Люди не могли бы жить в обществе, если бы не водили друг друга за нос.

Ф. Ларошфуко.

С целью выяснения степени распространенности такого явления, как манипуляция, нами проведен анкетный опрос группы респондентов.

В качестве таковых выступили 460 руководителей разного уровня: директора, главные инженеры, начальники служб и отделов предприятий Министерства промышленности Республики Беларусь и концерна «Беллесбумпром» (145 человек), начальники цехов и их заместители (65 человек), начальники отделов кадров и их заместители (50 человек), руководители среднего звена коммунальных служб (95 человек) и негосударственных фирм (105 человек).

В разных группах от 70 % до 82 % респондентов указали, что им доводилось быть свидетелями, как некто манипулирует другими на работе.

Значительная доля респондентов сообщила, что им доводилось быть жертвами манипуляций на работе: по всем респондентам — 33 %, по имеющим высшее образование — 37 %, женщинам — 41 %, мужчинам — 31 %, молодым руководителям — 40 %, старшего возраста — 29 %.

На тот же вопрос относительно семьи результаты таковы: 29 % всех опрошенных (независимо от возраста) указали, что им доводилось часто или очень часто быть жертвой манипуляций; респонденты с высшим образованием и женщины — по 26 %, мужчины — 31 %. В других сферах жизни намного меньше — 13±2 %.

43 % респондентов признают, что сами манипулируют на работе, 28 % — в семье, с высшим образованием—соответственно 36 % и 30 %. Женщины в семье манипулируют больше, нежели мужчины (38 % против 23 %), старшие руководители — больше младших (на работе 48 % против 38 %, в семье — 34 % против 22 %).

Крайне важными представляются следующие ответы: 85— 88 % респондентов желали бы научиться манипулировать, 92— 95 % — защищаться от манипуляций.

[16]

Таким образом, можно определенно утверждать, что мани-пуЛИр0вание является социально значимым и широко распространенным явлением [291].

На распространенность манипуляций в западном обществе указывал Эверетт Шостром [307]. Он знакомит нас с манипулятором, показывает его портрет. Всмотритесь, говорит он, манипулятор подстерегает нас везде и всюду. Это и бойкий продавец, уговаривающий нас купить товар, и родитель, «организующий» карьеру своим детям, и преподаватель, читающий лекции спиной к аудитории, и ребенок, требующий купить понравившуюся игрушку, и руководитель, использующий время и таланты подчиненных в своих корыстных целях, и муж, превративший свою жену в домработницу, и, конечно, «народный избранник», обещающий избирателям то, чего не может выполнить, и т. д., и т. п.

Распространенности манипулирования в обществе способствуют несколько обстоятельств.

1. Манипуляция как технология скрытого управления дает власть над людьми. А власть, как известно, сильнейший наркотик.

Представим, что некто — вынужденно или сознательно — провел успешную манипуляцию. Скажем, переложил на кого-то свою работу и ответственность за нее. Насладился полученным результатом. Но вот возникла другая проблема или работа. Бросится ли он на ее исполнение или, памятуя о предыдущем успехе, прежде всего подумает, как бы вновь переложить все на кого-то другого? Жизнь показывает, что он скорее пойдет по второму пути. А поскольку от случая к случаю его опыт будет нарастать, а с ним и искусство манипулирования людьми, то он почувствует вкус именно к манипулятивным действиям. Тем более что каждая победа дает ощущение власти над людьми и наслаждение этой властью.

Подмечено, что «из всех страстей человеческих, после самолюбия, самая свирепая — властолюбие... Ни одна страсть не стоила человечеству стольких страданий и крови, как властолюбие» (В. Г. Белинский).

Автору не раз приходилось становиться свидетелем того, как неловкие поначалу манипуляторы через несколько лет представали истинными асами манипуляции, и это лишь подтверждает приведенное выше рассуждение.

[15]

2. Как справедливо указывает С. Кара-Мурза, «подавляющее большинство граждан не желает тратить ни душевные и умственные силы, ни время на то, чтобы просто усомниться в сообщениях. Во многом это происходит потому, что пассивно окунуться в поток информации гораздо легче, чем критически перерабатывать каждый сигнал. На это никаких сил не хватит...» [111,23].

