ОДИНОЧЕСТВО В СЕМЬЕ
Тема одиночества в семье имеет две стороны рассмотрения: одиночество может быть здоровым или патологическим в зависимости от того, как оно воспринимается всеми членами семьи.
Удачный брак подразумевает наличие нежестких, свободно и гибко перестраивающихся отношений супругов, построенных на доверии друг к другу. Такой брак вмещает в себя разные формы человеческого существования, в том числе и одиночество. Оно, как правило, возникает по желанию супругов и воспринимается ими как временный «отдых» друг от друга или уединение, необходимое для работы и творчества.
Действительно, каждый из супругов время от времени нуждается в восстановительном одиночестве (Н. В. Самоукина, 2003), чтобы «побыть одному», расслабиться, отдаться своим внутренним размышлениям, ассоциациям и ощущениям. Чтобы можно было ни с кем не разговаривать, никому не задавать вопросов и не отвечать, не думать о настроении другого человека, к которому нужно пристраиваться, не продумывать контексты сказанных слов, не волноваться, не напрягаться и не концентрировать свое внимание. Такой коммуникативный отдых возможен только в одиночестве.
Удовлетворение потребности в уединении протекает безболезненно для семьи, если супруги понимают необходимость этого и не считают стремление к одиночеству нарушением семейных норм и обязанностей.
Однако, если в семейных супружеских, а также в детско-родительских отношениях члены семьи испытывают сильное чувство неудовлетворенности, недостаточность близкой привязанности, чувство опустошенности, то в этом случае мы говорим о патологическом одиночестве в семье.
Как и все сложные чувства, одиночество обусловлено взаимодействием личной предрасположенности и ситуативных факторов. Главным образом, помимо проблем разлуки с семьей и травмирующей ситуации потери партнера, детерминантой одиночества является неудовлетворенность качеством отношений в семье. Решающее значение имеют проблемы общения, сопереживания, «чувство понимания». Исследователи описывают: «Атмосфера без смеха и веселья и угрюмая мрачность наполняют дом. Члены семьи не обсуждают друг с другом своих проблем и переживаний, общение сведено до минимума» (Н. Е. Покровский, 1989). Такая семья ассоциируется с «пустой раковиной брака».
Остроту этой проблемы подчеркивают данные зарубежных исследователей одиночества. Обнаружено, что 27% абсолютно одиноких людей состояли в браке: их одиночество явилось результатом отдаления супруга (супруги), возникло из-за осознания пренебрежения очень «занятым» супругом (супругой), у которого (которой) привязанность к дому или боязнь что-либо упустить сильнее желания побыть с женой (мужем).
Одиночество в семье можно отнести к разряду ситуативного одиночества, которое является следствием крушения сложившейся модели социальных (семейных) связей человека. Данный вид одиночества мало изучен.
Наибольшее развитие исследования феномена одиночества получили в США. Одиночество определяют как переживание, вызывающее комплексное и острое чувство, которое выражает определенную форму самосознания и показывает раскол основной реальной сети отношений и связей внутреннего мира личности. Переживание одиночества воспринимается как остро субъективное, сугубо индивидуальное переживание. Это субъективная реакция на действительный или воображаемый дефицит социальных отношений.
Рассмотрим некоторые теоретические объяснения природы одиночества, возникающего в семейных отношениях. Так, сторонники интеракционистского подхода к проблеме одиночества особо подчеркивают текущие события в жизни личности как ключевой фактор формирования одиночества. Они выделили такой тип, как эмоциональное одиночество, которое представляется результатом отсутствия тесной эмоциональной (интимной) привязанности (любовной или супружеской). Исследователи фиксируют, что эмоционально одинокий человек испытывает нечто вроде беспокойства покинутого ребенка — тревогу, пустоту. Эта форма одиночества, испытываемая расставшимися, разведенными или вдовыми брачными партнерами, чьи тесные социальные контакты нарушены, связи разорваны.
Представители психодинамического подхода усматривают корни одиночества в детстве, подчеркивая вредные последствия «преждевременного отлучения от материнской ласки».
