К. Олдвин, ученица Р. Лазаруса, в работе «Стресс, копинг и развитие» (1994) предлагает классифицировать стрессоры по двум основаниям: сила — слабость стресса и продолжительность действия. Исходя из этих критериев, она выделяет четыре вида стрессоров:

1) травма (катастрофа, несчастный случай) — короткое по продолжительности, но сильное по воздействию явление, событие (война, смерть, неожиданный развод);

2) жизненное событие — более продолжительное и оказывающее большое влияние на дальнейшую жизнь и судьбу событие (появление / уход члена семьи, переезд);

3) хронический ролевой стрессор (напряжение) — сюда относятся, в первую очередь, конфликты, накапливающиеся и неразрешимые в ходе выполнения тех или иных социальных ролей («добытчик», сексуальный партнер, жена, теща, зять и т. д.);

4) жизненные трудности, возникающие при ежедневном взаимодействии личности и среды, или микрострессоры. Это слабые стрессовые воздействия, сила которых может возрастать, накапливаясь, и представлять для семьи большую трудность, чем какое-либо жизненное событие (например, постоянная нехватка денег, плохое жилье).

Разновидностью стрессоров являются семейные трудности — конкретные требования к семье, связанные со стрессовым событием, (например, дополнительные расходы, связанные с рождением ребенка или обучением члена семьи в другом городе). Максимальный семейный стресс, с которым семья не справляется, может привести к семейному кризису. Это неспособность семьи восстановить стабильное состояние в ситуации постоянного давления тех требований, которые изменяют семейную структуру и способы взаимодействия членов семьи (например, развод). Семейный кризис можно определить и как необратимую перемену в жизни семьи, когда прежние, привычные роли членов семьи становятся неадекватными, и происходит разрушение (распад) прежних образцов поведения. Семейный стресс не обязательно достигает уровня кризиса, если семья использует свои ресурсы, умения и противостоит деструктивным переменам.

Стрессоры воздействуют на все сферы жизнедеятельности семьи, но некоторые из них особенно уязвимы к семейному стрессу. Это сферы супружеских взаимоотношений, в том числе интимно-личностных, на некоторых этапах жизненного цикла семьи (например, раннее супружество или супруги на этапе «пустого гнезда» ); родительства — переход к нему, связанный с принятием новой роли (матери или отца первого ребенка), воспитания хронически больного ребенка; здоровья членов семьи (трудности принятия тяжелой болезни и уход за тяжело больным членом семьи). Существуют и другие сферы жизни семьи, требующие изучения с точки зрения их стрессогенности и совладения: одиночество в семье, экономический стресс (финансовое напряжение), профессиональный стресс (семья и работа: перемена или потеря работы, двойная карьера, когда оба супруга-родителя много работают) И другие.

Можно определенно сказать, что семейный стресс — это важное социальное явление и одновременно социальный стресс, признаками которого выступают когнитивная оценка человеком степени угрозы своему и семейному благополучию и последующие изменения в поведении. Так, например, потеря работы одним из членов семьи, без сомнения, ведет к повышению нагрузки и большей занятости других ее членов, если семья хочет сохранить уровень и качество жизни. Семейные стрессы также разделяют на нормативные (естественные изменения, связанные с семейной динамикой — последовательным прохождением этапов развития семьи) и экстремальные (уровня катастрофы, такие как потеря, неожиданная травма).

Феноменология семейного стресса

Нередко признаками стресса разного уровня выступают одни и те же симптомы разной степени интенсивности. Обычно это увеличение напряжения, споров, конфликтов, ссор и борьбы друг с другом, учащение употребления алкоголя, наркотиков, медикаментов, расстройства сна, головные боли, простуды и психосоматические расстройства, изменения в эмоциональном климате и взаимодействии семьи — ревность, измены, подозрительность и недоверие друг к другу, уход от общения, «психологическое отсутствие» и др. Однако, следует отметить, что обычно нормативные стрессы заканчиваются приобретением чего-то нового (новых ролей, ответственности, автономности, независимости и т. д.) членами семьи и семьей как общностью. Выжившая в катастрофе при экстремальном стрессе семья также может иметь какие-то приобретения (большая эмоциональная стойкость, важные навыки), но «цена» этих приобретений различна при воздействии стрессоров такого разного качества.

