К. Витакер

Структура семьи — это состав семьи и число ее членов, а также совокупность их взаимоотношений. Среди множества различных вариантов структуры или состава семьи наиболее известно ее разделение на полную (есть мать, отец и дети) и неполную (есть только мать или отец с детьми). Структурный состав семьи зачастую заранее относит неполную семью к группе риска, предполагая, что ее функционирование затруднено. Мы исследовали нормативные и экстремальные трудности в неполных и полных семьях, а также стили совладеющего поведения семьи. Приведем результаты этого исследования.

Сравнивая полные и неполные семьи (воспитывающие детей-подростков с отцом и без отца), мы априори предполагаем, что неполная семья не выступает какусловно неблагополучная только из-за неполноты своей структуры, хотя данные большого количества исследований показывают обратное (Ю. Е. Алешина, 1987; В. Н. Дружинин, 2000; А. С. Спиваковская, 1999).

В доказательство / опровержение этого мы проанализировали следующие параметры: 1) уровень и тип испытываемых членами семей трудностей; 2) характер взаимоотношений в семье; 3) уровень совладания с трудностями родителей и детей в семьях разного типа.

Неполнота изучаемых семей произошла вследствие разных причин:

• потеря, смерть супруга; все семьи, потерявшие отца / мужа, находились в близких отношениях с ним;

• развод (в части семей неожиданный, уровня катастрофы), отношения после которого сложились по-разному

— от дистантных до дружеских;

• самостоятельное воспитание ребенка одной матерью, так называемой «одиночкой».

Обе группы семей, в основном, уравнены, хотя имеются различия в уровне материального обеспечения. Существенно они различаются по структуре семьи: полные (с отцом) и неполные (без отца).

Основная гипотеза исследования заключается в предположении, что совладеющее с трудностями (нормативными и экстремальными) поведение членов неполной семьи не отличается от совладания членов полной семьи.

В качестве исследовательских гипотез выдвинуты следующие предположения:.

1. Семьи с разной структурой оценивают как трудные различные ситуации.

2. Совладающее поведение матерей и подростков в полной «неполной семьях различается.

3. Выбор подростками продуктивного или непродуктивного стиля совладания с трудностями связан с предпочитаемыми стилями совладания их родителей, а также с реальными родительскими (воспитательными) установками.

В качестве методик в исследовании использовались:

1) опросник родительского отношения (ОРО) А. Я. Варги, В. В. Столина, включающий шкалы «принятие — отвержение», «кооперация», «симбиоз», «авторитарная гиперсоциализация », « инфантилизация »;

2) опросник CISS (КПСС, или копинг-поведение в стрессовых ситуациях), выявляющий три стиля совладающего поведения: проблемно-ориентированный, эмоционально ориентированный, избегание;

3) ASC (юношеская копинг-шкала, специальная форма, 1993), диагностирующая 18 стратегий, объединенных в три общих стиля совладающего поведения: продуктивное совладание, непродуктивное совладание и промежуточный

— социальный копинг;

4) шкала школьного гнева (MSAI), измеряющая уровень испытываемого гнева (аффективная шкала), враждебности (когнитивная шкала) и тип совладающего поведения у подростков (позитивный копинг — совладание с гневом и деструктивный копинг — деструктивная экспрессия гнева) ( P. Boman, Gr. Yates, 2002);

5) полуструктурированное интервью, разработанное с целью определения нормативных и экстремальных трудностей, испытываемых членами полной и неполной семьи; контент-анализ результатов интервью и монографических описаний ситуаций, определяемых членами неполных семей как трудные, стрессовые.

Анализ трудностей в неполных и полных семьях

Полуструктурированное интервью членов неполных семей о жизненных трудностях, пережитых в прошлом и переживаемых в данный момент, а также о том, как они совладают с ними, дало возможность проникнуть в мир неполной семьи.

Вот пример описанных ими трудных (стрессовых) ситуаций.

Пример 1.

