ВЕРОЯТНЫЕ ПУТИ ЗАНОСА ХОЛЕРЫ НА ТЕРРИТОРИЮ УЗБЕКСКОЙ ССР В 1965 г. И В ДРУГИЕ РЕГИОНЫ СТРАНЫ В 1970 г.
Как было сказано выше, эпидемия холеры в Афганистане уже в июне 1965 г. охватила районы, граничащие с Узбекской, Туркменской и Таджикской ССР. А в середине июня (с 15 по 19) первые случаи этого заболевания были зафиксированы в Каракалпакской АССР, где до середины сентября было зарегистрировано 535 больных [Попов Г.М., 1974]. Само по себе появление холеры на территории страны, где это заболевание не регистрировалось в течение многих лет, представляет большой теоретический и практический интерес. Это связано прежде всего с тем, что заболевания появились в районах, отдаленных от границы с неблагополучными по холере государствами и, следовательно, выяснение путей заноса инфекции должно было способствовать дальнейшему совершенствованию системы санитарной охраны границ и территорий страны.
Хотя вопрос о путях заноса холеры в 1965 г. в Узбекскую ССР уже представляет больше исторический интерес, тем не менее, с точки зрения обоснования мер по санитарной охране территории в современных условиях, несомненно, следует к нему вернуться и проанализировать обоснованность версий, высказанных различными исследователями. При этом все они единодушны в том, что холера в 1965 г. была занесена на территорию Узбекской ССР именно из Афганистана.
При выяснении путей заноса возникли большие трудности, так как первые случаи заболевания не были своевременно распознаны, эпидемиологическое обследование было начато лишь в первой декаде августа, когда заболевания уже получили широкое распространение и установить конкретный источник заражения в первых случаях практически не представлялось возможным.
Г.М. Попов (1974) считает наиболее вероятным проникновение холеры из провинции Мазари-Шериф Афганистана через граничащую с ней Сурхандарьинскую область Узбекской ССР. При этом занос холеры был осуществлен воздушным транспортом каракалпакскими летчиками, возвратившимися в г.Нукус из Сурхандарьинской области 24 июня 1965 г. р М. Попов обосновывает эту версию тем, что 4 авиаэкипажа (23 человека) Нукусского аэропорта с 4 июня были заняты на полевых работах в Шурчинском районе Сурхандарьинской области, при этом некоторые из них переболели желудочно- кишечными заболеваниями неустановленной этиологии, трактовавшимися местными медицинскими работниками как «пищевые отравления». Подчеркивается также, что летчики могли иметь в областном центре Сурхандарьинской области — г.Тер- мезе — контакт с афганскими или советскими гражданами, прибывшими из Афганистана. Вскоре после возвращения в г.Нукус один из летчиков пригласил на обед более 100 человек из различных районов республики. Через «некоторое время» (?) в семьях гостей, присутствовавших на обеде, появились тяжелые кишечные заболевания, в «ряде случаев» (?) с летальным исходом, что рассматривается Г.М. Поповым как начало вспышки холеры в Узбекской ССР. Фактически, по его же данным, первые случаи холеры в Каракалпакии возникли с 15 по 19 июня 1965 г., т.е. за несколько дней до возвращения летчиков из Сурхандарьинской области.
Не отрицая теоретическую возможность заноса холеры в современных условиях на любые расстояния, следует иметь в виду, что в каждом конкретном случае пути заноса должны быть аргументированы достаточно весомыми данными эпидемиологического обследования. Что касается приведенной выше версии, то она такими данными не подтверждена. Даже первые случаи желудочно-кишечных заболеваний, возникших после упомянутого обеда у летчика, не подверглись эпидемиологическому исследованию с использованием бактериологических методов, что не дает основания утверждать их холерную этиологию. С таким же основанием можно было бы говорить о пищевой токсикоинфекции или заболеваниях другой этиологии. Кроме того, отсутствовали объективные данные о наличии заболеваний холерой среди населения Шурчинского района, откуда якобы занесли эту инфекцию в Каракалпакскую АССР авиаэкипажи Нукусского аэропорта.
