Вторая половина XIX в. и начало ХХ в. были не только эпохой Прогресса на Западе, но и периодом, когда Западные державы, следуя примеру Великобритании, начали интенсивно строить свои колониальные империи по всему миру. Старые формы колониализма, возникшие в эпоху Географических открытий, уступили место новым способам овладения мировыми природными ресурсами, а банальное ограбление сменилось изощренной эксплуатацией труда «туземцев». При этом к прежним участникам колониальных захватов - Испании, Португалии, Голландии, Англии и Франции - присоединились новые, в частности, Бельгия, Германия, Италия, США и Япония. При этом Франция, которая после Наполеоновских войн, фактически, утратила все свои заморские владения, после окончания франко-прусской войны вновь начала строить свою колониальную империю, тогда как Испания к концу столетия почти совершенно потеряла свою. Благодаря интенсивному развитию средств сообщения, в особенности пароходства, возможности империалистической политики возросли. Численность европейских поселенцев, коммерсантов, солдат и миссионеров в колониях приумножилась, а их влияние на местных правителей стало практически неограниченным.

С середины XIX в. европейское присутствие в тропических странах перестало ограничиваться только прибрежными территориями. В Африке, Индии и Юго-Восточной Азии, где серьезным фактором, сдерживающим Западную экспансию, были местные болезни, европейцам впервые удалось проникнуть вглубь континента. Важным условием этого стало использование ими достижений санитарии и научной медицины. Такой препарат, как хинин, выделенный в 1830 г., стал действенным средством против малярии, которая прежде казалась им непреодолимым препятствием. Европейцы были отныне уверены, что их цивилизация достигла несомненного превосходства над «примитивными» и «варварскими» обществами, которые, как им казалось, были слабы не только в военном и техническом отношении, но и совершенно не готовы к тому, чтобы принять Западную медицинскую помощь. Однако на практике такая помощь Западными державами «туземному населению», в сущности, не предоставлялась или предоставлялась лишь в ограниченных масштабах. Западная медицина в колониях использовалась, главным образом, для защиты «белого населения». Более того, в исторической ретроспективе можно утверждать, что очень во многих случаях появления европейцев не только не улучшило эпидемическую обстановку в колониальном мире, но даже сильно осложнило ее. Разрушая традиционные системы землепользования, организуя плантации, открывая шахты, строя железные дороги и приветствуя массовые перемещения рабочей силы, европейцы внесли серьезный вклад в разрушение местной среды обитания. Последствием этого стало массовое распространение опасных инфекционных болезней, волны эпидемий по всему колониальному миру. В некоторых случаях такие эпидемии стали угрожать вырваться за пределы колоний и нанести ущерб самой Западной цивилизации. В первую очередь это касается эпидемии чумы, которая на исходе XIX в. превратилась в очередную, третью, пандемию, но также и других болезней. Борьба с этими новыми угрозами, однако, велась уже в новых условиях. Запад оказался готов к новому витку противостояния с болезнями, опираясь не только на опыт и знания своих врачей, но и на достижения новой науки - бактериологии, которая именно в этот период и, главным образом, в колониях серьезно укрепила свою репутацию и переживала свой «золотой век».

Несомненно, в разных частях света формы и методы Западной империалистической экспансии были различными, как и последствия, которые они вызывали. Разными эти последствия были и для местного населения, и для самих европейцев, в том числе и в плане общественного здоровья. Период империализма был временем, когда здоровью многих «туземных обществ» был нанесен серьезный ущерб. Однако именно в это время были предприняты и первые шаги по охране здоровья «туземцев». Рассмотрим теперь более подробно, как разворачивалась история взаимоотношений человечества с болезнями в разных частях света в этот период.

Проникновение европейцев в Тихоокеанский регион, как уже отмечалось выше, началось уже в XVI в. Вслед за испанцами и голландцами острова Тихого океана стали покоряться французами и англичанами. Во второй половине XIX в. масштабы Западной экспансии в этот регион еще более расширились. В его водах впервые появились германские, российские и японские корабли, вновь активизировали свою активность французы. Однако гегемония в этом обширном регионе по-прежнему принадлежала Великобритании. К концу XIX в. начали терять свои владения испанцы, уступая место американцам, которые после победы в краткосрочной американо-испанской войне 1898 г. стремительно завладели большой частью «испанского наследства» как в Латинской Америке, так и на Тихом океане.