Приведем известные исследователям параметры, по которым фиксируются отличия нормативного стресса в семье от стрессауровня катастрофы (Ф. Коуэн и М. Шульц, 1996).

Таблица 1

Различия нормативного и экстремального стресса Параметры Нормативный стресс Экстремальный стресс Время для подготовки Какое-то Мало — нет Предвидение Большое Нет Прежний опыт Некоторый Нет Параметры Нормативный стресс Экстремальный стресс Помощники Много Мало — нет Чувство контроля Среднее — высокое Низкое — нет Беспомощность Небольшая — нет Средняя — высокая Потеря Некоторая Большая Степень опасности Нет Высокая Эмоциональные нарушения Некоторые Много Проблемы со здоровьем Некоторые Много Существуют три группы признаков семейного стресса.

1. Физические симптомы (они практически одинаковы при любом стрессоре и могут отличаться индивидуальной интенсивностью): биохимические реакции, сердечно-сосудистые симптомы, болезни «стресса» — такие как язва, астма, гипертония, боли в спине. Однако некоторые современные авторы считают связь стресса с болезнями если не мифической, то слишком непостоянной, чтобы ее учитывать (Д. Брайт и Ф. Джонс, 2003).

2. Поведенческие проявления (изменения в уровне работоспособности человека, конфликты и споры, изменение пищевых привычек, курение, употребление алкоголя, наркотиков, медикаментов).

3. Признаки психического неблагополучия (тревога и депрессия, гнев — враждебность, усталость — апатия — скука, бессонница и др.).

Дезадаптационные процессы и явления в социальной сфере и сфере здоровья возникают при длительном несовладании человека с семейным стрессом. Среди них: девиантное поведение родителей и детей, в том числе домашнее насилие; подростковая беременность; преждевременный уход детей из школы ( « бросание школы » ); длительные тяжелые депрессии, приводящие к самоубийству.

Чаще всего в фокусе внимания политиков, чиновников, социальных работников и даже исследователей оказываются семьи группы риска, в которых уровень переживаемого стресса высок при плохом функционировании механизмов совладающего поведения.

Нормативные ежедневные стрессы, переживаемые нормальной семьей, в целом совладеющей с трудностями своей жизни, игнорируются. Тем не менее в таких семьях нередко существуют серьезные медицинские, психологические и социальные трудности, требующие помощи в преодолении. Обстоятельства жизни могут требовать выработки новых копинг-стратегий, отсутствующих в «репертуаре» этих семей. Лонгитюдное исследование Ф. Коуэна (P. F. Cowan, 1991) стрессов и совладания с нимиу родителей детей-первенцев в течение первых двух лет после рождения детей показало, что они испытывали гораздо больше конфликтов и были менее удовлетворены браком, чем бездетные супруги. Групповая психотерапия (один раз в неделю) в течение 3 месяцев до

и 3 месяцев после рождения ребенка помогла укрепить супружеские отношения и гармонизировать атмосферу в семье на сложном этапе триангуляции (появления «третьего» — ребенка). Супруги научились новым копинг -навыкам, отсутствовавшим у них ранее.

Трудные жизненные ситуации проверяют семейную систему на прочность. Существует особое качество семьи, так называемое resilience ( H. I. McCubbin, 1987), которое позволяет ей формировать и поддерживать устойчивые паттерны функционирования под влиянием стресса. Термин переводится по-разному: эластичность, способность семьи быстро восстанавливать силы в случае неудачи, травмы или быстро изменяющихся событий после перенесенного стресса илиустойчивость к стрессу. Концепция устойчивости (resilience) имеет недавнюю, но богатую историю, связанную слон-гитюдным исследованием стрессоустойчивости детей (Е. Е. Werner, Z. D. Smith, 1982).

