(М) «Возражаю». (1) Комментарий психотерапевта. Эту проблему следует решат позже. Подозреваю, что группа на меня здорово разозлится. Очень редко групповой аналитик высказывает свое МНеНИ так прямо и откровенно. Важно отметить, что Г1СИХОТерапеВ1 уточняя свой ответ, говорит, что он действовал бы таким об разом, только если бы почувствовал, что группа «СОЛИДарИЗ)' ется» с клиентом. Это не единственный психотерапевт, который бы в ДаННО! ситуации выразил свои чувства по поводу раскрытия КЛИеЯ та. При этом другие психотерапевты, готовые высказать Н? согласие, намерены также раскрыть и причины своего НвДО вольства. Вот их ответы. (Ж) «Возражаю, потому что вы так долго нам ничего об ЭТО) не говорили. Иначе с чего бы мне так раздражаться Я прекрасно понимаю: я — женщина, а тот другой ПС)1 хотерапевт — мужчина. Должно быть, вы уже поняли, что взаимоотношения с другими участниками способствуют тому, ради чего группа существует, однако все же предпочли обратиться не к какому-то мужчине в группе, а к другому психотерапевту — мужчине. К психотерапевту у вас особое отношение? Чувствуется, что своим поведением вы бросаете мне вызов, а другие участники в группе вас поддерживают». Я могла бы обратить внимание на ее «семейный треугольник» или позволила бы ей самой вспомнить об этих отношениях, раз уж они уже известны группе. ( 2 ) (М) «Я возражаю. И не потому, что вы хотите заполучить внимание и "отца", и "матери", что вполне естественно, а потому, что своим поведением вы вносите в группу такой же раздор, как и у себя дома. Вы даже рассчитываете, что мы будем сердиться». (3) Комментарий психотерапевта. Будьте откровенны и интерпретируйте. А если будет нужно, интерпретируйте и «отрицание» участников группы. Эти психотерапевты не просто высказывают клиентке свое несогласие с ее действиями, но также обращают внимание на параллели между ее поведением и ситуацией в семье: во втором примере это делается посредством интерпретации, а в первом — несколько более завуалированно. Делая основной акцент на раскрытии клиента, первый психотерапевт также обращается к реакции группы на этот поступок, а второй — упоминает о возможности такого обращения. Другие психотерапевты, также осознавая свое возмущение поведением девушки, обеспокоены тем, что может произойти, если они открыто выразят недовольство, отвечая на вопрос клиентки. Они отвечали следующим образом: (М) я бы, конечно, почувствовал угрозу своему положению и был бы рассержен. Если бы мне удалось сохранить присутствие здравого смысла, я бы сказал — не ей, а группе: «Я понимаю, что каждый хочет чувствовать себя в группе индивидуальностью, но проблема в том, что иногда это достигается в ущерб преданности группе». (4) Комментарий психотерапевта. Меня бы подмывало как следует высказаться. Но было бы более разумным и приемлемым вариантом связать ситуацию с контекстом отношений в группе и подтолкнуть участников к конфронтации с девушкой и с их собственными чувствами. (М) 1)Сначалаябы усиленно сдерживал свой естественный гнев: если бы я открыто продемонстрировал свои чувства, это не принесло бы никаких положительных результатов. 2) Я бы подождал в надежде, что группа сама произведет соответствующую интерпретацию. Если бы участникам это не удалось, я бы осуществил некое простое, но прямое вмешательство, сказав фразу, идущую вразрез с мнением группы: «Разве "материнская" группа недостаточно хорошо тебя “кормит”?», и был бы ГОТОВ ПОяснить, что я подразумеваю, если клиент или члены группы сделают вид, что ничего не поняли. (5) Комментарий психотерапевта. Надо же! Что же я сделал не так? Почему группа сама не занимается всем этим? Я не часто прибегаю к прямолинейным «аналитическим» интерпретациям при такой групповой культуре, но в подобном случае необходима развернутая интерпретация. Возможно, именно степень недовольства поведением клиента заставила этих двух психотерапевтов задуматься о том, что будет, если они выразят свои чувства. Любопытно, что, обдумывая возможную