Новый виток колониальной экспансии в Океании для коренных народов сопровождался теми же бедствиями, что и в предыдущие столетия. Как и в случае с доколумбовой Америкой народы островов представляли собой в эпидемическом смысле «девственные популяции», совершенно незнакомые с болезнями выходцев из Старого Све-

та. Вследствие этого каждый новый контакт приводил к вспышкам «новых болезней», итоги которых неизменно были губительны для аборигенов. Вслед за коренными жителями Австралии и Новой Зеландии, ставших жертвами эпидемий еще в конце XVШ в., настало время бедствий для населения Микронезии, Меланезии и Полинезии.

В 1840 г. Великобритания установила свою власть над Австралией и Новой Зеландией, подав этим пример и другим Западным странам в отношении различных островных групп по всему региону. Но еще прежде, чем туда прибыли колониальные администраторы и военные, там оказались христианские миссионеры и торговцы. К середине XIX в. по всему Тихому океану распространился китобойный промысел, и китобои начали регулярно наведываться на острова для пополнения запасов пресной воды и пищи. Во второй половине XIX в. на островах начали устраиваться плантации, на которых выращивали сахарный тростник и кокосовые пальмы. В начале ХХ в. в некоторых местах стали вести добычу полезных ископаемых. В Науру и Банаба была организована добыча фосфата, на Фиджи, Новой Гвинее и Соломоновых островах - золота. При этом для труда на плантациях и на копях стали широко ввозить иностранную рабочую силу, в то же время самих островитян часто нанимали для работы на других островах, а также в Перу и Австралии. С середины XIX в. поток иностранной рабочей силы из Азии все время возрастал. Среди них преобладали рабочие из Индии, Китая и Японии. К началу первой мировой войны практически не осталось мест в Океании, куда не ступила нога чужеземцев. Нетронутыми оставались лишь поросшие лесами дикие горы в некоторых частях Меланезии. Однако с развитием авиации в послевоенный период и они не смогли избежать европейского проникновения336.

Всюду, где появлялись европейские миссионеры, торговцы и китобои, а также рабочие из Азии, коренное население сталкивалось с серьезными проблемами. Повсеместно распространился грипп. Самые первые его случаи были отмечены на Таити в 1772 г. и на Фиджи в 1791-1792 гг. К середине XIX в. грипп уже дал знать о себе эпидемиями на Самоа, островах Кука, Новой Зеландии. В 1859 г. грипп был на Маршалловых островах, в 1863 - Вануату, в 1889 - на Новой Гвинее и тогда же в Австралии. Для «девственных популяций» Океании грипп стал страшным бедствием и вызвал высокую смертность. Наряду с гриппом распространилась дифтерия. Ее первые случаи были отмечены в 1858-1859 гг. в Австралии и Тасмании. В XIX в. во многих районах Полинезии и Меланезии, а также в Австралии распространился туберкулез. В 1850-е гг. были отмечены случаи проказы в Новой Зеландии, в 1875 - на Новой Гвинее, в 1885 - на островах Кука, а к 1900 - по всей Полинезии. Корь начала свое шествие по Океании из Австралии. В 1848 г. она была на Гавайях, в 1850-е гг. - в Новой Зеландии, в 1875 - на Новой Гвинеи и Фиджи, в 1890 - на Кирибати, в 1893 - на Тонга и Западном Самоа. В 1851 на корабле из Калифорнии на Самоа была занесена свинка, но еще раньше она была на островах Кука. В 1846-1847 гг. на Кука и во Французской Полинезии распространилась алая лихорадка. Оспа, по-видимому, начала свое шествие из Австралии. В 1841 г. она была на Таити, в 1853-1854 - на Гавайях, в 1865 - на Папуа. В 1860-е гг. полинезийские рабочие, возвращаясь из Перу, занесли оспу в свои дома, а в 1879 - рабочие из Индии доставили ее, как и холеру, на Фиджи. В 1881 г. китайские кули из Кантона еще раз занесли ее на Гавайские острова, а в 1900 - японские рабочие на Новую Гвинею. Венерические болезни, такие, как сифилис и гонорею, в середине XIX в. на Тихом океане распространяли, главным образом, китобои, но еще раньше от французских и британских путешественников он достался некоторым народам, населявшим Гавайи и Тонга. Маори Новой Зеландии страдали от сифилиса уже с 1840-х гг., а жители Кирибати и Маршалловым островов - в то же и следующее десятилетие. Холера на Кирибати и в Новой Зеландии была уже с 1840 г., а на Фиджи - сразу после этого года. Такова была в общих чертах картина распространения инфекционных болезней в этот период337.