Нами (Г.М. Мединский) в процессе эпидемиологического обследования было установлено, что персонал четырех экипажей самолетов, приписанных к Нукусскому аэропорту, с 4 по 24 июня 1965 г. осуществлял обработку посевов хлопка ядохимикатами в 21 поселке Шурчинского района Сурхандарьинской области. Ретроспективно собранный анамнез позволил установить, что в указанное время у 3 членов экипажей возникли острые желудочно-кишечные заболевания.
Автомеханик А. заболел 17 июня. Заболевание началось остро с потери аппетита, обшей слабости, рвоты, боли в животе. Затем к этим симптомам присоединились диарея, сухость слизистых оболочек ротовой полости и неприятный вкус во рту, повысилась температура тела. А. был госпитализирован 18 июня в участковую больницу. При поступлении температура тела 37,2 °С, стул жидкий без патологических примесей 3—4 раза в сутки. Живот мягкий, болезненный в области пупка и сигмовидной кишки. Лечение фталазолом, синтомицином и внутривенным введением 20 мл 40% раствора глюкозы. Бактериологических исследований на наличие возбудителей кишечных инфекций, в том числе на холеру, не проводилось. А. был выписан из больницы 21 июня при нормализовавшемся стуле и отсутствии жалоб.
У двух других членов авиаэкипажей — К. и Ч. — 20 июня появилось желудочно-кишечное расстройство, продолжавшееся в течение одного дня, на протяжении которого 2—3 раза был жидкий стул при хорошем общем самочувствии. Заболевшие приняли по две таблетки синтомицина из самолетной аптечки, за медицинской помощью не обращались.
Других случаев желудочно-кишечных заболеваний у членов авиаэкипажей за время их работы в Сурхандарьинекой области не установлено.
Два авиаэкипажа в составе 10 человек 25 августа вернулись из г.Нукуса в Шурчинский район, где были подвергнуты бактериологическому и серологическому обследованию на холеру. В числе обследованных были и упомянутые выше К. и Ч. Во всех случаях результаты исследований оказались отрицательными.
Учитывая возникшую версию о заносе холеры в Каракалпакскую республику персоналом авиаэкипажей из Шурчин- ского района Сурхандарьинской области, с 25 по 31 августа было проведено эпидемиологическое обследование в 3 населенных пунктах указанного района, где работали в июне 4 авиаэкипажа из Нукусского аэропорта. Обследование проводилось с одной целью: установить ретроспективно, были ли в районе эпидемические осложнения холерной этиологии, начиная с июня 1965 г.
В процессе обследования было установлено, что в апреле — июне 1965 г. в 4 больницах района на стационарном лечении по поводу острых желудочно-кишечных заболеваний находилось 218 человек (за такой же период 1964 г. было госпитализировано 236 таких больных). Было проанализировано 146 историй болезни, кроме того, у большинства переболевших собран подробный клинико-эпидемиологический анамнез. При этом установлено,что абсолютное число заболеваний (93,6%) протекало в легкой форме. У 98,6% больных был жидкий стул, у 26,7%—рвота. Стул с примесью слизи был отмечен в 45% случаев, с примесью крови — в 24% случаев.
Для выявления возможных вибриононосителей бактерио
логически были исследованы испражнения 97 человек, перенесших острые желудочно-кишечные заболевания, 12 местных жителей, обслуживавших авиаэскадрилью, и 15 человек из числа персонала больниц, обслуживавших больных с желудочно-кишечными расстройствами. Кроме того, у 56 человек из указанных групп была исследована сыворотка крови в реакции агглютинации с холерным диагностикумом. Все результаты бактериологических и серологических исследований оказались отрицательными.