3. Распространенности манипулирования способствует и готовый инструментарий — наличие высокой техники манипулирования, накопленной людьми, отлаженные механизмы управления человеком.

Так, Э. Фромм пишет: «В кибернетическую эру личность все больше и больше подвержена манипуляциям. Работа, потребление, досуг человека манипулируются с помощью рекламы и идеологии... Человек утрачивает свою активную, ответственную роль в социальном процессе, становится полностью «отрегулированным» и обучается тому, что любое поведение, действие, мысль или чувство, которое не укладывается в общий план, создает ему большие неудобства; фактически он уже есть тот, кем он должен быть. Если он пытается быть самим собой, то в полицейских государствах ставит под угрозу свою свободу и даже жизнь, в демократическом обществе — возможность продвижения или рискует потерять работу и, пожалуй, самое главное, рискует оказаться в изоляции, лишенным коммуникации с другими».

4. К сожалению, нередко «инкубаторами» манипуляторов являются семья и школа. То, как учатся манипулировать дети у своих родителей, ученики у учителей, студенты у преподавателей, подробно описано в моей книге «Психология манипулирования» [298].

5. По мнению Эриха Фромма [Фромм, 1992], еще одним институтом, способствующим манипулятивным тенденциям, являются рыночные отношения, приводящие к формированию такой суммы знаний о человеке, которая необходима лишь для управления им и контролирования его поведения. Как известно, в условиях рынка человек уже не столько человек, сколько потребитель. Рынок стремится обезличить людей, лишить их индивидуальности. Каждая страна, входящая в рыночные отношения, избежать этого не может. Отношения между людьми,

[19]

считают многие ученые, — это проекция общественных отношений. Поэтому нельзя рассматривать личность и ее отношения с другими вне этого контекста. Индивидуальное — есть определенное отражение социальной реальности.

6. Вместе с тем человеческие отношения регулируются и претерпевают влияние со стороны общекультурных ценностных установок, характерных для данного этноса. Они во многом связаны с национальными, социокультурными нормами, с ментальностью, являющейся интегральной характеристикой отношений человека и культуры. Различные культуры в разной степени создают предпосылки для манипулятивной деятельности независимо от складывающихся рыночкых отношений. I Российский исследователь Л. И. Рюмшина считает, что прагматичные и монологичные, так называемые Я-независи-мые, культуры создают почву для манипуляций. Первые — за счет ориентации на стремление к получению материальной выгоды, монологичные — за счет стремления к контролю над другими и отстраненности от них при сосредоточении на собственном «Я». Монокультурный подход характерен для западноевропейской и североамериканской культуры. Я-независимые более, чем Я-зависимые культуры, ориентированы на успех, власть. Естественно, в этом стремлении они чаще подвергаются риску, попадают в ситуацию неопределенности, в связи с чем выше вероятность использования манипуляций отдельными гражданами и снисходительного отношения к ним общества. Согласно французскому ученому Московичи, для западного типа общественного устройства характерно то, что оно опирается на контроль над средствами информации. Поэтому видимое господство подменяется внутренним невидимым (манипулятивным) господством. Восточноевропейские же, азиатские, южноевропейские, латиноамериканские культуры ориентируются на установление эмоциональных контактов с другими, на соответствие им, что позволяет отнести их к Я-зависимым культурам. При таком подходе, по мнению ряда ученых, формируется взгляд на «Я» как личность зависящую, неотличимую от других [228,18, 19].

[17]

Кроме социокультурных, существуют еще и предпосылки, создаваемые тем или иным общественным устройством. Так, тоталитарные режимы в силу недоверия и стремления жестко контролировать общественную ситуацию обесценивают человека, превращают его в «винтик, механизм», которым можно манипулировать. Демократические устройства, напротив, предполагают признание права на свободу граждан, что в целом уменьшает количество манипуляций [228, 20]. Однако при режиме псевдодемократии число манипуляций отнюдь не уменьшается: просто одни заменяют другими.