реакцию на вопрос клиентки, они в первую очередь хотели подтолкнуть участников группы к тому, чтобы те проявили свои не столь позитивные чувства и высказали собственные интерпретации поведения девушки, тем самым вступив с ней в конфронтацию. Другие психотерапевты в своих ответах на вопрос клиентки говорили не о собственных чувствах относительно использования клиенткой индивидуальной психотерапии, а о решении девушки рассказать обо всем в группе. Вот их высказывания: (М) «Я рад, что вы мне все это рассказали. Интересно, что мешало вам сделать это раньше, почему вы решились только сегодня?» (6) Комментарий психотерапевта. Пациент бросил психотерапевту вызов и ожидает, что его будут критиковать или выговаривать. Важно не попасть в эту ловушку, а исследовать ее вместе с пациентом. Я бы также задумался, что делать с энтузиазмом других участников, который, весьма вероятно, представляет собой проявление их отрицания собственной зависти. (Ж) «Приятно осознавать, что теперь вы можете с нами этим поделиться». (7) Комментарий психотерапевта. Позвольте ей почувствовать, что все ее принимают, а затем можно обратиться к ее неразрешимым проблемам. Некоторые психотерапевты, по крайней мере сначала, не отвечали на прямой вопрос клиентки, возражают ли они; респонденты стремились переадресовать этот вопрос ей же самой: таким образом они прибегали к некой терапевтической уловке, которая позволяет фасилитировать последующее исследование чувств клиентки, в особенности ее соображений относительно ожидаемой и желаемой реакции психотерапевта на ее раскрытие. Например: (М) «А вы какдумаете?» Не дождавшись никакого отклика ни от нее самой, ни от членов группы, я бы сказал: «Я рад, что вы нам об этом рассказали; но ведь прошло уже шесть месяцев: я в недоумении — вы что, боялись, что я буду против, — как если б я был вашей матерью и препятствовал вашим отношениям с отцом, несмотря на ваши желания?» (8) (Ж) Долгий прямой, по возможности теплый, вопросительный взгляд — пауза — «А вы хотите, чтобы я возражала?» (9) Комментарий психотерапевта. Пусть она сама пофантазирует насчет моей реакции — не следует отвечать незамедлительно (позже — может быть). В целом, я бы предпочла прибегнуть ско рее к переносу, чем к «интерпретации». Если она ответит отрицательно, тогда участники группы своей реакцией подтолкнут ИЛИ могут подтолкнуть клиентку к выражению ее собственных мыслей, которые, вероятно, отразят чаяния самой группы. (М) Приподнятые брови выразят удивление и намекнут на мое несогласие. «Вы думали, мы разозлимся?» и позже: «Чрезвычайно важно, чтобы мы с вашим другим психотерапевтом смогли тесно контактировать. Можно, я буду время от времени ему звонить?» (10) Комментарий психотерапевта. Она ждет от нас выражения гнева: это позволяет нам обратиться к ее проблемам. «Треугольник» в виде двух психотерапевтов и ее самой дает возможность снова и снова «инсценировать» ее сложности в отношениях с матерью — и будет более продуктивно, если здесь, в этом новом «спектакле», «узы» между «родителями» станут крепкими. Два последних примера свидетельствуют о том, что невербальный компонент психотерапевтического вмешательства может иметь такое же большое значение, как и вербальное воздействие. Стоит заметить, что во втором примере отложенная часть вмешательства выполняет две функции. Здесь психотерапевт создает условия для практических действий и стремится обеспечить взаимодополнительность двух видов терапии; он делает это таким образом, чтобы снабдить клиентку «корректирующим эмоциональным опытом», в рамках которого отношения внутри «треугольника», сформированного двумя психотерапевтами и ею самой, будут не столь острыми, как в ее семейном «треугольнике». Однако понятно, что в некоторых случаях отношения группового психотерапевта с индивидуальным могут оказаться не слишком дружелюбными. Обратите внимание, например, на комментарий одного из психотерапевтов. Комментарий психотерапевта. Я была бы очень зла на этого индивидуального