Эпидемическую обстановку изучали и в других районах области, в первую очередь — пограничных. При этом особое внимание уделяли работникам речного порта, экипажам речных судов загранплавания. Всего с 10 июля по 4 октября было сделано 3104 бактериологических исследования материала от людей, 710 исследований на холеру проб воды из различных источников водоснабжения. Проведенные исследования не позволили выявить наличие холерной инфекции на территории Сурхандарьинской области, несмотря на то что областью поддерживались постоянные торгово-экономические связи с Афганистаном. Так, только в первом полугодии 1965 г. через порт Термез из Афганистана было сделано 332 пересечения границы афганскими и советскими гражданами. Все лица, прибывшие из Афганистана, подвергались тщательному медицинскому осмотру, при этом ни в одном случае желудочно- кишечных расстройств выявлено не было. Прибывшие из Афганистана жители Термеза в июле — августе были многократно обследованы на вибриононосительство. Результаты этих обследований оказались отрицательными.
Г.И. Кулов (1970) отмечал, что заражение членов экипажей судов загранплавания потенциально было возможным в результате употребления для хозяйственно-бытовых целей нео- беззараженной воды из реки Амударьи, в которую поступают нечистоты из расположенных на афганском берегу населенных пунктов Таш-Гузар, Кизил-Кала, Кундуз и др., а также с водой рек Кокча, Кайсар и др., протекающих по территории Афганистана и впадающих в Амударью. Однако, как указано выше, результаты исследования воды и обследования экипажей судов на холеру оказались отрицательными.
Таким образом, никаких объективных данных, свидетельствующих о наличии заболеваний холерой в Сурхандарьинской области в 1965 г., а следовательно, и о заносе холеры летчиками из Шурчинского района в Каракалпакскую республику выявить не удалось.
На основании результатов всесторонних эпидемиологических исследований К.С. Заиров и М.К.Шарипов (1973) категорически опровергают версию о заносе холеры в Каракалпакскую АССР и Хорезмскую область Узбекской ССР из Сурхандарьинской области, считая наиболее вероятным проникновение болезни через сухопутные границы с Афганистаном и Ираном.
Б.Х.Магзумов (1967), принимая во внимание большую протяженность границ с Афганистаном и Ираном, охваченными в 1965 г. эпидемией холеры, подчеркивает угрозу заноса этой инфекции в республики Средней Азии и на другие территории СССР именно из этих стран. Благоприятные условия для этого были созданы интенсивными транспортными связями, прежде всего авиационными, автомобильными и водными. Последние осуществляются через порты р.Амударьи — Термез, Нижний Пяндж и Келиф. Кроме того, р.Кушка, текущая из Афганистана, впадает в р.Мургаб, также берущую начало на территории Афганистана, протекает по территории Туркменистана, питая Мервский и Байрамалийский оазисы. Из р.Кушка на территории Афганистана на пограничном с Туркменской ССР участке в сентябре 1965 г. было выделено несколько штаммов вибриона Эль-Тор серотипа Огава. Такие же штаммы выделяли и в 1966 г.: 4 мая — из р.Кушка в районе пограничной заставы Южная, 5 мая — из р.Мургаб, 19 мая — из р.Кушка в районе г.Мары. Имели также место интенсивные автомобильные сообщения по шоссе Герат— Кушка. Б.Х. Магзумов подчеркивает крайне маломощную санитарно-эпидемиологическую службу в пограничных со среднеазиатскими республиками районах Афганистана и Ирана. Обращалось внимание и на тот факт, что правительство Афганистана сообщили ВОЗ о возникновении эпидемических осложнений по холере 22 июля 1965 г., т.е. с большим опозданием и только по одной провинции — Мазари-Шериф. Пока выяснялась этиология возникшей вспышки желудочно-кишечных заболеваний, продолжались многократные переходы граждан Афганистана на территорию СССР, а также советских граждан в Афганистан. Например, с 15 июня по 20 июля 1965 г., т.е. в разгар эпидемии холеры в Афганистане, через речной порт Термез из этой страны возвратилось 163 человека из числа советских граждан; из них 120, не выдержав срока карантина и, естественно, без бактериологического обследования, выехали в разные районы страны. Таким образом, цитируемый нами автор не пришел к определенному выводу о конкретном пути заноса холеры в Узбекскую ССР в 1965 г.
