ФИЛОСОФИЯ

Психология социального познания как отдельная самостоятельная область исследования возникла из двух источников: непсихологических (философия, социология познания) и психологических (определенные разделы общей психологии, психосемантика, когнитивная психология, социальная психология). Поэтому необходимо кратко охарактеризовать каждый из этих источников (рис. 1).

Сама проблема человеческого знания является старейшей проблемой философии, она обсуждалась в разных аспектах в рамках специальной области — теории познания. Однако как в истории философской мысли древности, так и в более поздних концепциях XVII—XIX вв. проблема социального познания как таковая не ставилась. Утверждая это, следует сразу же пояснить, что именно понимается под «социальным познанием». Как уже отмечалось, более позднее употребление данного термина предполагает исследование того, как человек познает социальный мир (что именно познаем — это второй вопрос). Однако наряду с этим существует и другая трактовка термина, когда под «социальным познанием» понимается социальная обусловленность познавательного процесса. В этом втором понимании проблема насчитывает значительно более длинную историю. И философская традиция если и имела дело с названной проблемой, то рассматривала ее как идею связи по-, знания человека с реальными условиями его существования в социальном мире. Лишь значительно позже, в философии начала XX в., была предложена постановка вопроса, имеющая отношение к первому значению термина, и то в специфической форме, а именно как проблема единства (или различия) двух форм познания: физического и

социального (духовного) мира. На ранних же этапах развития философского знания можно усмотреть лишь отдельные

Обозначения: МЛВ — межличностное восприятие; ТКС — теории когнитивного соответствия; КА — каузальная атрибуция.

Рис. 1. Теоретические источники психологии социального познания фрагменты проблемы, которые, как правило, входили составной частью в теорию познания, разрабатываемую тем или иным философом.

С первым таким фрагментом мы сталкиваемся уже в античной философии, например в концепции Платона. В его терминологии различие проводится между «истинным знанием» и «мнением». Если первое относится только к миру духовных сущностей — идей, то второе годно для познания чувственных вещей, которые изменчивы и непостоянны, и потому относительно них невозможно истинное знание. Относится ли социальный мир — человеческие отношения — к «духовным сущностям» или к «вещам», из предложенного деления не ясно. Ясно, однако, что в принципе возможны два различных вида знания, которые не равноценны друг другу.

В философии Нового времени теоретико-познавательная проблематика присутствует практически у каждого крупного мыслителя, однако и здесь нет постановки вопроса о социальном познании в законченной форме — ни в одной из возможных трактовок этого понятия. Лишь через некоторые подходы интересующая нас проблематика может быть прослежена. Естественно, в данном кратком обзоре нет возможности, да и необходимости дать развернутую характеристику многочисленных философских концепций, важно отметить лишь наиболее существенные вехи.

Первая из них — это философия XVII в. Учению о познании, которое разрабатывали все ее представители, предшествовало развитие идеи о том, что человек — часть природы, но ему присуща важнейшая способность — разумно мыслить, что обеспечивает свободу действия. Но для того чтобы это разумное начало полностью проявило себя, необходимо «очистить», освободить его от всего того, что ему мешает. Первым с этой идеей выступил Фрэнсис Бэкон, в своей работе «Новый Органон» изложивший взгляд на совпадение знания и могущества человека. Истинному знанию, по Бэкону, препятствуют «призраки», от которых следует освободиться. Это призраки: рода (заблуждения, которые коренятся в самой природе человека, в частности в его «страстях»), пещеры (заблуждения, навязываемые человеку его непосредственной средой), рынка (заблуждения, происходящие от общения людей между собой, например из-за неправильного употребления слов), театра (заблуждения на основе усвоения прежних неверных идей, например, идущих от ложных философских концепций). «Очищение» разума предполагает обучение тому, как избегать влияния призраков. Как справедливо отмечает Н. В. Мотрошилова, «общий смысл учения о призраках определяется этой его социально-воспитательной функцией» [72, с. 81].

