Как свидетельствует опыт многих психотерапевтов, наибольшая польза достигается в том случае, когда работа происходит при безопасной, предсказуемой, четкой структуре группы. Одну из важнейших своих задач психотерапевты видят в сохранении структуры и — когда возникает угроза безопасности этой структуры — в осуществлении вмешательства с целью ее защиты. Фаулкс (Foulkes, 1975, р. 99-106), говоря о том, что руководитель группы — это «администратор», имел в виду, что важнейшая задача психотерапевта состоит в сохранении структуры. Это означает, что судьба группы и ее участников во многом определяется исходными условиями, созданными руководителем и членами группы, а также способностью или неспособностью психотерапевта сохранять прочные рамки и чистое поле в этих рамках. «Чистое поле» — это такое поле, которое не заполнено предубеждениями, неврозами, слабостями, личными проблемами, представлениями и предрассудками руководителя. Роберт Лэнгз (Robert LangS}978) приводил живые примеры такого терапевтического процесса, который полностью искажался из-за того, что в терапевтическом диалоге психотерапевт использовал неподходящий материал. Задачей вмешательств, направленных на сохранение структуры, является выявление или закрепление существующих границ дозволенного. Это могут быть ограничения места, времени, членства, задач или допустимого поведения, они могут касаться как группы в целом, так и отдельных ее членов, включая руководителя. В предыдущих главах можно обнаружить следующие примеры вмешательств, направленных на сохранение структуры: «Я бы улыбнулась Джону, как только он вошел, по возможности кивнув или жестом приглашая его сесть. В подходящий момент я бы обратилась к нему: "Мы тут обсуждали твое отсутствие: ты ведь нас не предупредил. Что случилось?" ПОСЛЕ его ответа и реакции группы (если таковая будет) я бы еще раз объяснила, почему так важны регулярность и пунктуальность (стараясь, чтобы это не прозвучало в ультимативной форме)» (1/3. Возможный выход из группы). Руководитель закрепляет границы времени и членства: чтобы эффективно функционировать, группе необходимо максимально полное присутствие ее членов на каждой сессии. «Вы понимаете, что пришли в группу ради терапии. Если бы мы встречались как дружеская компания, то пирожки и вино были бы весьма кстати; но нам необходимо понять, почему группе "нужна" эта вечеринка, а затем, уже после сессии, мы, возможно, посчитаем вполне уместным попробовать пирожки и выпить вина» (5/5. Приглашение на рождественскую вечеринку). Руководитель выявляет границы дозволенного, определяя, что входит в его обязанности, а что — нет. «Не знаю, действительно ли это последняя ваша сессия. Мы так или иначе должны прийти к какому-то решению — ведь нам надо будет попрощаться, если вы уходите. Если же вы хотите остаться, то ваше место пока остается за вами: я еще не разговаривал с новыми потенциальными участниками» (5/6. Угроза преждевременного окончания курса психотерапии). Упор делается на ограничении членства: группе необходимо выяснить, намерен ли данный участник нарушить это ограничение, так как с полноправным членом группа будет разговаривать совсем по-другому, нежели с тем, который из нее выходит. «В группе можно обсуждать то, что у вас вызывает гнев; но я не готова к проявлению какого-либо физического насилия здесь». (27/8. Угроза физического насилия) «Пожалуйста, уберите бритву. Прежде чем вы вошли в эту группу, я объяснила вам, что это — ГРУППА ДЛЯ БЕСЕД. Вы можете попытаться выразить словами, что вы чувствуете, тогда, возможно, мы сможем чего-нибудь достичь» (29/8. Угроза физического насилия). В данных примерах руководители с уверенностью утверждают, что задача группы — обсуждать чувства участников, и что поведение, ставящее под угрозу способность группы выполнять эту задачу, неприемлемо.