В отличие от Даниила Хармса, который «думал о том, как прекрасно все первое»[14], кардиологи думают об инфарктном больном совсем иначе. При ИМ опасно все первое — первый час, первые сутки, первая неделя, первый месяц, первый год (по степени уменьшения).
Самый опасный период ИМ — это его начало. Поэтому, чем быстрее будет начато адекватное лечение, тем больше шансов спасти жизнь пациента.
При поступлении в клинику в раннем периоде ИМ пациента помещают в блок реанимации и интенсивной терапии или в отделение интенсивной терапии (сокращенно — БРИТ и ОИТ).
Исключение составляют лица, у которых инфаркт развился сравнительно давно (несколько суток) и на момент поступления отсутствуют опасные для жизни осложнения. В ОИТ пациенты проводят от одних до нескольких суток. При условии стабильности жизненно важных функций организма и в отсутствие осложнений, угрожающих жизни пациентов, последние переводятся в кардиологическое отделение, предназначенное
для лечения инфарктных больных. Перевод из ОИТ не означает, что опасность для жизни уже полностью миновала. Осложнения могут возникнуть и после этого, но вероятность их возникновения ниже критического уровня. Математическая вероятность — бездушная величина. Как пишут в учебниках по статистике, «вероятность случайного события есть положительное число, заключенное между нулем и единицей». Между этим нулем и единицей колеблется человеческая жизнь. И предсказать судьбу пациента невозможно.
По условиям лечения ОИТ принципиально отличается от других отделений: дверь закрыта на кодовый замок; родственников не пропускают; посторонним вход также воспрещен (исключение делают для нотариусов и священников); документы, ценности, деньги, часы, мобильные телефоны, бритвенные принадлежности и прочие вещи изымают и помещают в камеру хранения в приемном отделении (оставляют кружку, ложку, чашку, очки); разрешают читать.
Конечно, условия пребывания в ОИТ отечественного образца в принципе отличаются от таковых в развитых странах.
В «ихних» ОИТ могут круглосуточно находиться родственники. Стоимость суточного пребывания в таком отделении — не менее 1000 долларов. Если состояние больного ухудшается, родственники переходят в специальные помещения, где могут находиться столько, сколько сочтут необходимым.
У каждой койки — телефон; под рукой — пульт дистанционного управления для телевизора; средства монитори- рования жизненно важных систем организма и оказания неотложной помощи.
Но сравнивать их условия с нашими, а уж тем более требовать от врачей-реаниматологов, чтобы режим был помягче, — все равно, что пересаживать пальму в Заполярье. Условия пребывания в отечественных ОИТ только тогда можно сделать похожими на «ихние», когда вся система здравоохранения будет отвечать цивилизованным образцам.
А пока такой недемократический статус определен соответствующими приказами Министерства здравоохранения.
Намерения самые благие: это и выполнение лечебно-охранительного режима, и соблюдение строжайшего санитарно-гигиенического режима, и т. д. и т. п.
ПЕРИОДЫ ЗАБОЛЕВАНИЯ
Впечатлительные журналисты вопрошают о том, «какие проблемы прячут за закрытыми дверями врачи?» Все проблемы медицины и так видны, нужно только дать себе труд разобраться в них: просто понять, что и пациентам, и медикам создали нечеловеческие условия, да еще и подставили под праведный гнев родственников. Понять и посочувствовать не только пациентам, но и тем, кто их лечит и выхаживает.
Ну а мобильный телефон нельзя использовать согласно инструкции, которая к нему прилагается. Там четко написано, что его запрещено использовать в медицинских отделениях, насыщенных электронной техникой. Именно к таким отделениям относится ОИТ.
В кардиологическом инфарктном отделении пациенты проводят в среднем 2-3 недели. После этого их выписывают либо домой для продолжения амбулаторного лечения, либо для санаторно-курортного лечения.