Следующие ключевые фигуры, с именами которых связаны две различные тенденции в дальнейшем развитии учения о знании, — это Рене Декарт и Томас Гоббс. Декарт является автором знаменитого утверждения cogito ergo sum («мыслю, следовательно существую»), смысл которого в утверждении силы разума; задача его — господство над силами природы. Но апелляция к разуму не исключает другого важнейшего принципа — принципа сомнения. Оно возникает потому, что на разум влияют «иллюзии и чувства», человеческие страсти. Лишь освобождение от них будет означать, что разум очистился, и человек начнет в полном смысле слова «думать». Декарт раскрывает и смысл познавательного акта: человек должен научиться «расчленять» вещи для их познания. Важными элементами познавательного процесса являются сам познающий субъект и метод. Концепция Декарта — это последовательный рационализм.

Его оппонентом выступил Т. Гоббс. Не касаясь подробно полемики этих двух мыслителей, отметим лишь самый существенный шаг, сделанный Гоббсом в обогащении философских представлений о познании. Гоббс предположил, что для более глубокого понимания сущности познания нужно обнаружить связи между людьми, осуществляющими познавательный процесс, поскольку люди передают друг другу знания, воплощенные в слова («метки»). Тем самым в процесс познания вводится коммуникация. Гоббс полагал, что если бы даже человек выдающегося ума посвятил все свое время мышлению и изобретению соответствующих меток для подкрепления своей памяти и преуспел благодаря этому в знаниях, то ему самому эти старания явно принесли бы небольшую пользу, а другим — вовсе никакой. Только тогда, когда эти метки памяти являются достоянием многих и то, что изобретено одним, может быть перенято другим, наука может развиваться на благо и ради спасения всего человеческого рода. Только благодаря коммуникации один человек может обучать другого, увещевать его и советоваться с ним. Опираясь на эти мысли Гоббса, можно сделать вывод о том, что им предложена в своеобразной форме идея социальной детерминированности знания —

через признание роли коммуникации в познавательном процессе.

Впоследствии, в конце XVIII в., две линии, намеченные Декартом и Гоббсом, будут продолжены другими мыслителями: линия рационализма Декарта — Г. Лейбницем и линия социальной обусловленности познания — Д. Локком. В интересующем нас контексте важно рассмотреть последний подход.

Джон Локк в духе общих тенденций развития философии этого периода концентрирует свое внимание на проблеме научного исследования человека в противовес бесплодной схоластике. Этот новый подход предполагает привлечение целого комплекса различных научных дисциплин, что позволяет исследовать социальные связи и отношения людей. Отсюда интерес к проблемам государства, собственности, свободы. Все это имеет непосредственное отношение к проблемам познания. Подобно ключевой идее философов XVII столетия, разум и теперь провозглашается главной способностью человека. Но теперь его возможности раскрываются с точки зрения регуляции практического поведения человека с целью продолжения общественной жизни и «нахождения в ней удовольствия». Иными словами, разум рассматривается в связи с практическим поведением человека как «практический разум», что не может не означать изменения представления о субъекте познания: теперь это не абстрактный индивид, а человек, который должен в процессе познания ориентироваться не только на свои собственные устремления, но и на требования общества. С этим тезисом связаны и разнообразные подходы к анализу проблем свободы и морали, которые в разных формах решали другие мыслители этого периода (например, Д. Юм, который прямо говорит о «социальности», когда рассуждает о проблемах таких ценностей, как «добро» и «зло»).

Мы не останавливаемся подробно на всех пунктах теории познания Локка, в частности на его учении о происхождении идей, о первых началах человеческого знания, поскольку эти проблемы обычно достаточно подробно исследованы в истории психологии. Здесь важно вычленить те аспекты его концепции, которые непосредственно относятся к проблемам социального познания. В этом смысле огромный интерес представляет предложенная Локком социальная типология людей в отношении к применяемым ими способам познания. Вот два выделенных им типа. Иные люди редко рассуждают; они поступают и думают так, как им указывает пример других: родителей, соседей, служителей церкви и т.д. Другой тип — люди, искренне следующие разуму, но всегда скованные узкой точкой зрения, самомнением, отгороженностью от позиций других. Избавление от этих недостатков возможно лишь при внимательном отношении к тому, как ребенок начинает познавать с самых первых его опытов, выражаясь современным языком, с первых этапов социализации. В дальнейшем мы увидим, как эта идея реализована в современных концепциях психологии социального познания.