В своей семье после развода с мужем (9 лет назад) В. А. самой главной проблемой считает свою беспомощность, которая проявляется в неспособности защитить сына от негативных действий взрослыхлюдей. Однако в последнем случае, произошедшим с ее сыном, в отношении которого совершили моральное оскорбление с причинением физической боли, В. А. нашла конструктивный выход, применив свои профессиональные способности журналиста. Надо сказать, что ситуация оказалась трудной вдвойне, посколъкувзрослые обидчикиявились сотрудниками правоохранительных органов. В. А. написала анонимную статью о том, каклюди, «занимающие посты», дающие полномочия и права на защиту граждан, используют их против них. Она описала частный случай, произошедший с ее сыном, используя псевдонимы.

«После публикации статьи, — говорит В. А., — мне стало легче, потому что я выразила свою обиду и переживания, пусть косвенно, но тем самым я обратила внимание общественности на подобные проблемы и других матерей, таких одиноких (имеет в виду отсутствие мужской поддержки), как я; теперь мы вместе будем бороться за своих детей».

Пример 2.

Единственный сынА. (16 лет) рассказывает о том, что с его мамой буквально полгода назад случилась «трагедия» (такА. называет этупроблему). Мама начала выпивать, и для А. это самая трудная проблема, с которой он когда-либо встречался в жизни. Чувства, которые переполняли подростка, — страх того, что он может лишиться второгородителя, очень любимого и дорогого ему; обида за то, что мама не думает о нем, о его переживаниях; безысходность от незнания, как поступить в данной ситуации, что предпринять.

«Первые попытки помочь маме закончились неудачно, —говорит А., — мама не слушаламеня, моих просьб, даже угроз («уйду из дома, хотя я понимал, что этого я точно никогда не сделаю, ведь я у нее один, кто ей поможет ?»). Потом я решил, что маму надо отвлечь, а посколькуяувлекаюсь живописью, то я стал просить маму ходить на природу вместе со мной. Ей это понравилось. Потом я стал стараться учиться (смеется) , мне даже самому понравилось быть отличником. Конечно же, это лишь маленький вклад врешение проблемы, ведь большуюроль сыгралиродственники, наши друзья, они здорово помогли нам справиться смаминой проблемой: лечили ее, даже я помогал травы настаивать. Сейчас мы живем дружно и без проблем, в общем-то, я оченьрад, что мама справилась. Но боюсь, как бы не повторилось все, поэтому стараюсь чаще говорить маме, какя ее люблю».

Пример 3.

Самой большой трудностью в семье О. В. и ее сын считают смерть отца (произошло это три года назад). «Это было страшнымударом для меня, — говорит О. В. — Яне знала, что делать, меня переполняли эмоции, скорбь из-за потериродного, любимого мною человека. В то же время, я испытывала состояние безысходности: я не знала, как быть теперь, как себя вести, что говорить детям ? Как мы будем жить ? Но дети оказались намного сильнее меня врешении данной проблемы, они даже заставили меня поверить в себя, в свои силы. Мы все вместе обсудили, как будем жить: материальную сторону (старшая дочьужеучилась в другом городе, амладшей предстояло поступать вучилище), моральную сторону (мы как-то стали ближе друг к другу, больше теплых слов говорить, меньше ссориться). Можно сказать, что, несмотря на свои 17лет, младшая дочь Н. как-то невольно взяла на себя обязанностируководителя семьи, ее главы. Она действительнорешительно и верно находила, принимала пути выхода из трудностей. Мы ей доверяли и доверяем сейчас. Она у нас молодец. Если до смерти мужа трудности, по большей части, решались нами — родителями, то теперь в этом принимают участие все члены семьи. Было время после смертимужа, когда в финансовом отношении нам было сложно, тогдамы летом все вместе подрабатывали тем, что носили ягоды, грибы. Сын А. очень любит ловитърыбу, это у него способ заработка на карманные расходы. В этом годумы вместе сделалиремонт. Участвовали в этой затее все члены семьи, а ведь несколько лет собирались обновить квартиру. Я думаю, что мы вполне успешно (если можно так сказать) смогли справиться с горем, я имею в виду, что если бы муж был жив, он мог бы гордиться нами, особенно детьми: старшие дочери заканчивают в этом году обучение и получают профессию, о которой мечтали; младшая уже давноработает парикмахером и полностью обеспечивает себя, а теперь еще будет медсестрой, но не хочет на этом останавливаться, собирается продолжить обучение на косметолога-визажиста. Сын же будет пробовать поступить в техникум — сам решил, что уже готов к жизни вдали от дома. Я рада за него. Думаю, что справиться с болью нам помогло семейное объединение своих сил в одно целое, которое стало мощнымресурсом в борьбе с трудностями и переживаниями».