При более тщательном рассмотрении отдельные фрагменты этой картины выглядят еще более впечатляюще. Возможно, одним из самых трагических случаев в регионе была эпидемия кори на Фиджи, случившаяся в 1875 г. Этому событию предшествовало введение в 1874 г. британского правления. В январе 1875 г. на Фиджи прибыл британский корабль, который доставил на родину верховного вождя Какобау с его сыновьями, которые вернулись на родину после переговоров с британским губернатором в Сиднее. Какобау собрал в своем доме на Левуке большой совет, на которой явились 800 подотчетных ему вождей из других фиджийских деревень. На совете он объявил о заключенном союзе с британцами. Однако, по злой иронии, на том же совете Какобау, который к этому моменту уже заразился корью, передал вирусы болезни всем собравшимся. Вслед за этим носители инфекции, сами того не подозревая, разнесли ее по всем островам. Инкубационный период болезни закончился спустя неделю, и повсюду на Фиджи вспыхнула эпидемия. Она была грандиозной. Из 135 000 фиджийцев заболели почти все, а умерло около 36 000. Эпидемия длилась почти пять месяцев и ослабла только в июне. Все это время фиджийские деревни представляли собой область сплошного бедствия. Корь появлялась на Фиджи и в последующие годы, заносимая, главным образом, британскими кораблями из Индии. Однако всякая последующая ее вспышка была слабее предыдущей, а смертность - ниже, чем в 1875 г.

Сыграло свою роль то обстоятельство, что фиджийское население приобрело иммунитет к этой болезни, а также тот факт, что британские власти организовали на Фиджи карантин для судов из Индии, сумев задержать болезнь в 1903 и 1911 г.338

История с проказой на Гавайских островах демонстрирует не только пример печальной демографической статистики, но и характерный для этой эпохи пример ответа властей на вызов болезни. В 1848 г., после того, как в Калифорнии началась «золотая лихорадка», в Америку из Китая потянулись молодые рабочие, надеявшиеся найти там применение своим амбициям. Многие из них по пути останавливались на Гавайях, а некоторые так и остались там на заработки. С этого времени на островах распространилась проказа (Возможно, однако, что ее занесли не китайцы, а группа рабочих из Норвегии). Как и другие болезни, которые обрушились на остров после прибытия туда первых иностранцев, проказа внесла свой страшный вклад в депопуляцию на островах. В 1853 г. на Гавайях жило уже всего чуть более 73 000 человек, тогда как в 1776 г. их численность достигала 242 000, а по другим оценкам - 800 000. В 1863 Санитарный совет Гавайской республики (была присоединена к США в 1898 г.) объявил проказу «эндемичной болезнью» и принял решение об организации специальной колонии для больных проказой. Для этих целей был выделен целый остров - Молокаи, который в глазах местного населения превратился в настоящий концлагерь под открытым небом. Сотни туземцев принудительно направлялись на Молокаи, где им не оказывалось никакой медицинской помощи. В сущности, их отправляли туда умирать. Ужасная обстановка на Молокаи не могла не вызывать сострадание у некоторых благородных людей. В 1873 г. отец Дамьен, католический миссионер из Бельгии прибыл на Молокаи, чтобы жить среди гавайцев и давать им утешение в их последнем приюте. Позднее он умер, продемонстрировав редкий пример христианского подвижничества и подтолкнув власти США в 1909 г. основать на Молокаи специализированный Центр изучения проказы. Впрочем, ни позиция гавайских властей, ни политика американского правительства, ни даже подвижническая деятельность отца Дамьена не убедила большинство гавайцев в том, что они должны покинуть свои родные дома и отправляться в колонию на Молокаи. Гавайцы постоянно саботировали эти безжалостные санитарные меры, а один из случаев вооруженного сопротивления даже вошел в мировую литературу. Это была рассказанная Джеком Лондоном история об охотнике Кулау, который сумел дать бой целой гавайской армии и умер свободным человеком, хотя и больным проказой339.