Предложенный беглый экскурс помогает понять, что в философии XVII-XVIII вв. идея связи познания и социальной жизни находила свое разнообразное признание. В обрисованной традиции эта идея принимала постулат о том, что индивидуальное познание всегда означает сплетение собственных желаний, устремлений и норм с требованиями общества. Но субъект познания — всегда , индивид, общество же — либо нейтральная среда, либо помеха его познанию, тем не менее оно определенным образом с познанием связано. Несмотря на целый ряд блестящих идей относительно процессов познания, мыслители XVII — первой половины XVIII в. оказались в довольно противоречивом положении. С одной стороны, они понимали и констатировали, что процесс познания реально осуществляется индивидами, с другой — сталкивались с тем обстоятельством, что смысл и содержание понятий, в особенности научных, выводит за пределы актуального человеческого существа, заставляет предположить существование надындивидуального разума. Попытка решения этого противоречия была предложена уже в более поздней философии, в частности в рамках традиции, представленной И. Кантом.

Иммануил Кант провозглашает сознание родовым, общечеловеческим образованием, социальным по своей природе. При этом индивидуальное знание рассматривается как приобщение к всемирно-историческому потоку знания через систему категорий и понятий, выработанных последним. Это означало принципиально новый взгляд как на природу знания, так и на содержание познавательного процесса. Вместе с тем многие исходные посылки теории познания Канта (его агностицизм, признание непознаваемой «вещи в себе») делают концепцию познания крайне противоречивой и требующей специального и скрупулезного исследования. Важно, однако, отметить, что в рамках идеалистической традиции XIX в. (в философии Канта и особенно в философии Гегеля) был поставлен четкий акцент на активную природу познания. Познающий субъект, как бы ни трактовалась сама природа познания, выступает в этой традиции как активное начало. Что же касается апелляций к более конкретным социальным факторам, детерминирующим процесс познания, то они в рамках этой традиции не обсуждались.

Новый виток идей, непосредственно связанных с социальным познанием, дает философия начала XX в. Здесь обозначается тот аспект, который был упомянут в начале обзора, а именно вопрос о специфике социального познания, его отличиях от познания физических объектов. Две противоположные точки зрения на этот предмет представлены двумя крупнейшими философскими школами.

Первая из них — это школа неокантианства, в частности та ее ветвь, которая получила название Фрейбургской (Баденской). Ее важнейшие представители — Вильгельм Виндельбанд и Генрих Риккерт. Основная идея Баденской школы заключалась в том, чтобы доказать принципиальное различие двух типов наук — «наук о природе» и «наук о культуре». Хотя Виндельбанд ставил вопрос не о различии объектов естественных и общественных наук, а лишь о различии способов познания в тех и других, по существу проблема вставала как различие двух классов объектов. Одни науки — естественные — отыскивают законы, другие — науки о культуре (прежде всего история) — описывают отдельные факты. Первый тип мышления Виндельбанд называет «номотетическим», т.е. постигающим законы, второй — «идиографическим», т.е. описывающим особенное, единичное. Хотя оба метода обладают равной ценностью, но второй — «идиографический» — долгое время оставался на заднем плане, в то время как его также необходимо активизировать, поскольку все, что имеет отношение к человеческому интересу и оцениванию, всегда «единично и однократно». В рассуждениях Виндельбанда отсутствуют ссылки на социальную реальность: речь почти все время идет об историческом знании, но тем не менее можно предположить, что социальная жизнь укладывается в русло этой же схемы, поскольку неоднократны апелляции к историческому процессу в целом1.

Еще более подробно эти же идеи развиты в концепции Риккерта. Он различает те же два метода в познании разных сфер — природы и культуры, но именует их по-иному. Поскольку естественно-научное познание направлено на общее, его метод получил название «генерализирующий», в то время как историческое познание, имеющее дело с индивидуальными событиями, которые нельзя подвести под закон, использует метод «индивидуализирующий». Поэтому естествознание и историческая наука всегда должны находиться в принципиальной логической противоположности между собой. С этой точки зрения задача наук об обществе —не открытие естественных неизменных законов, но тщательное описание единичных фактов.