Трудные жизненные ситуации в семье вызывают стресс различного уровня. По глубине переживаний и сложности совладания с трудностями в неполной семье преобладают экстремальные ситуации (90%). Потерю отца, неожиданный развод, даже произошедший более двух лет назад, семья переживает дольше, чем какой-либо нормативный стресс, что объясняется длительной «эмоциональной памятью» или посттравматическим состоянием. Средний временной интервал переживания потери отца (мужа), его ухода вследствие развода определяется членами неполных семей от полутора до двух с половиной лет. Именно таким трудностям члены неполных семей отводят первое место как наиболее значимым. Второе место отведено ежедневным жизненным, или нормативным трудностям, например, в воспитании и содержании детей (87,5%). С этим связано резкое усиление беспокойства и тревоги за сына / дочь (62,5%). Выражается это в том, что после потери / ухода отца мать начинает ощущать большую ответственность за своего ребенка. Если раньше выполнение родительской роли она делила с мужем — отцом, то теперь, когда матери приходится в одиночку справляться с проблемами, у нее возникает тревожность по поводу эффективности своей материнской роли. Третье место разделили два вида трудностей — связанные с появлением у родителей чувства беспомощности из-за невозможности оградить своего ребенка от неприятностей взрослой жизни (52,5%) и трудности принятия взросления сына / дочери; страх перед отдалением ребенка от матери иувеличением близости с дружескими компаниями (52,5%).

Личностнымиресурсами члены семей считают свое здоровье (75%). Второе место занял образовательный уровень членов семей (50%). На третье место они отнесли такой личностный ресурс, как надежда, оптимизм (40%). На четвертом оказались самоуважение и самоэффективность, вера в собственные силы (35%).

Известно, что если семьи функционируют во время изменений как единое целое, они наиболее успешны в адаптации к трудностям. К енутрисемейнымресурсам неполной семьи мы отнесли семейную сплоченность, интеграцию (80%) и эмоциональную поддержку (общение — обмен эмоциями, чувствами) (80%). На втором месте по степени значимости оказались уважение, взаимность (вовлеченность) (65%). На третье место вышла поддерживающая социальная сеть — позитивные аспекты взаимоотношений с родственниками и друзьями (60%) и финансовое положение членов семьи (60%). На четвертом месте по степени значимости оказались семейные

традиции и праздники (35%). Нужно отметить, что рейтинг наиболее стрессогенных трудностей у матерей и их детей в неполных семьях различается: подростки на первое место ставят материальные трудности, на второе — взаимоотношения с матерью (подчеркивается ее гиперопека).

Влияние экстремальных трудностей (развод, потеря отца, одиночное воспитание ребенка как стигматизация) на совладеющее поведение членов неполных семей было определено ими по-разному: 1) отрицательное, то есть экстремальные трудности «травмируют душу, не дают найти верный путь решения проблемы» (55%);

2) противоречивое, неопределенное влияние (20%);

3) положительное, в каком-то смысле это значит, что хотя смерть отца или развод были для семьи травмой и постоянным стрессом, но в связи с этим совладение потребовало больших усилий и привлечения дополнительных ресурсов. Другими словами, семья «собралась» в трудной ситуации и стала функционировать даже лучше, чем прежде, особенно это касается семей после развода, которому предшествовали длительные деструктивные межличностные супружеские отношения (25%).

Таким образом, половина членов неполных семей оценивают влияние экстремальных трудностей как травму, которая мешает, не дает найти верный путь решения проблемы. Почти треть отмечают неопределенное, противоречивое их влияние. Несколько больше людей говорят о том, что совладание с экстремальными трудностями требовало мобилизации сил, что привело к более выраженному копингу по сравнению с нормативной ситуацией, то есть «энергетизировало» семью, сделало ее более сплоченной. Несмотря на то что на момент исследования в жизни неполных семей встречались только нормативные ситуации, оцениваемые ими как трудные, об экстремальных трудностях, случившихся в их жизни, они помнят и оценивают глубину их переживания и сложность совладания с ними значительно выше по сравнению с трудностями нормативными.