Для истолкования одиночества некоторыми исследователями используются также понятия «интимность» и «самораскрытие». В основе этого подхода лежит предположение о том, что индивид стремится к сохранению равновесия между желаемым и достигнутым уровнями социального контакта. В ситуации, когда межличностным отношениям индивида не хватает интимности, необходимой для доверительного общения, человек испытывает чувство одиночества.
Согласно другой точке зрения, переживание состояния одиночества у членов семьи является неизбежным процессом. Одиночество у Б. Хеллингера рассматривается как индивидуация и исключение из системы члена семьи.
Индивидуация в семейных отношениях — естественный процесс. «Индивидуум постепенно освобождается от своих связей и отношений. Но в то же время такое освобождение ведет его к интеграции в гораздо более широкий контекст. Это как если кто-то из маленького тесного места поднимается все выше и выше в горы и получает все более и более широкий обзор. Но чем выше он поднимается, тем сильнее становится его одиночество. Несмотря на это, он переживает свою новую реальность как более широкий контекст, чем прежде. Иными словами, освобождение от близкого связывает нас с чем-то большим, но за это человеку приходится платить более глубоким одиночеством. Поэтому шаг от контекста тесных отношений к новому и широкому так труден для многих. Во всех тесных связях и отношениях чувствуется потребность развивать себя дальше к этому большему и более широкому. Поэтому, когда отношения достигают своей наивысшей точки, психологическая связь между партнерами изменяется и заменяется на более широкую. Связь между партнерами является процессом умирания. Каждый кризис в отношениях переживается как процесс умирания: близость лишается чего-то, но в то же время, на другом уровне, связь становится иной — более широкой, спокойной и свободной. Любовь может стать даже большей, но ее качество изменяется» (Б. Хеллингер, 2001).
Дисгармоничные взаимоотношения в семье (частые конфликты, низкая культура общения, отсутствие уважения и доверия между членами семьи) «формируют у детей представления о межличностных отношениях как непредсказуемых и опасных, которых лучше следует избегать» (Б. Хеллингер, 2001). Недостаток эмоционального, физического, духовного контакта с родителями, отсутствие признания ценности ребенка как личности способствуют возникновению у детей восприятия себя как ненужных, формированию заниженной самооценки.
Влияние патологических или дисфункциональных отношений в семье на формирование позиции аутсайдера описывает Р. Скиннер в своей книге «Семья и как в ней уцелеть». Он пишет о том, что аутсайдер — это человек, который не смог в своем детстве преодолеть до конца одну из ступеней развития. А именно, он смог оторваться от матери, но не смог присоединиться к команде «мать — отец», так и оставшись один. Поэтому аутсайдеру так тяжело находиться в какой бы то ни было команде: семья, рабочий коллектив, друзья. Его внутреннее «Я» родители не смогли «ужать», и оно осталось младенчески большим. Взрослому человеку с таким «Я» невозможно больно изменить себя, поэтому он стремится изменить свое окружение: лестью, пресмыкательством, нажимом, упрямством он будет всегда достигать своей цели — заставить людей плясать под свою «дудку», чтобы защитить свое «Я» (Р. Скиннер, 1995).
Таким образом, создается «порочный круг»: аутсайдер привлекает к себе внимание криком или « необучаемостью », семья реагирует на это поведение замечаниями, криком или игнорированием, в результате чего увеличивается дистанция между аутсайдером и семьей, затем аутсайдер снова неадекватно требует к себе внимания, уменьшая, таким образом, дистанцию, а семья снова неадекватно реагирует, увеличивая, таким образом, дистанцию ит. д.
Такой «порочный круг» разрушить самой семье очень трудно, поскольку родители аутсайдера сами являются аутсайдерами. Значит, в этой семье всем будет не по силам групповая задача «отдавать — брать», все будут в какой-то степени манипулировать друг другом. В такой семье идет постоянная скрытая борьба за власть. Помощь такой семье заключается в прорисовке границ между детской и родительской подсистемами, в демонстрации родителям их собственной нужды во внимании, любви и ласке, в обучении их согласовывать свои руководящие указания ребенку.