Очевидно, она займет значимое место в системе наук о семье, так как исследования указали на важность семьи в ее формировании. Не все члены семьи одинаково уязвимы к стрессу, не все умеют быстро восстанавливать душевные и физические силы, «выздоравливать» после неудачи, травмы, удерживаться на поверхности, сохраняя душевную энергию, жизнерадостность и другие позитивные качества. Некоторые семьи становятся жертвами ситуации и изменяются в сторону дисфункционального состояния, никогда не «выздоравливают», не оправляются от стресса (Е. A. Blechman, E. M. Hetherington, 1996).

Совладающее со стрессом поведение в семье

Чтобы взаимодействовать с трудной, кризисной ситуацией, необходимы навыки совпадающего поведения — особого социального поведения, смысл которого — овладеть, разрешить или смягчить, привыкнуть либо уклониться от требований, предъявляемых кризисной ситуацией, а также, возможно, предотвратить, своевременно разгадав ее неразрешимость или опасность. Совладающее с трудностями поведение, или копинг, — это сознательное целенаправленное поведение в отличие от поведения защитного. Оно создает семейный фундамент стойкости, высокой жизнеспособности, адаптивности и по-разному представлено в семье как целом иу членов семьи (Т. Л. Крюкова, 2003; Д. Фонтана, 1995; Н. I. McCubbin, С. R. Figley, 1983). Копинг является стабилизирующим фактором, помогающим семье осуществить психологическое приспособление во время переживаемого стресса. Совладающее поведение — это целенаправленное социальное поведение, позволяющее субъекту справиться с трудной жизненной ситуацией (или стрессом) способами, адекватными личностным особенностям и ситуации, — через осознанные стратегии действий. Это сознательное поведение направлено на активное изменение, преобразование ситуации, поддающейся контролю, или на приспособление к ней, если ситуация не поддается контролю (Т. Л. Крюкова, М. В. Сапоровская, 2003. С. 16). Притаком понимании совладающее поведение важно для социальной адаптации здоровых людей. Стили и стратегии совладания рассматриваются как отдельные элементы сознательного социального поведения, с помощью которых человек справляется с жизненными трудностями (Д. Брайт, Ф. Джонс, 2003). Другими словами, совладание, или копинг, — это то, как человек выдерживает, терпит, привыкает, избегает и / или разрешает стрессовую, то есть напряженную ситуацию.

Исследователи установили, что адаптивные возможности копинг-поведения увеличиваются под действием более сильных стрессоров. Это означает, что чем сильнее стрессор, тем более явно выражено совладающее поведение у хорошо адаптирующихся людей и семей. Российские семьи имеют, в основном, средний уровень совладания.

Однако в некоторых случаях выраженность копинга существенно увеличивается: у людей, переживших неожиданный развод; у мужчин-мужей, возвратившихся после участия в боевых действиях к мирной, в том числе семейной жизни (см., например, главу IV).

Итак, понятно, что семьи могут по-разному реагировать на стресс.

Способы (стратегии и стили) функционального, или продуктивного, копинга семьи в стрессовой ситуации обычно включают:

1) поиск информации, понимание стрессовой ситуации, события;

2) поиск социальной поддержки от близкого окружения, родственников, друзей, соседей, других людей, находящихся в подобных ситуациях, и профессионалов;

3) гибкость семейных ролей;

4) оптимизм, веру в лучшее;

5) улучшающееся общение семьи, налаженную коммуникацию;

6) включенность всех членов семьи в разрешение проблемы, трудности и др.