Большинство осознаваемых трудностей родителей из полных семей связаны только с детьми, а трудности детей — сих родителями (сфера детско-родительскихотношений). Трудности, отмеченные родителями, обусловлены, с одной стороны, возрастными изменениями в личности самого подростка, с другой стороны, нестабильностью и непредсказуемостью жизни в современном обществе. Необходимо отметить активное участие родителей, участвующих в нашем исследовании, в жизни своих детей. Среди выявленных семейныхресурсое в полных семьях наиболее значимыми являются: здоровье, финансовое положение, образовательный уровень (личностные ресурсы); семейная сплоченность, эмоциональная поддержка, семейные традиции и праздники (внутрисемейные ресурсы), а также поддержка родственников и друзей.

Анализ различий в способах совладания с трудностями в неполной и полной семьях

В исследованиях костромских авторов совладающего поведения в семейном контексте (Н. О. Белорукова, Т. Л. Крюкова, Е. В. Куф-тяк, О. Б. Подобина, М. В. Сапоровская) предпринято интегральное изучение особенностей совладающего поведения в нормалъныхроссийских семьях на разных этапах жизненного цикла семьи. Обнаружено, что наиболее эффективно семья совладает с трудностями в середине своего жизненного цикла, на этапе семьи с детьми-подростками, по сравнению с молодыми семьями без детей (первый этап жизненного цикла семьи) и семьями на стадии «пустого гнезда». Стиль совладающего поведения, в основном, проблемно-ориентированный. Именно в этот период супруги достигают зрелого, социально активного возраста, ролевая и позиционная структура в семье стабильна, но может развиваться, происходит профессиональная самореализация, родительская функция предъявляет множество требований и обязательств (Н. О. Белорукова, 2003; Е. В. Куфтяк, 2004).

В современном российском обществе существует определенная особенность семей, когда чаще всего внутрисемейные функции и процессы подчинены детско-родительским отношениям, заботы и мысли о детях поглощают все время и силы родителей (детоцентричная семья) (Ю. Е. Алешина, 1987; А. Я. Варга, 2001; В. Н. Дружинин, 2000). Семья с детьми-подростками — это расширенная система, где на первый план часто выходит треугольник детскородительских отношений. Период, когда ребенок становится подростком, — время избыточных требований к родителям и со стороны общества, и со стороны внутрисемейных отношений. Трудности для родителей обусловлены изменениями личности самого ребенка, необходимостью перестройки взаимоотношений с ним, пересмотра собственного поведения. Данный период характеризуется также высокой занятостью родителей, особенно матери, на работе, упрочением карьеры, интенсивностью общения.

Получены следующие результаты диагностики стилей совладающего поведения матерей подростков, воспитывающих детей без отца. Они чаще, по сравнению с эмпирическими нормами, используют проблемно-ориентированный стиль совладания. Внутри данного стиля они чаще всего выбирают такие стратегии: «сосредотачиваюсь на проблеме и думаю, как ее можно решить»; «стараюсь вникнуть в ситуацию, определяю курс действий и придерживаюсь его»; «делаю то, что считаю самым подходящим в данной ситуации»; «стараюсь, чтобы эмоции не мешали мне в других делах». Остальные стили копинга, в том числе отвлечение и эмоциопалъно-ориентированный копинг, они выбирают реже. Выбор субстиля социальное отвлечение, включающего поиск и получение социальной поддержки, который занимаету матерей второе место, вероятнее всего, можно объяснить спецификой «одиночного» воспитания ребенка, а именно: высокой напряженностью, частыми перегрузками, отсутствием мужской поддержки, что выражается в потребности матери искать помощь, общаясь с друзьями, родственниками. Внутри данного стиля совладания матери чаще выбирают стратегию «стараюсь быть на людях, звоню подруге, иду в гости к ней».

Анализ показывает, что активная роль в семье и обществе дается матерям нелегко, ониустают от обязанностей и множества трудностей (трудности детей в учебе, поведение в школе и дома, необходимость продолжения образования, здоровье). Большинство этих проблем решаются в процессе взаимодействия с окружающими людьми. Как известно, чаще всего именно матери ходят на родительские собрания в школу, участвуют в работе родительских комитетов, разговаривают и обсуждают друг с другом собственные трудности, ищут и дают советы. Вполне

естественно, что мать в неполной семье чаще всего использует активные стратегии совладания, ориентированные на решение проблемы, действенную информационную и эмоциональную поддержку, принимает всю ответственность на себя, но вместе с этим и устает от постоянной необходимости нести ответственность.