Еще один растянувшийся во времени эпизод в истории эпидемий Тихоокеанского региона являют собой Филиппины. До 1898 г. они были испанской колонией. Сначала испанцы использовали филиппинские острова как перевалочный пункт в торговле между Перу и Китаем, но позже создали на них сеть плантаций, где выращивали сахар, табак, коноплю и индиго. За несколько десятилетий эксплуатации колониальной рабочей силы испанцы довели традиционную экономику архипелага до состояния деградации, а население ввергли в бедность. В результате, в 1896 г. филиппинцы подняли восстание против испанцев, но не смогли одержать победу. Под предлогом помощи местному населению США ввели на Филиппины свои войска и фактически стали их новым хозяином. Повстанцы во главе с Эмилио Агиналь- до не признали власть новых колонизаторов, но весьма скоро американская армия подавила на Филиппинах всякое сопротивление. Однако это была лишь видимость порядка. В 1902 г. на островах началась эпидемия холеры, которая была занесена в страну из Гонконга. Она стоила жизни 200 000 филиппинцев, а по другим оценкам - 109 000. Как и испанцы, новые хозяева Филиппин, борясь с холерой, защищали лишь свои интересы. Американские колониальные власти и военно-медицинские службы рассматривали холеру как следствие грязи, которая является отличительной чертой повседневной жизни туземцев. Не только их жилища, но и тела казались американским докторам источниками заразы. Для защиты здоровья граждан США на Филиппинах американские колониальные власти по подобию британцев в Индии создали систему хорошо укрепленных поселков и расположили ее в прохладной горной местности на Лусоне. Военные казармы были оборудованы новой санитарной техникой. Однако полностью предупредить все случаи заражения было непросто. Выяснилось, что простые солдаты-американцы вступают в контакты с местным населением и легко заносят холеру в казармы. Пресечь их даже с помощью жесткой дисциплины было непросто. Сложившаяся ситуация потребовала от новых властей более основательно задаться вопросом от санитарных улучшениях в жизни филиппинцев. Но, как и повсюду в «туземном мире», было ясно, что на пути этого стоят культурные обычаи местного населения. Например, привычка есть пищу руками или испражняться прямо на улицах. На внедрение цивилизации требовалось время. И требовалась воля. Тем самым, американцам на Филиппинах пришлось думать не только о том, как защитить свою безопасность, но и том, как позаботиться о здоровье туземцев. К тому же, поскольку филиппинцев стали брать на работу - то в качестве прислуги, то на местные фабрики, - забота об охране их здоровья приобрела и экономический подтекст. Стала повторяться ситуация, которая до этого разворачивалась на самом Западе, когда правящая элита задумалась об охране здоровья собственных рабочих. Из мер, которые американцам удалось успешно провести на Филиппинах, следует указать на вакцинации против оспы. Обладая достаточным количеством ресурсов, американские власти сумели организовать прививки для всего населения. К 1930 г. на Филиппинах, впервые в Азии, оспа была совершенно ликвидирована340.

В целом, Тихоокеанский регион представляет собой случай, подтверждающий известную теорию Альфреда Кросби о болезнях «девственной почвы»341. Население этого региона, не имевшее иммунитета к инфекциям Старого Света, и было такой почвой в ходе контактов с представителями Запада в период империализма. Филиппины, ближе всего расположенные к Азиатскому континенту, выбиваются из общей тенденции. Однако и там присутствие колонизаторов весьма пагубно сказалось на эпидемической ситуации и здоровье местного населения. Лишь в начале ХХ в. по целому ряду причин там были предприняты шаги по охране здоровья «туземцев».