Эффективность совладеющего со стрессом поведения: кратковременные и долговременные последствия

Продуктивный копинг обычно имеет позитивные последствия для семейного функционирования: разрешение проблемы, трудной ситуации, снижение уровня напряжения, тревоги, дискомфорта, душевный подъем и радость преодоления. Если ситуация не может быть разрешена прямо и в короткий срок, возникают новая оценка ситуации и новая оценка себя в ситуации, в основе которых лежит изменение отношения членов семьи к проблеме, позитивное истолкование происходящего («могло бы быть и хуже», «это урок всем нам, впредь будем умнее»). Важно отметить, что при этом не снижается мотивация достижения, сохраняются реалистичный подход к оценке события и способность семьи мобилизовать силы.

Непродуктивный копинг связан с преобладанием эмоциональных реакций на ситуацию, своеобразным «застреванием» на них и проявляется в виде погружения в переживания, самообвинении, обвинении друг друга, вовлечении одним членом семьи других в свое непродуктивное состояние. Так иногда некоторые члены семьи

непрестанно жалуются, сожалеют, обижаются на «несправедливость» жизни по отношению к ним, вместо того, чтобы действовать. Избегание как стиль совладания также может быть непродуктивным. Оно проявляется в виде ухода от проблемы, попыток не думать о ее решении вообще, желании забыться во сне, «растворить» свои невзгоды в алкоголе или компенсировать отрицательные эмоции едой, спрятаться за спиной компетентных людей, гарантирующих социальную поддержку и решение проблемы вместо самой семьи. Нередко это поведение характеризуется наивной, инфантильной оценкой происходящего.

Эффективность копинга проявляется в продолжительности позитивных последствий. Они могут быть либо кратковременными: обычно их измеряют по психофизиологическим и аффективным показателям, по тому, насколько быстро люди возвращаются куровню дострессовой активности; либо долговременными, оказывающими влияние на психологическое благополучие семьи, улучшение ее социального функционирования (обычно их трудно учесть).

Вопрос об эффективности любого копинг-стиля является открытым. Дело в том, что те способы поведения, которые помогают в одних ситуациях, могут не работать в других. Например, известно, что восстановление эмоционального баланса при помощи пассивных стратегий (не через решение проблемы) используется более интенсивно, если источник стресса неясен, и у человека нет знаний, умений или реальных возможностей уменьшить его (Л. И. Перлин, Л. Шулер, 1978). Использование проблемно ориентированного копинга в совершенно неподдающейся контролю ситуации также оказывается малопродуктивным, истощает ресурсы (см., например, главу

2).

Совладание со стрессом в семьях разного типа

Уровень и качество преодоления жизненных трудностей зависят от того, насколько успешно функционирует семья, то есть от того, как она выполняет свои главные функции (О. А. Карабанова, 2004). Функции семьи — это деятельность семьи, направленная наудовлетворение потребностей ее членов и общества в целом. Нормально функционирующая семья — это семья, которая обеспечивает необходимый минимум благосостояния, социальной защиты и развития ее членов (В. Н. Дружинин, 1998). Дисфункциональная семья — та, в которой выполнение функций оказывается нарушенным, вследствие чего возникают предпосылки для проявлений горизонтальных и вертикальных стрессоров. Рассмотрим совладеющее со стрессом поведение в семьях с нормальным и нарушенным функционированием (Н. I. МсСиЬЫп, С. Я. Е1§1еу, 1983. С. 227).

Таблица 2

Совпадающее поведение в семьях с нормальным и нарушенным функционированием Семейные параметры Функциональная семья Дисфункциональная семья Идентификация стрессора Четкое, принятие Нечеткое, отрицание Локус проблемы Это общее дело Это дело одного человека Подход к проблеме Решение Обвинение других Терпимость друг к другу Высокая Низкая Участие и забота Прямые, явные Непрямые, неявные Общение Открытость Уход в себя, закрытость Сплоченность Высокая Низкая Семейные роли Гибкие Жесткие Использование ресурсов Полное Неполное Насилие Нет Есть Употребление алкоголя, наркотиков Редко Часто Наличие лидера Один лидер либо равенство Отсутствие лидера, «паралич решений» Совладающее и защитное поведение семьи при стрессе

