования действительности, часть базовой матрицы (foundation matrix)3. Психотерапевт решает бороться с таким поведением при помощи вмешательства, направленного на то, чтобы шокировать участников; при этом он пытается увлечь группу, апеллируя к их бессознательному посредством метафоры. Использование хорошо продуманной метафоры в качестве вмешательства в нужный момент может оказать глубокий терапевтический эффект. Метафорический язык более близок бессознательному, чем обычная речь. Часто, например, сны говорят на языке метафор. Метафора может охарактеризовать ситуацию более точно и лаконично, чем пространные и подробные описания и объяснения посредством «кодифицированной» речи. Мюррей Кокс, который вместе с Элис Тильгаард написал книгу о метафоре в психотерапии (CoxancThielgaard, 1987), полагает, что метафоры способны вызывать глубинные изменения, не возмущая поверхности. Их можно скорее сравнить с глубинными бомбами. (М) Мое лицо выразит удивление и сомнительное удовольствие. Я съем пирожков и выпью вина вместе с ними. В какой-то момент я, вероятно, скажу: «Прощальная вечеринка?» или, может быть, напомню о причащении на Тайной вечере. (4) Комментарий психотерапевта. Я воспринимаю отыгрывание во время сессии как допустимую форму общения, такую же важную, как и речь. Думаю, что можно преувеличить значение предстоящего перерыва и не обратить внимания на то облегчение и те перспективы, которые несет расставание. И радость, и уныние — все это достояние группы. Это исключительно соблазнительная позиция. В окончании какого-то периода времени есть свой позитивный аспект: это момент завершения трудовых будней и начало отдыха. Но перерывы в психотерапии, так же как и в жизни, могут деструктивно повлиять на взаимоотношения и на терапевтический процесс. Перерывы, особенно если их не обсуждать, могут привести к уходу из группы, обострению тревожных симптомов, суицидальному поведению и всем видам отыгрывания вне сессии. Отыгрывание вне сессии особенно характерно для групп, в которых было допущено отыгрывание во время сессии, а негативные чувства по поводу Рождества так и не нашли своего выражения внутри группы. К тому же если руководитель прямо или косвенно допускает или поощряет подобное поведение, то оно укоренится в групповой культуре и отыгрывания вне и во время сессии будут и впредь иметь место в группе. Более того, эти отыгрывания не всегда будут носить такой сдержанный и безобидный характер, как в данной ситуации. (Ж) «Вы понимаете, что пришли в группу ради "терапии". Если бы мы встречались как дружеская компания, то пирожки и вино были бы весьма кстати; но нам необходимо понять, почему группе "нужна" эта вечеринка, а затем, уже после сессии, мы, возможно, посчитаем вполне уместным попробовать пирожки и выпить вина». (5) Комментарий психотерапевта. Я бы постарался сделать так, чтобы участники попытались понять, какой смысл имеет для группы все, что в ней говорится и делается. Здесь речь идет о срабатывании защитных механизмов против тревоги по поводу грядущего расставания. Думаю, что на это можно обратить внимание, не вызывая при этом болезненных ощущений у тех, кто настроен на праздник. Здесь налицо покушение на мой авторитет, но со всем этим можно будет разобраться уже после каникул. Я не буду участвовать в вечеринке и после окончания сессии. Данное вмешательство представляет собой недвусмысленную попытку сохранить границы дозволенного в группе и правило терапевтического воздержания внутри коммуникационного поля группы. Психотерапевт четко указывает эти границы и выражает стремление их сохранить. Это вмешательство также кажется мне простым, неинтерпретирующим способом поощрить членов группы к использованию своих собственных ресурсов для анализа скрытого смысла поведения группы. НеСОМНеННО, однако, что те, кто настроен на праздник, испытают болезненные ощущения; хотя психотерапевт будет не прав, если посчитает, что это он спровоцировал такие ощущения, — на самом деле они косвенным образом вызваны самими рождественскими угощениями. Решение психотерапевта не участвовать в вечеринке после окончания сессии порождает еще одну проблему. Встает вопрос о том, где стоит проводить вечеринку. Если у группы все еще останется желание отметить праздник, а психотерапевт не позволит это сделать в последние пять минут сессии (руководитель сам решит, участвовать ему или нет), то это может привести к тому, что отыгрывание во время сессии выльется в отыгрывание вне сессии и скомканный праздник продолжится в доме кого-нибудь из участников. (М) «Поминальная трапеза, кажется, превращается в свадебное застолье». (6) Комментарий психотерапевта. Я учился у покойного Джима Хоума (Jim Home) и поэтому частенько комментирую