<...> Проблема сознания, как известно, является предметом философии, психологии, педагогики, общественных наук и медицины (психиатрии). Это бесспорно. Однако нельзя забывать, что исходным материалом для всех планов исследования сознания является психологический факт принадлежно¬сти его человеческому индивиду, как высшего образования в человеческой психике, как высшего свойства человеческой личности.

Наша философия и психология недостаточно разработали и проблему субъекта и проблему человеческого отношения, поэтому важной задачей философии и психологии является разработка этих понятий и связи понятий отражения и отношения, объекта и субъекта.

Работая над этим вопросом, пишущий эти строки пришел к выводу, что психическую деятельность нельзя рассматривать только как отражение, что психика и сознание, как его высшая ступень, представляют единство отражения человеком действительности и его отношения к этой действитель-ности. В каждом акте психической деятельности мы имеем элементы того и другого, но, касаясь конкретных психологических фактов, мы видим, что отражательный характер психической деятельности отчетливо выступает в познавательной деятельности от ощущения до отвлеченного мышления. При этом, рассматривая философскую проблему сознания и материи без специально психологического разделения — идеи, психика, сознание, все психическое определялось как идеальное, вторичное. Но совершенно иначе обстоит дело, когда мы касаемся человека конкретно-психологически и рассматриваем его потребности. Здесь, если можно говорить об отражатель¬ ном характере, то, конечно, не в таком непосредственном смысле, как в вопросе об отражении объективного мира в познании. Соответственно этому конкретный психологический анализ всегда, учитывая связь отношения и отражения, должен освещать сравнительную роль того и другого в психи-ческом процессе и по преобладанию роли того или другого рассматривать и различать различные психические состояния и процессы. Так, совершенно ясно, что основным содержанием процессов восприятия и мышления является отражение объективной действительности; однако и в восприятии и мышлении нельзя исключить субъективного компонента, который определяет не только преобладание тех или иных деталей различных восприятий, ошибки и даже иллюзорность восприятий, но отношение определяет и улучшение процессов восприятия, его богатство, точность и тонкость. То же в мышлении. Бесстрастное мышление скользит по поверхности объектов; страстное мышление глубоко; пристрастное мышление тенденциозно, утрированно освещает действительность; примером болезненного пристрастного мышления является бредовое искажение действительности; мы имеем, конечно, в виду так называемый паранойяльный бред, при котором неправильное суждение существует при сохранности формальной логики.

В потребностях и эмоциях выступает на первый план отношение человека. Эти и подобные им понятия имеют предметное содержание, отражаемое сознанием человека. Далее необходимо говорить, что содержанием понятий потребности, страсти, чувства, интереса является не внешний предмет, а сама потребность, страсть, чувство, интерес, и они не столько отражают объективную действительность, а существуют как психическая жизнь, как отношение, направленное на те или иные объекты. Таким образом, в потребностях и чувствах «есть» отражение и отношение, но главным и определяющим здесь является отношение. Иногда Говорят, что такие отношения, как потребности, чувства, интересы, являются отражением в сознании внутрителесных физиологических состояний человека. Но здесь возникает трудность в том смысле, что сознание отражает объективный мир, а переживание телесных процессов, изменяющих состояние мозга, отличается тем, что отражение должно бы было быть отнесено к самому себе. Отражающее — мозг, отражаемое — бытие внешнего мира. Отношение этого не столько отражение себя в самом себе, но это существование объекта в связи с внешним миром. Как мы говорили, В. И. Ленин неоднократно не только указывал на относительность различения материального и идеального и на то, что их противопоставление за пределами гносеологии было бы грубой ошибкой. Это положение, мне кажется, не учитывалось достаточно в отношении к психологии и, опираясь только на гносеологическое противопоставление идеи и материи, психика признавалась как вторичное и идеальное. Но проблема психики не только гносеологическая— значит, и признание психического только идеальным в противопоставлении материальному в связи с этим неправильно. Это очевидно относится и к сознанию. С этим очевидно связана и действенная роль психики и сознания.