психотерапевта, если бы узнала, что это он прича стен к решению пациентки совмещать две формы психотерапии. В любом случае, я бы постаралась с ним побеседовать. Если бы пациентка не позволила мне этого, я бы дала понять, что ситуация становится опасной — и для нее самой, и для всей группы. Некоторые психотерапевты попытались дать клиентке понять, что они не собираются отвечать на ее вопрос, так как существуют другие, более актуальные проблемы, на которые действительно стоит обратить внимание. Например: (Ж) «Вопрос не в том, возражаю ли я. Вопрос в том, что значит для вас иметь двоих психотерапевтов, одного из которых вы делите с группой, а другого держите в секрете. Вам это дает что-то большее, чем другим?» (11) Комментарий психотерапевта. Моя задача — сделать так, чтобы клиентка и группа осознали, что и причины, и последствия кажущегося преимущества девушки имеют негативную природу, а также проанализировали то, как в поведении девушки выражаются чувства зависти, сопротивления, деструктивность во взаимоотношениях, предательство по отношению к группе и к своему руководителю, и обратили внимание на тот факт, что участники группы полностью отрицают свою обиду на девушку. (М) «Вы так обходительны! Вопрос не в том, возражаю ли я. Вопрос в том, куда вы тянете всю группу и себя лично». (12) Комментарий психотерапевта. Реакция на экзистенциальную драму; девушка демонстрирует в группе проявление ЭДИПЭЛЬНО- го конфликта и втягивает в этот спектакль меня, руководителя («отца»), вступая в своеобразный сговор с группой. Я бы также спросил, почему это эдипальная группа не раздосадована на девушку. Похоже, что в течение шести месяцев происходили какие- то тайные процессы, а я то ли упустил их, то ли не смог результативно вмешаться, а может, и то и другое. Интересный случай. (Ж) «Вопрос не в том, возражаю я или нет. Вопрос в том, не угрожает ли твоей групповой терапии то, что ты, во-первых, решила отдельно заниматься психотерапией, а во- вторых, скрывала от нас это важное решение в течение шести месяцев». (13) Комментарий психотерапевта. Меня, конечно, заденет и разозлит все это, мне придется приложить усилия, чтобы контейниро- вать свои чувства. Тем не менее, несмотря на этот сдерживающий фактор, я, несомненно, буду активно пытаться как-то все это уладить. Я не уверена, что смогу дальше работать с этим пациентом в сложившихся обстоятельствах. Многое будет зависеть от способности пациента осознать скрытый смысл своих действий и от моей собственной способности установить конструктивную связь с другим ее психотерапевтом. Мой опыт работы с пациентами, посещающими двух «конкурирующих» психотерапевтов, показывает, что продолжение таких занятий не всегда в интересах пациентов. Мои комментарии должны каким-то образом показать клиентке всю серьезность ее поведения и призвать тем самым ее к полноценному сотрудничеству для улучшения ситуации. Еще одному респонденту кажется очевидным, что ситуацию можно исправить только в том случае, если клиент выберет какой-нибудь один вид психотерапии. Психотерапевт, не колеблясь, говорит об этом, хотя и выражает свои мысли обнадеживающим, не обвиняющим тоном: (М) «Вполне понятно, что вы решили "подстраховаться" и воспользовались двумя видами терапии; но было бы больше пользы, если бы вы сосредоточились на чем-нибудь одном, сделав выбор еще до начала сессии и придя на сессию с готовностью обсудить этот выбор». Я по возможности попытался бы провести параллель с ее эди- пальными чувствами. (14) Комментарий психотерапевта. Перенос теряет точность, парти- ципация раскалывается или искажается из-за использования двух глубинных (т. е. переносных) видов психотерапии. Приведенные выше слова необходимо произнести не отвергающим или пренебрежительным тоном, а толерантным и обнадеживающим. Другие психотерапевты склонны признать, что совмещение занятий психотерапией не обязательно должно оказаться вредным для конкретного клиента. Например: (Ж) «Сначала я подумала, что вы