Относительно русского этноса есть некий противовес распространению манипулятивных установок. Об этом также пишет Л. И. Рюмшина: «Исходя из особенностей русского этноса, можно говорить, что предпосылки для использования других в собственных целях отсутствуют в нашей ментальное™. Слитность «Я» с другими при выраженности жертвенности и жалости будет препятствовать этому, точно так же, как и преобладание эмоционального над рациональным, значимость любви, страданий и лишений. В отличие от американской культуры, где манипулятор — успешный человек (см., например, работы Д. Карнеги), в русской культуре если и будут рождаться манипуляторы, то это будет особый тип «кающегося» манипулятора. Этому будет способствовать противоречивость русского национального характера [21], невероятным образом сочетаемые любовь к людям и жестокость, национализм и всечеловеч-ность, слабохарактерность и высший героизм, религиозность и инфантилизм на фоне недостаточного осознания самоценности личности. Не случайно подобный тип (так называемые «лишние люди», например Печорин, Остап Бендер) довольно часто встречается в русской литературе. Используя других в личных целях, чаще всего просто ради развлечения, азарта, от скуки, они в итоге проигрывают, оказываются несчастными, одинокими, страдающими» [227, 36].

Наиболее манипулятивная книга Дейла Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» [Карнеги, 1990] (манипуляция уже в названии — инсценировать дружбу, чтобы добиваться своей цели) получила хождение в нашей стране в начале 80-х годов XX века. Первоначально она вызвала большой интерес, особенно, по-видимому, у тех, кто не прочь манипулировать окружающими. Характерно, что людей, действовавших «по Карнеги», можно было определить сразу: бросалось в глаза несоответствие применяемых конструкций нашему менталитету.

[21]

Еще одним свидетельством наличия в нашем обществе определенного интереса к манипулятивным приемам является тот факт, что на занятиях по скрытому управлению и защите от манипуляций, которые автор проводит в разных аудиториях, регулярно задают вопрос о его отношении к рекомендациям Д. Карнеги. (С удовлетворением констатирую, что резко отрицательное отношение автора к этим рекомендациям встречает одобрение большинства присутствующих.)

Л. И. Рюмшина пишет: «Можно предположить, что изменившиеся в последние годы общественно-политические и социально-экономические условия жизни в России в корне меняют устоявшиеся психологические стереотипы поведения людей, нормы и ценности. Однако менталитет народа, определяющий стереотип поведения этноса и в том числе его борьбу за выживание и адаптацию, формируется как минимум за 1,5—2 тысячи лет и хотя и претерпевает изменения, но не столь существенные. По данным социологического исследования 1994 года, «доброта» пока является важнейшей чертой русского национального характера, причем чаще всего она указывается в сочетании со «страданием» и «милосердием». Конечно, социальный кризис всегда оказывает разрушающее воздействие на менталитет. В подобных случаях, как отмечает 3. В. Сикевич, возникает особый «кризисный менталитет», или «разорванное сознание». Именно с таким массовым сознанием русских, считает автор, мы имеем дело сегодня. Нельзя не учитывать и то, что русский менталитет дважды в XX веке подвергался насильственной ломке: первый раз в 1917 году в связи с формированием «нового советского человека», второй — с середины 1980-х годов, когда уже советского человека ускоренно превращают в «рыночного» в духе западноевропейской, скорее даже американской системы ценностей» [239].

В последнее время в научной литературе широко обсуждается возможность изменения характеристик русского этноса. Большинство из этих исследований посвящено анализу ценностей. Некоторые их результаты настораживают, так как показывают, что наблюдаются серьезные изменения, затрагивающие ключевые основы русского национального характера. Наряду с сохраняющимися базовыми ценностями русской культуры в сознании россиян происходит изменение ценностей

[19]

по оси «индивидуализм — коллективизм» в сторону большего индивидуализма. Для молодого поколения значимыми мотивами поведения становятся стремление к достижению личного успеха, выбор собственных целей, независимость, благосостояние и установка на социальное неравенство [144]. Последнее может создавать почву для роста манипуляций. Данный автор подтверждает приведенные рассуждения эмпирическими исследованиями [229, 36].