Далеко не всегда испытывающая стресс семья прибегает к копинг-поведению, предпочитая поведение защитное. Под психологической защитой понимают подсознательную систему моделей поведения, сформированную на основе жизненного опыта человека и ограждающую его от отрицательных эмоций страха, тревоги, возникающих на основе травмирующей информации из внешнего мира либо вследствие потенциально стрессогенных обстоятельств. Известные психотерапевты А. Я. Варга, А. И. Захаров, А. С. Спиваковская, Э. Г. Эйдемиллер и В. Юстицкис описывают условия, при которых семья в трудных жизненных ситуациях склонна использовать, скорее, механизмы психологической защиты, чем сознательного совладания. Это наличие сильно мифологизированной семейной истории, плохо осознаваемые хронические конфликты, эмоциональная зависимость, непроясненные границы и пр. Зачастую семья обладает в основном дисфункциональными стабилизаторами равновесия семейной системы. По мнению А. Я. Варги, ими могут стать дети, болезни, нарушения поведения (например, цикличность супружеских измен и физического насилия). В некоторых семьях родители не ссорятся только тогда, когда ребенок болеет. Приступ астмы может возникать у ребенка, бессознательно усвоившего эту закономерность, при малейших признаках ссоры. Если он долгое время является стабилизатором семейной системы, отделение от родителей в

подростковом возрасте происходит очень трудно и болезненно (А. Я. Варга, 2001).

Факторы устойчивости семьи к стрессу

Существуют общезначимые факторы, стабилизирующие семейную систему и уменьшающие уязвимость семьи к стрессу. По данным зарубежных и отечественных авторов (Д. Брайт, Ф. Джонс, 2003; Д. Майерс, 1996; А. С. Спиваковская, 1999; Э. Г. Эйдемил-лер, В. Юстицкис, 1999), к ним относятся: социальный и профессиональный статус, решение проблемы путем совладения, взаимная поддержка в семье и поддержка тех людей, с которыми связаны какой-либо деятельностью (супружеские пары без детей). В семьях с детьми-дошкольниками и школьниками важны религиозность (вера), поддержка окружения и приспособление к более широкой социальной группе, частью которой они себя ощущают. Семьи с подростками используют иные факторы: статус и доход, взаимная поддержка семьи и супруга (супруги), внутренняя сплоченность семьи, поддержка более широкой социальной группы. И наконец, семьи на стадии «пустого гнезда» подчеркивают защитную ценность совпадающих навыков, внутренней сплоченности семьи и поддержки окружения, с которым их связывает какая-либо деятельность (Н. I. McCubbin, R. D. Thompson, 1989).

По нашим данным, факторамиустойчивости семьи к стрессу являются: общие задачи по воспитанию детей, наличие работы, удовлетворенность членов семьи своей деятельностью, совместные интересы и дела, разделение ценностей, в том числе духовных, любовь и верность друг другу, ответственность за семью, сексуальная гармония. Кроме того, большое значение имеют: умение членов семьи решать проблемы; налаженное общение; удовлетворенность взаимоотношениями и ролевой структурой в семье (наличие лидера лучше, чем ролевое равновесие в нашей культуре); социальная поддержка (чаще всего идущая «сверху вниз», в основном, от родителей к детям); хорошее здоровье; опора на себя и близких родственников (Н. О. Белорукова, 2003; Е. В. Кобзева, 2001; Т. Л. Крюкова, 2003).

В одном из исследований изучались семьи в ситуации совладания с трудными жизненными событиями. Оказалось, что для семьи не важно, являются ли они реально трудными, или только воспринимаются как трудные. В любом случае, они выступают как стрессоры и влияют на адаптивность функционирования каждого человека и семьи в целом. К нормативным стрессорам, или обычным ежедневным трудностям, исследуемые семьи отнесли трудности в следующих сферах (по значимости и частоте упоминания): материальное обеспечение; здоровье, воспитание детей; переездили смена жилья; межличностные отношения.