Серьезные историко-эпидемиологические исследования, в частности, касающиеся возможных путей заноса холера в Узбекскую ССР, были проведены Г.И.Куловым (1970). Проанализированы имевшие место заносы холеры в 1823, 1826, 1844, 1872, 1892 и 1904 гг. В указанные годы холера в Узбекистан заносилась из Индии через Афганистан и Иран. Проникновение ее происходило по исторически сложившимся путям передвижения людей, главным из которых был путь на Герат. Заносу инфекции в Узбекскую ССР способствовали: международная торговля, паломничество, войны. Появление современных средств сообщения, особенно авиации, способствовало тому, что путь на Герат утратил доминирующее значение и, естественно, изменилось направление движения холеры из Афганистана. Всесторонне анализируя этот вопрос, Г.И. Кулов отмечает интенсивные торговые и культурные связи Афганистана с рядом стран Среднего и Ближнего Востока (особенно с Индией), в том числе с эндемичными по холере. В 1964 г. на долю Индии приходилось 14,1% всего импорта и 15,4% экспорта Афганистана. В течение 1954—1961 гг. Советский Союз стал важнейшим торговым контрагентом Афганистана. Советско-афганский товарооборот вырос с 3,3 млн руб. в 1950 г. до 53,2 млн руб. в 1961 г. В связи с отсутствием собственного выхода к морю Афганистан с 1955 г. осуществлял транзитную торговлю с Англией, странами Северной и Южной Америки, Японией через территорию СССР (через Термез и Кушку).
До 1963 г. пассажирские перевозки из Афганистана в Узбекскую ССР осуществлялись через аэропорт и речной порт Термеза, представлявший в тот период большую опасность в плане заноса холеры. После появления на международных трассах самолетов типа ТУ-104 и ИЛ-18 необходимость в промежуточном — Термезском — аэродроме отпала и он утратил свое значение как пункт возможного проникновения холеры с пассажирами воздушного транспорта, так как международные перевозки этим видом транспорта из Индии, Афганистана и Пакистана стали осуществляться через Ташкентский аэропорт. Речной порт Термеза сохранил свою эпидемиологическую значимость. По интенсивности грузооборота и количеству приписанных судов загранплавания он занимал ведущее место по сравнению с речными портами соседних республик — Туркменской и Таджикской ССР. Через этот порт осуществлялись и пассажирские перевозки из афганского порта Таш-Гузар. Основная часть советских граждан, возвращавшихся из Афганистана в СССР, проезжали через Термез транзитом, направляясь в различные города и районы страны. Наряду с этим имелись так называемые многократники — советские специалисты, работавшие в Афганистане и по делам службы периодически бывавшие в Термезе. Члены их семей имели весьма тесный контакт с местным населением Афганистана, посещая магазины и базары. При эпидемических осложнениях по холере в Афганистане указанные контингенты наряду с афганскими гражданами, посещавшими Термез, естественно, представляли определенную эпидемиологическую опасность как потенциальные источники инфекции. В 1965 г. с июня по сентябрь из Афганистана прибыло 283 человека, в том числе в Термез — 94 человека, транзитом в другие районы страны — 189 человек.
Хотя среди указанных контингентов, представляющих группу риска заражения холерой, не было выявлено ни одного случая инфицирования, тем не менее представляется, что в принципе нельзя полностью исключить возможность заноса холеры через Термез. В равной степени нельзя отрицать реальную возможность такого заноса через какой-либо другой пункт на советско-афганской или советско-иранской границах.