Оказанием терапевтической помощи семьям со сложными межличностными отношениями занимался К. Витакер. В своей книге «Танцы с семьей» он говорит, что аутсайдером в семье обычно является отец, и считает, что разговор надо начинать именно с отца, как эмоционального аутсайдера. «Это начало оказывается в действительности сложнее, чем простая фокусировка на отце, и представляет собой ни что иное, как включение в реальный семейный круг и задействование для терапевтического процесса эмоционального аутсайдера, что резко изменяет уже устоявшуюся семейную конфигурацию. Открываются новые возможности. Маму и любого идентифицированного пациента я оставляю на потом, так как хочу поговорить с другими членами семьи прежде, чем обратиться к ним и к их проблемам» (К. Витакер, 1997).
Далее К. Витакер предполагает, что одиноко чувствует себя не только отец, но и его жена, так как она остается без поддержки мужа. «Для описания традиционной семейной модели я использую аналогию с колесом велосипеда. Мать — это ось колеса. Она ответственна за психическую атмосферу в семье, за то, достаточно ли заботы и внимания получает каждый член семьи. Отец похож на шину. Его функция заключается в более непосредственном взаимодействии с внешним миром. Он должен защитить остальных членов семьи от опасностей реального мира, а также подготовить детей к реальной жизни. Дети в моей аналогии напоминают спицы колеса. Они то, что соединяет мать и отца, и если продолжить аналогию, так же и то, что родителей разделяет. В любом случае такая модель отнюдь не благоприятствует близости между мамой и папой как мужем и женой. И в этом смысле в семье не может быть только одного аутсайдера: если отец держится в стороне, то и жена оказывается в одиночестве без мужа. И тогда жена начинает компенсировать свое одиночество перееданием, излишней заботой о детях, хроническими заболеваниями ит. д.».
Одна из глубинных причин взрослого одиночества кроется в ранних детских переживаниях разлуки, утраты привязанности к родителям или в переживаниях страха из-за получения отказа в ней. Поведение родителей является решающим фактором, формирующим детское чувство привязанности или опасения разлуки.
Проведенное исследование было основано на анкете, разработанной К. Рубинстайн и Ф. Шейвер, его цель состояла в изучении причин взрослого одиночества (Н. Е. Покровский, 1989).
Анкета включала вопросы, где респондентов просили высказаться о потере родителей и прародителей по причине их смерти или развода, о близости к матери или отцу, о зависимости от матери и отца, о степени уверенности в них, то есть «считает ли респондент своих родителей надежной и прочной опорой в жизни, насколько он в действительности мог бы рассчитывать на них? ».
В исследовании приняло участие 47 респондентов (7 мужчин и 40 женщин) в возрасте от 17 до 56 лет. Из общей выборки опрошенных выделили тех, кто «случается» (28 человек) и «часто» (19 человек) чувствуют себя
одиноким. Исгтытуемым предлагалось ответить на вопросы анкеты, касающиеся степени близости и качества отношений респондентов в детстве с близкими родственниками.
В результате исследования выяснилось, что лица, переживающие одиночество во взрослости и зрелости, имели конфликтные отношения с матерью (38%) или не жили с ней большую часть жизни (3%), или отцом (соответственно, 47 и 7%). 6% респондентов не могут или могут в малой степени положиться на родителей, доверять им.
На степень одиночества оказывает влияние факт потери близких родственников: родителей, прародителей, супруга, братьев и сестер. У 21% опрошенных зафиксирована потеря в результате смерти родителей (в возрасте 12, 15, 18 лет), у 76% — прародителей (причем у 73% до момента достижения респондентом 18-летнего возраста), а также потери братьев и близких друзей.
Уязвимы перед одиночеством и те, кто лишился родителей в результате разлуки или развода (17% опрошенных). Вероятно, потенциально близкий, доступный для общения разведенный родитель воспринимается ребенком как выбравший разлуку, то есть отказавшийся от ребенка.