ситуацию несколько завуалированно (и это не просто моя прихоть!), что, как мне кажется, позволяет каждому задуматься и сделать свое собственное толкование моего замечания. Я бы рассматривал описанную сцену как стремление избежать болезненных ощущений, вызванных расставанием, и настроился бы обсудить то, о чем сложно говорить. Данный психотерапевт намерен заставить членов группы обсудить смысл их собственного поведения. Я не могу однозначно оценить эту позицию. Можно подумать, что группа у руководителя, выбирающего такое вмешательство, достаточно подготовлена и в соответствии с определением группового анализа сможет перейти от отыгрывания во время сессии к анализу группы, осуществляемому всей группой, включая руководителя. Многое, на мой взгляд, зависит от того, станет ли это вмешательство ударом ниже пояса или участники пропустят его мимо ушей. В первом случае оно должно оказаться успешным. Я, правда, никогда не слышал о «поминальной трапезе» и «свадебном застолье». Если бы я был членом группы, не знаю, пропустил бы я это высказывание мимо ушей или отложил бы штопор и обратился за разъяснением. (Ж) Я бы сидела неподвижно, ничего не говоря и не делая. К концу сессии, глядя на съеденные пирожки и выпитое вино, я бы, возможно, заставила участников обсудить предстоящее расставание. ИЛИ я бы попросила группу отложить вечеринку до конца сессии, — хотя сомневаюсь. (7) Комментарий психотерапевта. Я не думаю, что имело бы смысл советовать участникам прекратить сопротивление — группа слишком молода, и я еще не знаю, как сработают механизмы расставания. Эта психотерапевт выбрала минимальное вмешательство. У нее есть определенная гипотеза, но она идет на риск, так как открыть дверь легче, чем закрыть. Допуская отыгрывание во ВреМЯ сессии, она создает прецедент и позволяет всей группе решить на будущее, что у психотерапевта попустительский стиль руководства. Пример: в давно существующую группу (в Центре групп- аналитической практики (Group-Analytic Practice)) пришел новый ведущий. Эта группа собиралась последней в неделю, и, очевидно, предыдущий руководитель позволял себе немного расслабиться на ее сессиях в преддверии выходных дней. В группе были курильщики, курившие сигареты во время сессии; участники сами по обыкновению готовили себе кофе на служебной кухне. Они пили вино, отмечая уход предыдущего руководителя. Через пять лет, когда полностью сменились все сотрудники, включая второго руководителя, участники этой группы все еще по привычке продолжали готовить себе кофе на служебной кухне. Ни одна другая группа в Центре групп- аналитической практики не позволяла себе такого! (М) Я бы отказался попробовать вина и пирожков вместе с ними, хотя заметил бы, что все выглядит и пахнет весьма аппетитно. «Мы словно собрались у вас дома, — кто- то из нас даже, возможно, переодетый Дед Мороз; Рождество — это время гостеприимства. Кажется, будто группа уже сделала перерыв на каникулы и позволяет себе полностью игнорировать традиции и обычаи, установившиеся внутри Группы». (8) Комментарий психотерапевта. Я бы не хотел, чтобы создалось впечатление, будто я принимаю подношения и благоволю таким образом к тем участникам, которые эти подношения принесли: как мне кажется, именно они упорней других отрицают свою тревогу. Я бы хотел сосредоточиться на семейном аспекте Рождества или на встрече друзей — в противовес «семье», сложившейся в группе. Я надеюсь, что группа не остановится на этом и проведет параллели между подношениями, Дедом Морозом и Мессией и своими ощущениями по отношению к группе, например «нет вам места в гостинице!» Этот психотерапевт отчетливо представляет, на что именно нужно обратить внимание группы. Он здесь предпочитает не внимать совету Уилфреда Байона ( Wilfrecbion, 19 70), 4 Зак. № 582 советовавшего психоаналитикам «приходить на каждую сессию ничего не помня и ничего не Желая». У него завидная уверенность в перспективах группы, хотя я лично на стороне Байона и считаю, что надежды и желания могут вылиться в разочарования, вызвать искаженное проявление мыслей и чувств и воспрепятствовать истинному творчеству. Пока что я рассматривал только комментарий этого руководителя к вмешательству, которое не только является эффективным, но и заставляет меня почувствовать себя достаточно неуютно. Руководитель четко видит границы дозволенного в группе и сначала (как кажется) ведет себя достаточно снисходительно, положительно оценивая принесенные дары. Однако у этого вмешательства есть и оборотная сторона. Оно противостоит агрессивности отыгрывания. Я не могу точно определить, что является лучшим подходом в данной ситуации мягкость или конфронтация. Данное конкретное вмешательство будет очень болезненно воспринято