Изучая возможные пути заноса холеры из Афганистана на территорию СССР, нами (Г.М.Мединский) было проведено эпидемиологическое обследование в районе г.Кушки, граничившего с Гератской провинцией Афганистана. Необходимость такого обследования была продиктована наличием постоянных тесных контактов афганского и советского населения в этом районе через сухопутную границу именно в тот период, когда в Гератской провинции отмечали вспышку холеры. Так, в июне —июле 1965 г. на базу «Союзвнештранса» в Кушке ежедневно приезжало 40—50 афганских шоферов и грузчиков, имевших тесный контакт с советскими гражданами: они посещали столовые, магазины и другие места общего пользования. В июне 1965 г. на санитарно-контрольном пункте (СКП) было зарегистрировано 522 перехода границы афганскими гражданами, в июле — 545. При переходе границы они подвергались весьма поверхностному медицинскому осмотру: осматривались только кожные покровы и измерялась температура тела. Следует также отметить, что в указанный период, по данным регистрационных журналов СКП, имели место случаи длительного отсутствия по болезни постоянно работавших в Кушке афганских граждан. Однако характер этих заболеваний, так же как и эпидемиологический анамнез на СКП, не выяснялись.
Помимо афганских граждан, холера могла быть занесена через сухопутную границу в Кушке советскими гражданами, работавшими в Гератской провинции Афганистана и неоднократно переходившими границу. В июне 1965 г. таких переходов было 180, в июле — 190. Кроме того, со 2 июня по 8 августа через Кушку на различные административные территории страны проследовал 361 человек из числа советских специалистов и членов их семей, возвратившихся из Афганистана.
В процессе обследования было также установлено, что в среде советских специалистов, работавших в Афганистане, имели место случаи острых желудочно-кишечных заболеваний, этиология которых осталась невыясненной.
Больная Д., 38 лет, с 1964 г. работавшая в Герате, заболела 26 апреля 1965 г.: появились острые разлитые боли в животе, общая слабость, головокружение, многократная рвота. В состоянии средней тяжести поступила в санчасть советских специалистов в Герате. При осмотре: живот мягкий, язык обложен грязно-серым налетом, кожные покровы бледные; СОЭ 12 мм/ч, лейкоцитов 5,4- 109/л. В санчасти произведено внутривенное вливание 1000 мл изотонического раствора хлорида натрия. В связи с ухудшением общего состояния 2 мая была переведена в гарнизонный госпиталь г.Кушки (история болезни № 590). В госпитале продолжали внутривенное вливание изотонического раствора хлорида натрия; назначены синтомицин, сердечные средства. Рвота и тошнота продолжались до 6 мая, затем состояние улучшилось. Выписана 10 мая. За время пребывания в госпитале трижды исследовали испражнения больной на наличие тифопаратифозной и дизентерийной групп с отрицательным результатом. Однако испражнения и рвотные массы на наличие холерных вибрионов не исследовали, хотя при проведении консилиума в истории болезни сделана запись о необходимости такого исследования.
С целью установления эпидемической обстановки по холере в Кушке была проанализирована заболеваемость кишечными инфекциями за 1964—1965 гг. среди гражданского населения и военнослужащих гарнизона. В целом в 1965 г. увеличения числа больных этими заболеваниями установлено не было. Особенно тщательно был собран эпидемиологический анамнез у лиц, постоянно соприкасавшихся с афганскими гражданами и советскими специалистами, работавшими в Афганистане (работники СКП, таможни, «Союзвнештранса»). Среди этих групп населения выявлено 6 человек, перенесших острые желудочно-кишечные заболевания в мае — июне 1965 г.; 27 человек, включая переболевших острыми желудочно-кишечными заболеваниями, были обследованы на вибриононо- сительство. Результаты во всех случаях оказались отрицательными. У 23 из них исследована сыворотка крови в реакции агглютинации с культурами холерных вибрионов, выделенных в Узбекской ССР. Положительная реакция в разведении сыворотки 1:40 была у медсестры Б., непривитой против холеры, с 5 по 21 июля 1965 г. перенесшей острое желудочно-кишечное заболевание, трактовавшееся местными медицинскими работниками как пищевая токсикоинфекция.