Негативным последствием одиночества в семье являются не только нарушения коммуникации, но и перенос ребенком неконструктивных стратегий поведения в новую собственную семью. К. Витакер и Р. Скиннер подтверждают, что «одиночество» супругов передается их детям, а дети, в свою очередь, передают его своим детям и т. д. Эмоциональные взаимоотношения между родителями оказывают глубокое влияние на детей. Воспитание в таком семейном окружении, которое отмечено безучастностью и дистанцией между мужем и женой, обычно приводит к проблемам с близостью у детей. Дети прилагают усилия к тому, чтобы избежать такой судьбы, однако результат оказывается тем же.
Ребенок получает родительские предписания, наблюдая и участвуя в семейных коммуникациях. Существуют предписания, на основе которых строятся сценарии семейной жизни.
Пример 18.
Рассмотрим один из простых сценариев семейной жизни, демонстрирующий последствия патологических отногиений в семье. Жила-была семья: мать, отец и дочь. Супруги часто ссорились. Мать кричала и плакала, а отец замыкался в себе. Старалсяреже бывать дома, а если и бывал, то главным образом — молчал (читал, сидел за письменным столом, смотрел телевизор и т. д.).
Мать очень мною времениуделяла дочери, что помогало ей переживать и восполнять тот дефицит эмоций, которой она недополучала в браке. Мать была властной женщиной и привыкла, чтобы все в доме подчинялись ее воле, поэтому и дочь она контролировала очень жестко: что одеть, что сказать, что сделать.
Пока дочь быламаленъкой, такой стиль воспитания ей не вредил. Но девочка выросла и взбунтовалась, стала проявлять самостоятельность, которойматьрешительно воспротивилась. Постоянныйрост независимости дочери все больше и больше отдалял их друг от друга. Эта дистанция обернулась для матери одиночеством. В итоге — конфликт.
А что же отец ? А отец с детства был всего лишь наблюдателем воспитания дочери. Ни во что не вмешивался — боялся дать лишний повод к конфликтам с женой. На папу дочь смотреламамиными глазами (ведь раньше они были единомышленницами). Когда отношения с мамой обострились, дочка попыталась найти союзника в папе. В этот момент девочка была в подростковом возрасте, когдалогика психическогоразвития требует выработать некий эталон, стандарт мужчины. Она ищет папиного общества: заручиться его поддержкой в борьбе с мамой, избежать одиночества в семье, разобраться, что такое мужчины. Но, обратившись к отцу, девочка обнаружила в нем человека, далекого от семьи (хотя иявно к ней благосклонного). Страх маминых истерических припадков удерживал отца от душевной близости с дочерью. Свою любовь он выражал на расстоянии. Дочь стремилась к духовной близости с папой, но безрезультатно.
Подумаем, какую специфическую потребность девочка «заработала» в семье? У нее конфликтные отношения с матерью. Аля повышения своей женской самооценки ей необходимо «завоевать» папу. Дочь настойчиво стремится добиться духовной близости с отцом, стараясь быть лучше и успешнее мамы, но папа остается недосягаем. В дальнейшем такой стереотип отношений (потребность в завоевании мужчины) девочка перенесет на свои взаимоотношения с противоположным полом. Какие юноши ей будут нравиться? Нежные, привязчивые? Привлекательными для нее будут холодные, сдержанные молодые люди. Таков срисованный с папы эталон мужчины.
Найдутся ли такие молодые люди, которые будут готовы полюбить и скрепить это высокое чувство брачными узами? Требуемые мальчики растут в аналогичных семьях, где отец дистантный и невнятный, а мать страстная и симбиотичная (стремящаяся к всепоглощающей душевной близости). Этот мальчик в подростковом возрасте за право на личную свободу платит очень дорого — страхом быть вместе с кем бы то ни было. Поэтому он и вырастает таким закрытым и далеким. А проявляет это, как отец, на которою смотрел всю жизнь. Энергичные и эмоциональные женщины по-своему дороги. Его специфическая потребность, «выращенная» в детстве, — потребность в свободе. В браке он пробует разрешить свой детский конфликт — быть свободным рядом с женщиной, так похожей на мать.