Одно из них было направлено на определение манипулятивных склонностей у лиц, воспитанных в русской культуре, жителей юга России обоего пола, различного возраста и разных профессиональных групп. Всего было опрошено 516 человек в возрасте 14—50 лет. Результаты исследования показали, что высокий уровень выраженности манипулятив-ных склонностей был зафиксирован лишь у 39 исследуемых (7,5 % от общего числа). Среди них в основном предприниматели, учащиеся торгового колледжа, а также школьники 14—17 лет.

При изучении предпринимателей обнаружилась интересная тенденция: по мере увеличения стажа снижается склонность к использованию манипулятивных техник. В работе это объясняется осознанием вреда, наносимого подобного рода взаимодействием, личности и бизнесу. Юноши и девушки 16—17 лет в большей степени склонны к манипуляциям, чем школьники 14—15 лет, причем у юношей эта тенденция выражена сильнее. В целом это соответствует другим исследованиям [98], показывающим достаточно высокую степень склонности к манипулированию у молодежи [227, 36].

Естественно было бы предположить, что развитию склонности к манипулированию способствует профессия индивида и что, по-видимому, более высокой она окажется у тех, от кого в той или иной степени зависят другие люди.

В частности, в ряде исследований, в которых изучалось поведение педагогов средних школ, доля лиц с явно выраженной мани-пулятивной направленностью составила 17% [226], 23 % [227] и 34 % [225], т. е. в среднем 25 %, что в три с лишним раза превышает средние показатели, о которых сказано ранее.

Поскольку манипулятор имеет дело не с одним человеком, то у подавляющего числа членов нашего общества складывается впечатление о вездесущности манипулирования, что и показало наше исследование, описанное в начале раздела.

[20]

Представляет также интерес вопрос о влиянии кино, телевидения и видеопродукции. Коммерционализация телевидения и системы кинопроката привела к тому, что экраны заполнила в основном более дешевая американская кинопродукция и назойливая реклама. Постоянный просмотр этого месива, особенно молодежью, прививает соответствующие ценности — стремление к богатству «красивой жизни», индивидуализму и т. п. Это отразилось и на лексиконе более молодой части населения: нередко приходится сталкиваться с реакцией, непривычной для славянской ментальное™, но естественной для американцев: «Это твои проблемы», «О'кеу», «Вау!» и т. п. Как следствие принятия чуждых нам ценностей именно новое поколение наших граждан более склонно к манипулированию.

Однако есть надежда, что интеллектуальный потенциал России все-таки не очень ориентирован на американскую культуру. Проведенные недавно исследования этнических стереотипов показывают, что прототипом образованного цивилизованного иностранца российские респонденты (в основном лица с высшим образованием и студенты) называют «немца», а в наибольшей степени россияне симпатизируют Франции (кстати, исторически притягательной для нас) [191]. А отечественные предприниматели занимаются бизнесом по-русски, а не по американскому образцу [284]. Надо думать, что до тех пор, пока ядро русского менталитета будет составлять ярко выраженный примат духовного над материальным [21], а носителем доминирующей шкалы ценностей будет выступать православие, задающее особый тон человеческим взаимоотношениям, манипулирование как сложноорганизованная деятельность не приживется в России. Можно предполагать, что, как и в других странах, рыночные отношения и неопределенность общественной ситуации будут провоцировать рост манипулятивных воздействий, но если манипулятивность как таковая и станет чертой национального характера, то не скоро. Субъекты «Я-зависимых» культур склонны к конформизму, но в отношении «своих», а не «других», чужих [227, 39].

Пессимистический взгляд на проблему распространенности манипулирования мы находим у Э. Шострома. Он считает,

[24]

что в любом из нас сидит манипулятор, и, чтобы рассмотреть его, надо всего лишь заглянуть внутрь себя и получше присмотреться. Среди всего многообразия манипуляторов можно выделить несколько основных типов; любой человек располагает полным набором приведенных ниже манипулятивных техник самозащиты, которые нередко используются и для нападения.