Анализ особенностей воспитания в неполной семье

В неполных семьях доминирует такая переменная семейного воспитания, как активность. Матери, испытывающие тревожность, связанную с неуверенностью эффективного выполнения своей воспитательной функции, как было нами отмечено выше, стремятся компенсировать отсутствие отца созданием «насыщенной» жизни ребенка-подростка. Нередко они проявляют неожиданную жесткость, что говорит об их стремлении компенсировать отсутствие отца более строгими моделями отношений с подростком, стараясь быть матерью и отцом одновременно.

На данном этапе развития у подростка формируются основные паттерны поведения, устойчивые свойства личности, происходит становление подходящих стратегий совладания с трудностями. Нам было валено узнать, какие установки родителей существуют по отношению к детям-подросткам в семьях и как установки родителей влияют на выбор детьми стиля совладающего поведения (продуктивного / непродуктивного). Мы предполагали также, что предпочтение определенных стилей совладания родителями влияет на стиль совладания подростков.

Оказалось, что для отношения матери к ребенку в семье без отца характерно следующее. Симбиоз представляет собой видимую родительскую установку: практически все матери в своем отношении к ребенку проявляют симбиотические связи, то есть ощущают себя с ним одним целым, пытаются оградить его от трудностей и неприятностей. Большинство матерей принимают своего ребенка, что свидетельствует о том, что матери уважают подростка, симпатизируют ему, стремятся проводить с ним время, одобряют его интересы и планы. Оказалось, что треть матерей готовы помогать ребенку, заинтересованы его делами и успехами, хотят, чтобы он был «не хуже других» (образ социальной желательности). Матери в большей степени доверяют своему ребенку, стараются разделить его точку зрения в спорных вопросах. Довольно высокий балл наблюдается по шкале авторитарная гиперсоциализация. Это говорит о том, что в детско родительских отношениях отчетливо просматривается жесткий контроль над поведением ребенка, относящийся и к особенностям воспитания в неполной семье без отца, и к культуре российского воспитания.

Анализ особенностей совладающего поведения подростков в неполной семье показал, что у большинства подростков из неполных семей присутствует продуктивный стиль, у трети — непродуктивный.

Преобладающими копинг-стратегиями среди подростков из неполных семей являются: 1) решение проблемы; 2)работа, достижения; 3) социальная поддержка. Средние значения выраженности стратегий совладающего поведения подростков в неполных семьях ниже значений, полученных при адаптации методики. Стратегия Социальная поддержка используется значительно чаще, они чаще надеются на Чудо, Не совладают и обращаются за помощью к Богу. В целом, подростки из неполных семей предпочитают прямые действия, достижение успеха при совладении с трудностями; они стремятся поделиться своей проблемой с другими, заручиться их поддержкой, одобрением, советами, нередко беспокоятся. В период отрочества необыкновенно возрастает значение групп сверстников: подростки обычно ищут поддержки у других, чтобы справиться с физическими, эмоциональными и социальными переменами отрочества, а также трудностями собственной ежедневной жизни в семье без отца. Тесные симбиотические связи между матерями и их детьми позволяют нам говорить о том, что подростки стремятся к поиску поддержки не столько у сверстников, сколько у матерей. Данная тенденция является спецификой детско-родительских отношений в неполных семьях.

Уровень испытываемого гнева и уровень враждебности к школе у подростков, воспитывающихся без отца, находятся в пределах нормы; уровень позитивного копинга выше уровня деструктивного копинга, что позволяет сделать вывод о предпочтении ими конструктивного совладания с негативным аффектом (гневом).

Мы установили, что установка матерей на симбиоз препятствует непродуктивному копингу подростков. С другой стороны, существует умеренная обратная связь между той же самой родительской установкой матерей и продуктивным копингом подростков. Понятно, что симбиоз является сложной, противоречивойустановкой, которую нельзя интерпретировать однозначно.