Важным аргументом, свидетельствующим о реальной возможности наличия холеры в Кушке, является выделение в городе из водопроводной воды вибриона Эль-Тор в 1965 г., а также в 1969 г.
Изложенные результаты эпидемиологического обследования дают основание для высказывания предположения о реальной возможности заноса холеры на территорию СССР из Афганистана через сухопутную границу в районе Кушки. В пользу этой гипотезы свидетельствуют:
• широкий постоянный контакт советских граждан с афганским населением, проживающим в Гератской провинции, где в это время была эпидемия холеры;
• недостаточно четкие действия в Кушке санитарно-карантинной службы;
• наличие среди советских граждан в Гератской провинции и среди населения Кушки отдельных случаев острых желудочно-кишечных заболеваний, подозрительных на холеру, но больным не проводили соответствующего бактериологического обследования;
• выезд на протяжении мая — июля из Гератской провинции советских граждан в различные районы страны, в том числе в Каракалпакскую АССР и Хорезмскую область Узбекской ССР.
Следует отметить, что выявление путей проникновения холеры в ту или иную страну бывает подчас настолько сложным, что расшифровать их, как справедливо подчеркивают С.Е. De Moor (1965), Н.Н. Жуков-Вережников и соавт. (1966) и другие исследователи, удается далеко не всегда. Это положение, как нам представляется, достаточно убедительно подтверждено на приведенном выше примере возникновения эпидемии холеры в 1965 г. на территории Узбекской ССР. Несмотря на первичный занос инфекции в республику во время VII пандемии холеры, ни одна из высказанных различными исследователями версий путей заноса не была аргументирована бесспорными данными. Еще более затруднительным оказалось определение путей заноса холеры на различные территории Советского Союза (в Одессу, Керчь, Астрахань, Новороссийск и др.) в начале 70-х годов.
После эпидемических вспышек холеры в 1965 г. в Каракалпакской АССР и Хорезмской области значительно повысилась эпидемиологическая настороженность в отношении этого заболевания во всех звеньях здравоохранения. В процессе эпидемиологического надзора за холерой особое внимание уделялось своевременному выявлению случаев заболеваний, а также бактериологическому исследованию на наличие холерных вибрионов воды поверхностных водоемов как возможных источников инфицирования людей. Уже в 1965 г. были выявлены очаги холеры на некоторых административных территориях, возникшие вследствие заноса инфекции из Каракалпакской АССР. Такие очаги возникли в Сырдарьинской области (2 больных холерой и 3 носителя вибриона Эль-Тор), в Ташкентской области (1 больной и 3 вибриононосителя), в Бухаре (1 больной и 1 вибриононоситель), в Ташаузской области (1 больной). В 1966 г. было выявлено 3 больных холерой в Ташкенте, в 1967 г.—2 больных и 1 вибриононоситель — в Ташкентской области; 11 случаев заболеваний холерой и 29 вибриононоси- телей было зарегистрировано в 1968 г. в Сырдарьинской области, 9 вибриононосителей в том же году — в Ташкенте, 2 больных и 5 вибриононосителей — в Ташкентской области, 2 больных и 29 вибриононосителей — в г.Чардара Чимкентской области, 1 больной и 10 вибриононосителей — в Джеты- сайском районе Чимкентской области. Наконец, в 1969 г. 3 больных и 2 вибриононосителя были выявлены в Ташкентской области, 1 вибриононоситель — в г.Чардара, 3 больных и 4 вибриононосителя — в поселке Фирюза Ашхабадской области и 2 больных — в Кизлярском районе Дагестанской АССР.
Однако истинную эпидемическую обстановку по холере, сложившуюся в стране с 1965 по 1969 г., можно охарактеризовать не только перечисленными случаями инфицирования людей.
Благодаря активизации эпидемиологического надзора было установлено также весьма широкое распространение возбудителя холеры в воде поверхностных водоемов в различных районах страны. Еще в 1965 и 1966 гг. на территории Аджарской АССР выделяли вибрионы Эль-Тор серовара Огава из воды рек Чорох и Мачахела, берущих начало в Турции, где в 1970 г. разразилась крупная эпидемическая вспышка холеры. В 1966 г. из морской воды пляжа г.Батуми выделили штаммы этого же серовара вибриона Эль-Тор.