Однако фиксация всех вообще возможных фактов человеческого существования невозможна, необходимо иметь критерий для их отбора и оценивания. Именно в этом пункте работа исследователя-гуманитария отличается от работы

естествоиспытателя: каждый факт не просто описывается, но

происходит его «отнесение к ценности». Категория ценности, как и вся постановка проблемы ценностей в познании, — краеугольный пункт концепции Риккерта. Только понятие ценности дает, с его точки зрения, возможность выделить в историческом процессе существенное. Благодаря отнесению единичных исторических фактов к ценности, мы можем сконцентрировать свое внимание на той стороне исторического процесса, которая называется культурой2. В конечном счете «отнесение к ценности» есть метод не только исторического, но и всякого теоретического познания, поскольку в каждом таком случае мы не просто получаем некоторое представление, но обсуждаем познаваемое, выносим о нем суждение.

Неокантианская традиция получила большое распространение в философии XX в. и прочно вошла в ее арсенал как идея разделения двух видов знания, как обоснование специфики познания мира культуры, а следовательно, и различных проявлений социальной жизни.

В противоположность этой традиции другая школа философии этого периода — позитивизм — выступила с принципиально иной трактовкой процесса познания. Родоначальником позитивизма был Огюст Конт, вместе с тем явившийся и создателем особой науки — социологии, которой он дал «имя и программу». Обоснование статуса этой новой научной дисциплины с позиций позитивистской философии — главная проблема работ Конта. В соответствии с общими исходными посылками философии позитивизма, требующей отказа от бесплодной «метафизики» и построения системы «позитивного» (т.е. «положительного») знания, Конт провозгласил важнейшей задачей социологии вырваться из плена метафизических спекуляций и утвердить себя на прочном фундаменте строго аналитического знания. Если социология хочет быть действительно наукой, она должна отбросить прежнюю философию и превратиться именно в «позитивное» знание.

Реальным средством для построения такой именно системы социологии является усвоение ею методов естественных наук, прежде всего физики. Только при условии развития социологии в качестве «социальной физики» возможен ее прогресс. Эта установка отразилась в терминологии Конта: в социологии выделены две части —

социальная статика и социальная динамика. Все же общество рассмотрено как сложная система взаимодействия многих различных факторов, составляющих некоторое целое. Чтобы познать это целое, построить подлинно научное знание об обществе, опирающееся на факты, нужно уметь раскрыть «естественные законы», по которым общество функционирует: проанализировать условия, в которых происходят события, и связать их друг с другом естественными отношениями последовательности и подобия.

Хотя здесь и возникает ряд вопросов, например, о том, что означают «отношения последовательности и подобия», как они связаны с отношениями причинности, но несомненно, что общий замысел построения науки об обществе по моделям точных наук прописан достаточно четко. Принцип, которым руководствуется Конт при изложении способа познания социальной действительности, позже будет назван принципом «физикализма». Очевидно, что предложенная программа полностью расходилась с идеями неокантианской школы. Полемика между двумя различными ориентациями (позже они будут названы сциентистской и гуманистической) по проблемам познания социальных явлений продолжается практически до настоящего времени.

Вопрос о социальной обусловленности познания занял одно из центральных мест в философской концепции марксизма. Не случайно во многих современных руководствах по психологии социального познания имя Маркса упоминается среди авторов, внесших большой вклад в последующую разработку проблемы. Ключевая идея здесь заключается в том, что при анализе познавательной деятельности человека нельзя исходить из сознания как такового. Само сознание формируется в результате практической деятельности и воплощает в себе общественно-исторический опыт человечества. Да и сама познавательная деятельность носит социально обусловленный характер, включая в себя процесс коммуникации между людьми.

В концепции Маркса предложен целый набор проблем: и социальная детерминированность самого субъекта познания, и включение в процесс познания коммуникации, и общественная заданность языка исследователя. Как справедливо отмечает В. А. Лекторский, с точки зрения такого подхода сам индивидуальный субъект познания возникает лишь постольку, поскольку он включается в определенную объективную систему отношений к другим субъектам и «овладевает социальными способами деятельности. Иными словами, процесс познания возможен только при том условии, когда в нем используются эталоны, которые имеют социально-культурный характер...» [59, с. 181]. Многие из идей Маркса по поводу социальной обусловленности познания послужили основой для разработки психологической теории деятельности в отечественной психологии и трактовки на ее основе существа познавательных процессов. 1.

Источник: Г.М. Андреева, «Психология социального познания. Учебное пособие. Гриф Минобр» 2004

А так же в разделе «ФИЛОСОФИЯ »