Успешность совладания семьи с трудностями связана со степенью удовлетворенности отношениями в семье и согласованности ценностных ориентации супругов. Это проверялось в исследовании 50 семей (в возрасте от 22 до 39 лет, со стажем семейной жизни от 3-х до 17-ти лет). Все они оценили свои межличностные отношения как в той или иной степени благоприятные при выраженной удовлетворенности браком. Измерение копинга проводилось при помощи опросника «Копинг-поведение в стрессовой ситуации» (Н. ЭндлериД. Паркер, 1990; адаптация Т. Л. Крюковой, 2001). Зафиксировано значительное преобладание проблемноориентированного копинга по сравнению с эмоционально-ориентированным и копингом избегания во всех сферах осознаваемых семьей трудностей. Оказалось, что чем выше удовлетворенность взаимоотношениями в семье, тем больше выражен активный или ориентированный на решение проблем копинг. Однако у супругов со значительным сходством ценностных ориентации была установлена лишь тенденция к выбору сходных копинг-стратегий проблемно-ориентированной направленности. С возрастом супругов и стажем семейной жизни увеличивается выраженность эмоционально ориентированного копинга, а супруги в возрасте до 30 лет существенно чаще совладают с трудностями при помощи избегания (социального отвлечения, в частности). Интересным показался тот факт, что в семьях испытуемых выделились две яркие группы — это мужья, либо чрезвычайно успешно совпадающие с трудностями, либо вовсе не справляющиеся со стрессом. В то же самое время их жены совладают с жизненными трудностями во всех без исключения сферах на среднем уровне. Таким образом, половые и тендерные различия влияют на эффективность совладания и социально-психологической адаптации.

Как видим, довольно нелегко обобщить влияние всех возможных факторов риска, уязвимости к стрессу и совладания с ним, выяснить, как они способствуют или препятствуют хорошей адаптации и благополучию семьи.

В заключение назовем некоторые демографические, социальные и социально психологические общероссийские тенденции, неоднозначно влияющие на успешность / неуспешность совпадающего со стрессом поведения семьи:

• уменьшение числа детей, особенно у горожан;

• длительная и сильная связь с родительской семьей, усиление зависимости родителей от детей в позднем возрасте в связи с недостаточно развитыми социальными программами в обществе;

• полная занятость обоих родителей, высокая занятость женщин матерей (работающая мать проводит с ребенком в среднем 1 час 24 минуты в сутки);

• изменение приоритетов семьи и работы: в социалистическом обществе предполагалось, что главное происходит не в семье (приоритет работы), теперь значение семьи возрастает;

• семейное двоевластие: проблемы с лидерством в семье (формальное лидерство мужа и неформальное жены);

• распространение «сознательного» родительства в молодых семьях;

• более сильная включенность молодых отцов в жизнедеятельность семьи;

• возрождение интереса к семейной истории, семейному дереву не просто как генеалогическое хобби, а как потребность в восстановлении семейной культуры, традиций, как обращение к ресурсу.

Сегодня здоровая часть семей в нашей стране не ждет «милости» ни от природы, ни от государства, но активно ищет сама разрешения своих проблем, связанных с жильем, здоровьем, образованием детей и т. д. Семья — живой организм, который постоянно «работает» в меняющемся мире и нестабильном обществе переходного периода,

приспосабливаясь к изменениям, изменяя обстоятельства своей жизни. Она сама определяет свою судьбу и выбирает путь (Остаться или эмигрировать? Работать по найму или создать свой бизнес? Обучать детей в государственной или частной школе?).

Конечно, иногда запаса прочности и гибкости не хватает. Однако специалисты по проблемам семьи во всем мире говорят, что в течение XX в. этот социальный институт пережил столько потрясений и кризисов (и сколько в одной только России!), что остается удивляться невероятной жизнестойкости семьи. И не только удивляться, но и наблюдать, исследовать, чтобы помогать семье XXI в.