В отечественной литературе сознанием не только как отражением, кроме пишущего эти строки, занимался наш крупнейший психолог С. Л. Рубинштейн. Он рассматривает сознание как единство отражения и отношения. Но, к сожалению, он не дает определения понятия отношения, а в своем известном труде «Основы общей психологии» (1946) так широко пользуется понятием отношение, что это понятие утрачивает достаточную четкость. Конечно, то же получится, если понятие отражение относить одинаково ко всем психологическим понятиям.

Поэтому при переходе от философского к конкретно научному понятию необходимо наряду с общефилософским рассмотрением указание тех рамок, в которых особенно значимо рассмотрение разбираемых понятий в конкретной науке, например психологии или психиатрии. При этом понятие отражения тесно и непосредственно связано с процессами познавательной деятельности. Понятие же отношение представляет потенциальный аспект психологических процессов, связанных с избирательной и субъективной активностью личности. Поэтому потребности, вкусы, склонность, оценка, принципы и убеждения представляют аспект отношений человека. Соот-ветственно этому склонность некоторых авторов, признавая принцип отношения, отождествлять его с деятельностью, представляется в двойном смысле неудовлетворительной или ошибочной. Во-первых, деятельность — процессуальное понятие, характеризующее тот или иной вид протекания процессов; понятие отношение имеет характер потенциальный, выражающий вероятность реализации избирательной активности в связи с тем или иным объектом. Это различие существенно в философском и в психологическом плане. Во-вторых, как указывалось, не всегда при рассмотрении психических процессов момент отношения, личного отношения является или должен быть предметом изучения. Он выступает на первый план, когда изучается индивид или группа в характерной для них избирательности, обусловливающей особенности психических процессов и поведения.

Рассматривая сознание философски как отражение действительности, можно было всю познавательную сторону психической деятельности — мышление, представление трактовать в едином плане сознания — отражения. Но рассмотрение сознания в плане его активной преобразующей деятельности требует выхода за рамки категории познания и. следовательно, и в психологическом плане включения в это понятие и эмоционально-волевой стороны, потребностей, интересов, всей, связанной с отношениями, активности личности.

Для теории сознания и в философском и в психологическом плане особенно важен фактический материал, касающийся развития сознания и его нарушений в патологии. С проблемой развития сознания связаны вопросы разграничения сознательного и психического и вопрос образования сознания. Сознание, как принято считать, отсутствует у животных, т. е. сознание представляет отличительное свойство человека. Оно позволяет человеку отдавать себе отчет в связи явлений и предметов объективной действительности и его собственных связях с этой действительностью.

Сознательность человека значит, что все психические процессы человека характеризуются сознательностью, но осознанность не значит сознаваемость. Осознанное может, как известно, занимать разные места в сознании от фокуса сознания до периферии и до выхода за пределы сознания, становясь бессознательными. Это все — динамика психического процесса, который из сознательного став бессознательным т. е. физиологическим следом (энграммой), может вновь воспроизвестись, став психическим и, пройдя разные стадии ясности, стать отчетливо сознательным. Таким образом, психическое у человека сознательно, но не все психическое осознаваемо, и все психическое в каждый данный момент осознается в разной степени. Возникновение сознания у человека тесно связано с развитием речи. Первые объективные проявления сознания связаны с названием предмета и операциями с называемым предметом. Дальнейшим существенным моментом является выражение отношения - люблю, хочу, которое вначале осуществляется в третьем лице, но скоро приобретает формулу: я хочу, я люблю. Этот важный момент развития сознания характеризует, возникновение самосознания, в дальнейшем развитии которого существенными моментами является разграничение хочу и можно, не хочу, а нужно, т. е. отчетливое разграничение субъективно-личных тенденций и объективных требований. Еще позже формируется соотношение «должно» — «хочу», т. е. различение и возможное противопоставление идейно-принципиальных и конкретно личных моментов в сознании и самосознании. Совершенно ясно, что это деление относится к сознанию личности, но оно никак не может рассматриваться в плане только отражения, а лишь в единстве все нарастающей глубины осмысливания (отражения) реальной, главное общественной действительности, и формирования различных психологических структур отношения личности к требованиям действительности, а также требований личности к действительности. Эти вопросы, конечно, требуют не только принципиального освещения, но и конкретной разработки.