1. Диктатор демонстрирует свою силу. Он доминирует, управляет, отдает распоряжения, ссылается на авторитеты и делает все для того, чтобы руководить своей жертвой. В качестве разновидностей Диктатора могут выступать Мать-настоятельница, Отец-настоятель, Деспот, Босс, Младшие Боги.

2. Слюнтяй обычно выступает в роли жертвы Диктатора и представляет собой его полярность. Слюнтяй выработал и развил в себе блестящий навык справляться с Диктатором. Он показывает всем свою чувствительность. Он забывает, не слышит, он пассивен и молчалив. В качестве его разновидностей могут выступать Мнительный, Непроходимый тупица, Уступающий, Застенчивый, Себе-на-уме.

3. Калькулятор стремится во что бы то ни стало контролировать и управлять всем и вся. Он вводит в заблуждение, обманывает, пытается перехитрить, провести и надуть, запудривая людям мозги. Таким образом он осуществляет над ними свой контроль. К разновидностям Калькулятора относят Настойчивого продавца, Соблазнителя, Покерного игрока, Мошенника, Шантажиста, Резонера.

4. Прилипала являет собой противоположность Калькулятора. Он подчеркивает собственную зависимость. Он желает быть ведомым, ищет заботы и готов быть одураченным. Он позволяет другим делать за него его работу. Прилипала проявляет себя в роли Паразита, Нытика, Вечного ребенка, Ипохондрика, Требующего внимания, Беспомощного.

5. Задира демонстрирует агрессию, жестокость и недоброжелательность. Он контролирует окружающих при помощи разного рода угроз. Вот его ипостаси: Унижающий, Ненавидящий, Головорез и Угрожающий. Женские образы Задиры могут быть представлены в роли Стервы или Сварливой бабы.

6. Славный парень демонстрирует окружающим свою заботу, любовь и сердечность. Он просто убивает своей добротой. В каком-то смысле справиться с ним гораздо сложнее, чем с Задирой

[26]

ведь вы же не можете нападать на Славного парня! И особенно любопытно, что в любом столкновении или конфликте с Задирой Славный парень почти всегда выигрывает. Он предстает перед нами в образах Угодника, Противника насилия, Паиньки, Невмешивающегося, Добродетельного, Того-Кто-Ни-когда-не-Спросит-что-Ты-Хочешь, Человека-Организатора.

7. Судья все время подчеркивает свою критичность, которая нередко перерастает в скептицизм или критиканство. Он не доверяет никому, он склонен осуждать других, обидчив и злопамятен. Разновидности этого типа — Всезнайка, Порицатель, Знаток, Коллекционер обид, Обязывающий, Устыдитель, Сравнивающий, Взыскатель и Осуждающий.

8. Защитник противоположен Судье. Он выражает поддержку и не придирается к недостаткам. Он портит окружающих своим чрезмерным сочувствием и своим нежеланием дать им Возможность самостоятельно постоять за себя и самостоятельно защитить себя. Вместо заботы о собственных нуждах он с головой погружается в нужды окружающих, над которыми устанавливает пожизненную опеку. Он может выступать в таких ролях, как Матушка-Наседка, Адвокат, Обеспокоенный-за-Других, Боящийся-за-Других, Пострадавший-за-Других, Мученик, Помощник, Альтруист.

Манипулятор, как правило, чрезмерно развивает и подчеркивает в себе одно или несколько описанных ключевых качеств того или иного типа. Таким образом, он либо играет одну из предложенных в рамках этого типа ролей, либо создает некоторую их комбинацию. Отношения манипулятора с окружающими его людьми складываются на основании вполне определенных закономерностей. Так, если он строго придерживается одного из манипулятивных типов, то неизбежно проецирует на окружающих людей его полярность, тем самым превращая их в свои мишени. Так, жены-Нытики недаром часто выбирают себе мужей-Диктаторов и, умышленно удерживая их в этой роли, таким образом осуществляют над ними свой контроль.

Одним словом, как ни парадоксально это звучит, но каждому из нас присущ манипулятивный потенциал [308, 29—32].

Наш тезис о распространенности манипуляций будет подкреплен и следующими главами, в которых представлены многочисленные факты манипуляций сознанием наших граждан.

[23]