Оказалось, что инфантилизация ребенка со стороны матери положительно связана с эмоционально-ориентированным копингом. Эмоциональное реагирование в трудной ситуации вместо ее решения (выплеск эмоций), видимо, провоцирует у матери стремление увидеть ребенка младше, чем он есть на самом деле, неуспешным и неприспособленным, тем самым приписывая ему несостоятельность. Но парадокс заключается в том, что эмоционально-ориентированный стиль совладания положительно коррелирует и с принятием: возможность отреагировать, выразить как положительные, так и отрицательные эмоции, видимо, способствует принятию матерью своего ребенка-подростка. Мать, принимающая, жалеющая только маленькое дитя, — это проявление разных ликов матери, о которых много известно психоаналитической психологии и психотерапии, — предстает перед нами и в результатах количественного исследования.

Связь между совпадающим поведением подростков и стилем совладающего поведения матери противоречива и неоднозначна. С одной стороны, прямая активность матерей, их лидирующая позиция в разрешении проблем не всегда являются положительным примером для формирования моделей копинг-поведения подростков. С другой стороны, если матери используют эмоционально ориентированный копинг (застревают на переживании своей беспомощности и невозможности справиться с ситуацией, склонны обращаться за помощью и поддержкой к окружающей среде — семье, друзьям, значимым другим), то подросткам это «разрешает» подобное же поведение, без необходимости прикладывать усилия и стремиться к самостоятельному, действенному решению трудной ситуации.

Сравнение совладающего поведения в неполной и полной семьях

Основной гипотезой нашего исследования было утверждение о том, что совладающее с трудностями поведение членов неполной семьи не отличается от совладания членов полной семьи. Мы обнаружили, что определенные различия в предпочтении членами семей некоторых стратегий совладения, в зависимости от структуры семьи, существуют. Значимые различия обнаружены в выраженности (средние значения) и рейтинге такого стиля совладеющего поведения у матерей, как эмоционально-ориентированный копинг.

Женщины-матери, воспитывающие ребенка вместе с мужем, реже используют при столкновении с трудностями субстиль отвлечение и стиль избегание. А матери, самостоятельно, без отцовской поддержки воспитывающие ребенка, реже используют эмоционально-ориентированный стиль и субстиль отвлечение. Предпочтение матерями обеих групп субстиля социальное отвлечение, содержательно включающее обращение за поддержкой к социуму, свойственно российскому менталитету, однако выраженность этого стиля выше у матерей из полных семей. Видимо, присутствие мужской поддержки в жизнедеятельности семьи дает женщине больше возможностей расслабиться, отдохнуть от забот повседневной жизни, пообщаться с друзьями и близкими. У матерей, самостоятельно воспитывающих ребенка, уровень эмоционального самоконтроля выше, чем в другой выборке.

Родительская роль на данном этапе семейного развития предполагает принятие ответственности за жизнь и благополучие подростка, необходимость своевременно и адекватно реагировать на возникающие потребности ребенка, требования общественной жизни, необходимость быть в определенной степени эталоном для подростка, способность активно разрешать проблемные ситуации. Следовательно, предпочтение матерями подростков именно таких стратегий совладения с трудными ситуациями может характеризовать их как опытных и успешных родителей, а семью — как полную, так и неполную —как функциональную. Безусловно, это невозможно без активной субъектной позиции — проблемного совладающего поведения, принятия ответственности и самоконтроля.

Совладеющее поведение подростков из полных и неполных семей в целом характеризуется как продуктивное. Однако зафиксированы некоторые различия. Мы обнаружили, что подростки из полных семей значительно чаще используют такие стратегии совладания как Друзья и Принадлежность, что говорит о большей выраженности социального копинга у подростков, воспитываемых обоими родителями. Это может быть свидетельством начавшегося нормативного для денного возрасте сепарационного процесса. Дети, воспитывающиеся без отце, сокращают поиск социальной поддержки среди сверстников, вероятно, они нередко ищут ее у матери, с которой существуют симбиотические отношения.

Сравнивая выраженность негативных установок родителей по отношению к ребенку в двух группах матерей, участвовавших в исследовании, мы установили, что значимые различия материнского отношения существуют в двух аспектах: образ социальной желательности и инфантилизацияребенка больше выражены у матерей в полных семьях.