В психопатологии мы встречаемся с яркими проявлениями и разными?

планами расстройств сознания. Во-первых, здесь ясно выступает нарушения ясности, отчетливости отражения в сознании — это помрачение сознания, оглушение; во-вторых, мы встречаемся с нарушением отражения в смысле сужения сознания; в-третьих, нарушения сознания проявляются в состояниях спутанности, аменции, астении, делирии, когда отражение действительности нарушается вследствие утраты связи психических процессов. В-четвертых, расстройства сознания возникают вследствие заполнения его элементами патологически измененного отражения, исключающими адекватную ориентировку в действительности. Во всех этих случаях ясно, что мы имеем дело с расстройством сознания как нарушением отражения объективной действительности. Но проблема сознания в психопатологии не исчерпывается этим.

Можно говорить не только о расстройствах сознания. Едва ли будет ошибкой сказать о том, что интеллектуальное недоразвитие или интеллектуальный регресс, какого бы происхождения он ни был, представляет иное или ненормальное по своей ограниченности сознание. И если в случаях олигофрении речь идет о болезненно нарушенном сознании вследствие недостатка интеллекта, то в случаях интеллектуального снижения то же болезненно с регрессом интеллекта регрессирует сознание. Оно иное, чем у здоровых. Оно патологически изменено больше всего в смысле богатства и глубины отражения, но вместе с тем и мотивация поведения и переживания в смысле отношений человека отличаются от нормы малой дифференцированностыо, поверхностностью, элементарным характером мотивации. Клиническая психиатрия обычно не относит эти формы патологии к расстройствам сознания, но недоразвитие сознания есть особый вид патологии, в котором и отражение действительности и отношение к ней болезненно изменены и отличаются от нормы. Мы не будем рассматривать все формы патологии психики в их соотношении с патологией сознания. Но укажем на необходимость учета еще двух категорий патологии психики и сознания в интересующем нас плане. Сюда относятся выпадения различных областей познавательного опыта у слепых, глухих (глухонемых), И аппарат сознания и познания, лишенный некоторых модальностей восприятия, делает их сознание иным. Их реакции адекватны действительности, но некоторые области отсутствуют. Их co-знание адекватно, их восприятия, их отношения не нарушены но некоторых областей действительности нет, отсутствуют в их сознании. Это не расстройство, а частичное выпадении сознательного опыта. И, наконец, укажем на бредовые нарушения, основанные не на обманах чувств и не на интеллектуальном дефекте — это бред отношения, преследования, бред ревности, сутяжный бред. Ни восприятия, ни способности суждения и умозаключения первично не поражены, искажено отношение к некоторым предметам действительности, которые не потому искаженно отражаются в сознании, что первично изменена отражательная способность, а потому, что эмоциональные отношения — страсть, любовь, ненависть, желание давят на познавательные процессы и искажают отношение. У этих больных сознание во всем адекватно действительности! за исключением одного патологического пункта. Это — пункт болезненно измененных отношений.

Таким образом патология психики показывает различные виды нарушенного отражения человеком действительности и его отношений к ней. Эти нарушения изменяют психику

способы приспособления к действительности. G точки зрения общей теории сознания их можно все рассмотреть как болезненное изменение по сравнению с нормой сознания. С точки зрения клинической они различны и нужно договориться об основанной на правильном понимании клинической терминологии, — определяя одни как расстройство сознания, другие как недоразвитие, третьи как частичное выпадение и четвертые как сознание, измененное патологическим отношением. Таким образом, сознание в философском, эволюционно-психологическом и патологическом плане представляется как высший уровень психической деятельности, в которой в единстве представлено отражение мозгом человека объективной дей¬ ствительности и его отношение к различным многообразным ее формам. Конечно, из теоретической философской, психологической и психопатологической позиции в отношении к сознанию вытекают самым непосредственным образом практические выводы образовательного и воспитательного, лечебного, профилактического и гигиенического характера, но эти вопросы требуют особого рассмотрения.