Предвестником самой крупной в стране эпидемии холеры — в Астраханской области — явилось выделение в июне и июле 1969 г. (за год до начала эпидемии) двух штаммов вибрионов Эль-Тор серовара Инаба (именно вибрионы этого серовара вызвали эпидемию) из канала им. 1 Мая и р. Кутум [Мацуга В.Г. и др., 1991].
С 1966 по 1969 г., при отсутствии случаев заболеваний холерой и вибриононосителей, вибрионы Эль-Тор обнаруживали в воде различных поверхностных водоемов Туркменской, Грузинской, Казахской ССР, Краснодарского края, Ростовской области. На территории Краснодарского края, начиная с 1969 г. и по 1970 г. включительно, практически ежегодно выделяли вибрионы Эль-Тор из различных поверхностных водоемов: с 15 августа по 10 сентября 1966 г. 6 штаммов из р.Челбас в районе Тихорецка; 3 октября 1966 г.— 1 штамм из р.Ея в районе станицы Кисляковской и здесь же в июне— июле 1968 г.— 5 штаммов; в июне и августе 1968 г.— по 1 штамму из р.Сосыка у станицы Павловской; начиная с 28 июля 1969 г., на протяжении августа — сентября — 100 штаммов из р.Мацесты в Сочи, из канализационной системы в бассейне этой реки —- 4 штамма и 7 штаммов — от лягушек, выловленных в р.Мацесте; в 1970 г. из р.Мацесты было выделено еще 2 штамма вибриона Эль-Тор.
В Ростовской области вибрионы Эль-Тор выделяли из Азовского оросительного канала (в мае—июле 1967 г.—3 штамма, в мае 1968 г.—2 штамма) и из р.Дон в черте Ростова-на- Дону— 1 штамм в июле 1968 г.
В июне 1966 г. вибрионы Эль-Тор были выделены из воды Апшеронского канала в пригороде Баку, с 1968 по 1970 г.
культуры этих микроорганизмов выделяли постоянно из поверхностных водоемов Апшеронского полуострова, а с 1969 г,— из канализационных стоков Баку.
Осенью 1967 г. возбудитель холеры был обнаружен в морской воде Каспийского моря на городском пляже Махачкалы.
С 1968 по 1970 г. вибрионы Эль-Тор неоднократно выделяли из воды пограничной с Ираном р.Аракс на территории Нахичеванской АССР Азербайджанской ССР. Одновременно в районе выделения холерных вибрионов из р.Аракс были выявлены инфицированные холерой лица из числа использовавших для хозяйственно-бытовых целей и питья необеззара- женную воду из р.Аракс.
Приведенный далеко не полный перечень фактов контаминации вибрионами Эль-Тор поверхностных водоемов, а также спорадические случаи инфицирования людей свидетельствуют о том, что еще до начала крупных вспышек холеры на ряде административных территорий страны в 1970 г. происходило постепенное распространение возбудителя этого заболевания прежде всего в южных районах, где и последовали эпидемические осложнения. Учитывая такую обстановку, нельзя полностью и всегда отрицать «аутогенное» происхождение ряда вспышек холеры в СССР в 1970 г., так же как не исключается возможность заноса инфекции судами из неблагополучных по холере стран в Одессу, Керчь, Новороссийск. Возможен был завоз холеры и воздушным транспортом. В 70-е годы местом таких завозов явились Австрия, Англия, Италия, Турция, Франция, ФРГ, Чехословакия, Швеция. Надо полагать, что и СССР, имеющий интенсивные авиационные связи со многими государствами, в том числе и неблагополучными по холере, не являлся исключением.
Источник: Под ред. В. И. Покровского, «Холера в СССР в период VII пандемии» 2000