в последнее время стали лучше себя чувствовать в группе; хотелось бы знать, помогает ли вам и в группе ваша индивидуальная пси хотерапия. Надо признаться, меня здорово удивила новость, что вы уже шесть месяцев ходите на индивидуальные занятия и ничего нам об этом до сих пор не говорили. Может, вы боялись, что мы будем ВОЗМущеНЫ?» (15) Комментарий психотерапевта. Моим непосредственным эмоциональным откликом было бы раздражение; но на самом деле, почему бы ей и не использовать одновременно и индивидуальную психотерапию, и групповую; главная задача — дать ей понять, что их нельзя смешивать, нельзя допустить, чтобы я уподобилась ее вечно возражающей матери, нужно предотвратить повторение ее детского конфликта. Многие психотерапевты решили в целом проигнорировать вопрос клиента и поставили своей задачей либо фасилитацию исследования проблем, обозначенных раскрытием клиента, либо интерпретацию поведения девушки. Вот чрезвычайно прямой ответ на вопрос пациентки, который выводит на поверхность дальнейшую реакцию группы: (Ж) «Я думаю, нам следует поговорить об этом в группе». (16) Комментарий психотерапевта. Прямой ответ вызвал бы проявление возмущения, испытываемого участниками группы, это возмущение я затем смогла бы интерпретировать. На повестку дня открыто выносится вопрос о психотерапии, а у меня появляется время все обдумать и собрать больше информации. А вот два фасилитирующих вмешательства, задача которых — подтолкнуть клиента к определенным действиям, а именно к исследованию параллелей между сложившейся ситуацией и опытом прошлого: (Ж) «Мне в вашей ситуации чувствуется что-то знакомое; вы, кажется, ждете, что я буду возражать или разозлюсь на вас». (17) Комментарий психотерапевта. На этой стадии я бы «не делала резких движений» — неуклюжая интерпретация переноса воспринималась бы как месть с моей стороны, т. е. означала бы, что «я возражаю». Этот психотерапевт, «не делая резких движений», вероятно, имеет четкое представление, чем именно нынешняя ситуация похожа на опыт прошлого. Тем не менее он решает не выражать свое мнение непосредственно в виде интерпретации, так как эта интерпретация будет иметь «карательное» значение; он стремится незаметно подтолкнуть клиента к тому, чтобы тот понял, чем именно сложившаяся ситуация напоминает прошлый ОПЫТ. Следующий психотерапевт также прибегает к фасилити- рующему вмешательству; при помощи сравнения он уже более целенаправленно побуждает клиентку искать параллели между групповой ситуацией, в которой оказалась девушка, и ситуацией в ее семье: (Ж) «Сдается мне, что группа для вас — нечто вроде пирога, которого никогда не хватает на всех. Вам так не кажется?» (18) И наконец, откровенное интерпретирующее вмешательство, которое направлено не только на поведение клиентки в его связи с детским опытом девушки, но и на то, какое значение оно имеет для группы: (Ж) «Мне кажется, вы отыгрываете перед всей группой свою детскую фантазию: у вас особые отношения с одним из родителей и одновременно вы пренебрегаете всеми остальными родственниками. Но, создав такую ситуацию, вы всего лишь заново переживаете детскую проблему, но не разрешаете ее». (19) Комментарий психотерапевта. Хотя еще о многом следует сказать, я доверяю группе самой это сделать: так я смогу избежать повторения ситуации противоборства девушки со мной как с ее «матерью». Психотерапевт решает прибегнуть к интерпретации, признавая при этом, что есть еще многое, о чем он мог бы сказать. Вмешательства этого и многих других психотерапевтов в предложенных нами примерах свидетельствуют о том что часто у груППОВЫХ аналитиков гораздо больше мыслей и гипотез от носительно групповых ситуаций из их практики, чем они готовы изложить. Как мы увидели, для многих психотерапевтов g приведенных примерах главной задачей, обусловливающей степень раскрытия ими собственных чувств и мыслей относительно использования клиентом индивидуальной психотерапии, было не уподобиться в своем поведении родителям клиентки.