группой. Даст ли оно пищу для размышлений и заставит ли моментально остановиться? Не нанесет ли оно очередную рану, которую долго потом придется зализывать; не вызовет ли нежелательной враждебности по отношению к терапевту? В ответ на рану, полученную на последней в этом полугодии сессии, участники могут просто больше не прийти. (Ж) Я бы не отвергала категорически «рождественские дары», но сказала бы: «Прежде чем утопить свою печаль в вине, мы должны хорошо поработать. Праздники, особенно рождественские, почти всегда вызывают болезненные чувства, хоть это и сложно осознать. Пирожки пахнут замечательно, но они не ответ на эмоциональный голод, а лишь кратковременный паллиатив. Давайте посмотрим, что же кроется под этой жизнерадостной поверхностью». Если участники промолчат, то я скажу: «Сложно отказаться от жизнерадостности — ведь печаль так неприятна». (Возможно, после сессии мы get? же отметим праздник.) Комментарий психотерапевта. Мой комментарий концентрируется на ощущении утраты - боли и грусти (а не гнева, о наличии которого свидетельствует отрицание); мне кажется, к печали подступиться легче, чем к гневу. Возможно, позже я скажу о существовании чувства «разочарования» по поводу того, что группа не будет встречаться несколько недель, но в течение некоторого времени мы еще будем не в состоянии осознать свой гнев (к тому же это может привести к существенным последствиям, которые проявятся после каникул). «Давайте посмотрим» — это очень полезный тип вмешательства, который в очередной раз подчеркивает, что группа сама должна интерпретировать ситуацию (отчего эта интерпретация покажется участникам гораздо более ценной). Я бы не отказывалась от кулинарных подношений (раз уж они приготовлены), так как в противном случае пациенты, вероятно, подумают, что я отвергаю их самих. Но лишь после анализа ситуации можно будет попробовать вина и пирожков (и то только в конце сессии). Сам же откажусь от алкоголя, сославшись на то, что у меня еще много работы. Данный психотерапевт разработала детальную гипотезу относительно происходящего и четко и подробно излагает ее группе; она избегает многозначных метафор и полностью сосредоточивается на здесь-и-теперь. Более того, она демонстрирует высокий уровень профессионального такта и уважение чувств участников, что некоторые из наших терапевтов посчитали излишним и даже нежелательным. Мы в очередной раз сталкиваемся с проблемой: каким должно быть в конечном счете соотношение между установкой на конфронтацию и уважением (или недостатком уважения) чувств пациентов. Вот другой пример: терапевт-мужчина достаточно бестактно портит атмосферу праздника. (М) «Ага! Веселее некуда... спасибо, да, я съем пирожок... ВКуСНЯТИНа!.. сегодня что-то особенное, экстраординарное... а на следующей неделе (иронично)... ничего!» Дальше я буду интерпретировать отрицание и все эти пирожки как отыгрывание, но не критикуя при этом сам факт отыгрывания. (10) Комментарий психотерапевта. Я бы хотел не критиковать отыгрывание вне сессии, приобретшее такую конструктивную форму, а интерпретировать его и указать группе на отрицаемые ею негативные аспекты переноса. Психотерапевт действует уверенно и отдает себе отчет в своем решении позволить группе продолжить отыгрывание и в стремлении бросить вызов отрицанию. Ему не кажется, что только лишая (по крайней мере сначала) группу удовольствия, к которому она стремится, можно будет заставить пациентов вербально выразить свои ощущения. Можно утверждать, что слова и действия — это две взаимоисключающие модальности. На этом основываются те психотерапевты, которые пытаются заставить группу отказаться от действий и обратиться к своим ощущениям, а затем подобрать слова, посредством которых эти ощущения можно интерпретировать. Однако не так просто предотвратить любое отыгрывание. Можно понять дискомфорт и даже отчаяние следующего психотерапевта, зная, что он уже побывал в подобной ситуации. (М) «Да... Я здорово шокирован (производя впечатление без участности к контрпереносу). Весь год вы казались серьезной группой, а сейчас серьезность вдруг исчезла и сменилась всем этим; я подавлен». (11). Комментарий психотерапевта. (Со мной такое уже было, и я действовал не лучшим образом. Спасибо за еще один шанс.) Группа не может справиться с тревогой по поводу предстоящей разлуки, участники отрицают тревогу и проецирует ее на психотерапевта — ощущение шока, потери, беспомощности, подавленности и т. п. Я бы придерживался этой позиции, утверждая, что слишком подавлен, чтобы участвовать в их празднике, и, физически находясь рядом с ними, эмоционально не смогу к ним присоединиться. Понтий Пилат жив и здоров, он живет в Думаю, что этим самораскрытием психотерапевт откровенно