Над молодой четой нависает фатальная неизбежность разрушения сердечного союза. Конфликт в него встроен уже изначально. Он страстно желает физической и духовной близости, но хочет при этом оставаться свободным и потому отдаляется. Чем больше он отдаляется, тем больше он ей нужен, чем быстрее Артемида гонится за своим
зверем, тем быстрее бежит зверь. За прелестью классического мифа — реальность. Юная жена в своем поведении будет копировать мать, потому что другой моделиу нее не было: онаумеет быть требовательной и властной, плакать и кричать. В итоге — разочарование, страдание от непонимания, отчужденность и неизбежное чувство одиночества в отношениях супругов.
Можно ли изменить устоявшуюся «семейную конфигурацию» ? Да. Так, К. Витакер выводит на поверхность семейную динамику, говорит вслух о скрытых процессах. «Наша способность преодолевать такие препятствия открытым и прямым способом создает условия, при которых рост оказывается возможным. Это может разрушить подобное гипнозу заклятье, которое, казалось бы, удерживает детей в рамках паттернов своей семьи. Наблюдая дистанцию между родителями и сопутствующие ей боль и изоляцию, дети, скорее всего, зададут себе следующий вопрос: «Пойду ли я по той же дорожке? » Это дает возможность поиска взаимоотношений качественно иного рода» (К. Витакер, 1997).
Родительские установки, взгляды, позиции на семейную жизнь во многом определяют дальнейшую судьбу их детей в супружестве. Поэтому родители, желающие счастья своему ребенку, должны позаботиться о благополучном микроклимате в собственной семье.
Контрольные вопросы
1. Приведите примеры влияния эмоционального состояния матери на развитие ребенка младенческого возраста.
2. Что такое девиантное материнство? Опишите психологический портрет девиантной матери.
3. В чем проявляются особенности переживания родителями, имеющими детей с нарушениями зрения / слуха, состояний стресса и фрустрации?
4. Каковы особенности совладающего со стрессом поведения у родителей, воспитывающих ребенка с задержкой психического развития?
5. Как можно применить теорию сохранения ресурсов С. Хобфолла к объяснению проблем военных ветеранов?
6. В чем суть непонимания участников боевых действий другими людьми?
7. Какие факторы и условия детерминируют появление чувства одиночества?
8. Перечислите теории, объясняющие природу одиночества в семье.
Задания для самостоятельной работы
1. Психологическая работа с семьей, ожидающей ребенка.
2. Психическая травматизация ребенка в условиях социального сиротства.
3. Основные направления психологической помощи родителям, воспитывающим детей с сенсорными нарушениями.
4. Роль семьи в воспитании ребенка с задержкой психического развития.
5. Нарушение прав ребенка в семье.
6. Посттравматическое стрессовое расстройство иучастники боевых действий.
7. Особые трудности семей участников боевых действий.
8. Семейный контекст переживания чувства одиночества: перспективы помощи.
ЛИТЕРАТУРА
1. ВернадскаяМ. Э. Показатели психического развития у доношенных и недоношенных младенцев с перинатальным поражением ЦНС // Ранняя психолого-медико-педагогическая помощь детям с особыми потребностями и их семьям / Сост. Ю. А. Разенкова, Е. Б. Айвазян. М.: Полиграф сервис, 2003.
2. БоулбиДж. Создание и разрушение эмоциональных связей. М.: Академический проект, 2004.
3. Витакер К., Бамберри В. Танцы с семьей. М.: Класс, 1997.
4. ВыготскийА. С. Собрание сочинений: В 6-ти т. — М.: Педагогика, 1984.
5. ГоголинН. А. Поствоенный адаптационный синдром в бихевиористском измерении социального конфликта / Посттравматический и поствоенный стресс. Проблемы реабилитации и социальной адаптации участников чрезвычайных ситуаций. Пермь, 2000.
6. Дорохина О. В. Исследование политики государства в отношении семьи // Семья в России. 1997. № 2.
7. Дружинин В. Н. Психология семьи. Екатеринбург: Деловая книга, 2000.
8. Знаков В. В. Понимание воинами-интернационалистами ситуации насилия и унижения человеческого достоинства / / Психологический журнал. 1989. Том 11. № 2.