свидетельствует о кошмаре тех дилемм, которые группа с таким удовольствием перед ним поставила. Испытав мощный и сложный процесс проецирования, руководитель, хотя и стремится действовать на этот раз удачней, тем не менее, похоже, все равно провоцирует ситуацию, в которой он идентифицируется с этой проекцией. Мне не кажется, что это может что- нибудь изменить; скорее всего, у членов группы на все каникулы просто останется достаточно неприятное чувство вины. (М) «Да, пахнет ароматно; пожалуй, все это похоже на поминальную трапезу. Впрочем, вероятно, нам все это придется съесть после сессии». (12) Комментарийпсихотерапевта. В самих пирожках и вине нет ничего предосудительного; их можно использовать, чтобы стимулировать обсуждение скрытых проблем. Данный психотерапевт в отличие от предыдущего воспринимает ситуацию очень спокойно и, откладывая отыгрывание, делает это в мягкой форме и предпочитает использовать сравнение, для того чтобы обратиться к бессознательным процессам. (Ж) Сначала — ноль реакции. Я бы посмотрела, как будет развиваться ситуация, в надежде, что группа посредством отыгрывания начнет анализировать собственные навязчивые проявления защитных механизмов. Если этого не произойдет, то я приведу сравнение с похожей ситуацией, например с поминальной трапезой или с рождественской суетой и с желанием подарить гору подарков, чтобы покрыть ими стрессовое и болезненное состояние, в котором все отдают себе отчет. (13) Комментарий психотерапевта. Раз уж вплоть до последней сессии группа противилась анализу своей тревоги, то я не думаю, что участники адекватно воспримут мои действия, если я обрушу на них, как тонну кирпичей, очевидную интерпретацию; эта интерпретация состоит в том, что группа отрицает свою тревогу и замещает ее праздником. Мне кажется, однако, что отыгрывание часто приводит участников, осознавших, как сложно иметь дело со своей тревогой, к инсайту. Способствовать этому процессу может его признание, при этом нужно прокомментировать маниакальное поведение участников. Этот психотерапевт также однозначно рассматривает отыгрывание такого рода как относительно доброкачественное явление, которое само себя изживет. Поэтому они решают, что праздник должен продолжаться, так как во время него члены группы сами задумаются над тем, что же они делают. Автор настоящей статьи сам был участником одной такой «праздничной» сессии и помнит, что в группе установилась Культура скрытого отыгрывания, которое первоначально выгля дело так безобидно, что, казалось, не стоило ставить под вопрос его целесообразность. Однако, вероятно, для всех участников группы оно оказалось деструктивным по отношению к процессу анализа и, следовательно, к терапевтическому процессу. На самом деле в тот вечер группа оказалась слишком занята поглощением пирожков и вина, чтобы рассуждать о чем-либо другом. С другой стороны, когда на вводном курсе по групповому анализу за несколько недель до Рождества была проведена ролевая игра по аналогичному сценарию (без присвоения каждому участнику определенной роли), то в группе разразился жаркий спор, в ходе которого были подняты интересные вопросы и сделаны печальные открытия. Актеры старательно вошли в роль, и оказалось, что отец одной из участниц группы, которая справляла праздник, лежал в больнице с серьезным заболеванием. Примечания 1. Отыгрывание вне сессии (acting out) имеет место, когда бессознательные импульсы, спровоцированные терапевтическим процессом, начинают проявляться в поведении участников, обычно в символической форме или посредством переноса ощущений на кого-либо вне группы вместо терапевта. Отыгрывание во время сессии (acting in) имеет место, когда аналогичный процесс происходит в рамках сессии и пациент находится рядом с психотерапевтом. Пациент иногда стремится к тому, чтобы получить что- то дополнительно от психотерапевта. Это стремление может также выражаться в закодированной форме, например посредством угощения вином или шоколадом, принесенным на сессию. 2. Параллель с Тайной вечерей. 3. Фаулкс (S. Н. Faulkes, 1973) обращал внимание на существование гипотетической коммуникационной сети, которая со временем создается в терапевтической группе. Он называл ее групповой матрицей. Он также указывал, что каждый участник привнесет в группу свою индивидуальную матрицу и разделит вместе с большинством других участников общую культурную матрицу. На глубинном уровне каждый участник разделяет присущую всему человеческому роду базовую матрицу (Joundationmatrix). Эта идея перекликается с коллективным бессознательным Карла Юнга.

Источник: Д. КеннардДж. Робертс Д. Уинтер, «ГРУПП-АНАЛИТИЧЕСКАЯПСИХОТЕРАПИЯ» 2002

А так же в разделе «Вмешательство, избранное респондентами »