9. Знаков В. В. Психологические причины непонимания «афганцев» в межличностном общении // Психологическийжурнал. 1990. Том 10. № 2.
10. КляйнМ., Айзеке С, РайвериДж., Хайманн П. Развитие в психоанализе / Сост. и науч. ред. И. Ю. Романов. М.: Академический Проект, 2001.
11. Кроль А. М., Михайлова Е.Л. О том, что в зеркалах: Очерки групповой психотерапии и тренинга. М.: Класс,
1999.
12. Лабиринты одиночества / Подред. НЕ. Покровского. М.: Прогресс, 1989.
13. МастюковаЕ. М., МосковкинаА. Г. Семейное воспитание детей с отклонениями в развитии / Под ред. В. И. Селиверстова. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2003.
14. МиллерА. Драма одаренного ребенка и поиск собственного Я. М.: Академическийпроект, 2001.
15. МухамеЪрахимов Р. Ж. Мать и младенец: психологическое взаимодействие. СПб.: Речь, 2003.
16. НечипоренкоВ. В., Аитвинцев СВ., СнеЪков Е.В. Современный взгляд на проблему боевой психической травмы / / Военно-медицинский журнал. 1997. № 4.
17. ПайнзД. Бессознательное использование своего телаженщиной. СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 1997.
18. Савина В. С, Чарова О. Б. Особенности материнских установок по отношению к детям с нарушениями в развитии / / Вопросы психологии. 2002. № 6.
19. СамоукинаН. В. Женское одиночество: полноценная жизнь или страдание? М.: Астрем, 2003.
20. СемагоМ. М. Консультирование семьи «проблемного ребенка» (психокоррекционные аспекты работы психолога-консультанта) // Психолог в детском саду. 1998. № 1.
21. Скиннер Р., КлиизДж. Семья и как в ней уцелеть. М.: Класс, 1995.
22. СмирноваИ. В. Опыт психологического изучения родителей, имеющих детей с задержкой психического развития // Феномены личности и группы в изменяющемся мире: Материалы научно-практической конференции. Часть 2. Кострома: Изд-во КГПУ, 1998.
23. ТарабринаН. В. Практикум по психологии посттравматического стресса. СПб.: Питер, 2001.
24. Ткачева В. В. Психологическое изучение семей, воспитывающих детей с отклонениями в развитии. М.: УМК «Психология», 2003.
25. Фромм Э. Искусство любить: Исследование природы любви. М.: Педагогика, 1990.
26. ХеллингерБ. Порядкилюбви. М.: Изд-во ИнститутаПсихотерапии, 2001.
27. ШипицынаА. М. «Необучаемый» ребенок в семье и обществе. Социализация детей с нарушением интеллекта. СПб.: Речь, 2005.
28. Erel О., BunnanB. Interrelatedness of marital relations and parent-child relations: Ameta-analytic review // Psychological Bulletin. 1995.
29. KanoyK., Ulku-SteinerB., CoxM., BurchinalM. Marital Relationship and Individual Psychological Characteristics that Predict Physical Punishment of Children // Journal of Family Psychology, 2003. Vol. 17. P. 20-28.
30. Meredith P., NollerP. Attachment and Infant Difficultness in Postnatal Depression //Journal of Family Issues. 2003. No5. Vol. 24. P. 668-686.
31. Simons R. L., Johnson C, Conger R. D. Harsh corporal punishment versus quality of parental involvement as an explanation of adolescent maladjustment / / Journal of Marriage and Family. 1994. Vol. 56. P. 591-607.
32. Stouffer S. A. The American Soldier. Princeton Press, 1949.
33. Stress and the Family. Vol. 2.Copingwith Catastrophe / Ed. by H. I. MucCubbin, C. R. Figley. Brunner/ Mazel Publishers, New York. 1983.
34. ZayasL. H., Jankowski K. R., McKeeM. D. Prenatal and Postpartum Depression Among Low-Income Dominican and Puerto Rican Women / / Hispanic Journal of Behavioral Sciences. 2003. No. 3. Vol. 25. P. 370-38.