Матери, не имеющей мужской (отцовской) поддержки в совладении с жизненными трудностями, приходится искать ее не только у родственников, ноиу своих детей, особенно старших. Наверное, поэтому в неполных семьях меньше инфентилизируют ребенка, и даже, напротив, вероятнее всего, матери проявляют желание более быстрого приобретения ребенком статуса взрослости, поскольку это дает им опору и возможность почувствовать себя не такой одинокой в переживании и совладании с трудностями жизни. Кроме того, как уже было отмечено выше, у подростков и матерей из неполных семей существуют сильные симбиотические отношения, что говорит о стремлении матери и подростка в такой семье видеть друг в друге ресурс для совладания с переменами и жизненными невзгодами. Стремление матери к симбиозу с ребенком может быть свидетельством того, что в подростковом возрасте, когда ребенок стремится стать более автономным и самостоятельным, а родители должны несколько ослабить детско-родительскую связь, матерям сделать это оказывается намного сложнее, нежели отцам. Матери продолжают, как и раньше, когда,ребенок был маленьким, оберегать его, узнавать все о событиях его жизни и внутренних переживаниях. Вместе с этим появляется потребность гордиться своим ребенком, знать, что он не хуже, чем другие дети, возрастают критичность и требовательность к подростку.

Подводя итоги, можно утверждать, что имеющееся в литературе мнение о неблагополучии неполной семьи не нашло убедительных доказательств в нашем исследовании. Условно благополучные семьи, воспитывающие детей-подростков с отцом и без отца, можно отнести к реальным нормальным семьям, так как они эффективно совладают с возникающими трудностями, способствуютуспешной социализации детей. В целом, нами не установлено, что совладающее поведение явно продуктивнее в полных семьях.

Вероятно, структура семьи (полнота) выступает как фактор, но не как предиктор выбора членами семьи совладеющего поведения.

Мы обнаружили, что семьи с разной структурой (полная и неполная) испытывают различные трудности, являющиеся для них стрессорами. В полных семьях все отмеченные родителями трудности связаны с их детьми-подростками, концентрируются на детско-родительских отношениях. В неполных же семьях по степени глубины переживания и сложности совладания с трудностями преобладают экстремальные трудности. Потерю отца, развод, рождение ребенка женщиной без мужа (стигма) семья переживает дольше и интенсивнее, чем нормативный стресс.

Следовательно, семьи, воспитывающие детей с отцом и без отца, хотя и различаются по уровню переживания трудностей, похожи по содержанию и сфере внутрисемейных отношений, в которой они чаще всего возникают.

Выявленные семейные ресурсы в полных и неполных семьях имеют больше сходства, чем различий. Наиболее значимыми являются здоровье, финансовое положение, семейная сплоченность, семейные традиции, поддержка родственников и друзей, что представляет собой несомненный фактор благополучия любой семьи.

Переживаемые трудности активизируют совладающее поведение членов семьи. Мы выяснили, что модели совладания в полных и неполных семьях характеризуются следующими особенностями: совладающее поведение матерей подростков при обеих структурах семьи активно, проблемно-ориентированно, направлено на разрешение

трудньгх ситуаций. В целом, закономерности совладеющего поведения родителей и подростков сходны. Однако матери из неполных семей реже, чем матери из полных семей, используют эмоционально-ориентированный копинг. У матерей, самостоятельно воспитывающих ребенка, уровень эмоционального самоконтроля выше, чем в другой выборке, также у них наблюдаются стремление к поиску социальной поддержки, ощущение усталости от выполнения активной воспитательной роли «за двоих», что является спецификой одиночного воспитания ребенка в неполной семье при отсутствии мужской поддержки. Но иногда отсутствие мужской поддержки становится фактором более успешного совладания в неполной семье («энергетизирует», мобилизует семью).

Принятие на себя родителями основной активности и ответственности в совладании, разрешение трудностей «вместо подростка» ивто же время их избегание не позволяют подростку усваивать эффективные копинг-стратегии в полных семьях. В неполных семьях присутствие в совладании матери проблемно-ориентированного копинга не уводит ребенка от выбора непродуктивного совладания. Если мать активно использует эмоционально -ориентированный копинг, то есть при решении проблем застревает на переживании своей беспомощности и невозможности справиться с ситуацией, это является отрицательным примером для формирования моделей копинг -поведения подростка.

Подростки, участвующие в нашем исследовании, преимущественно выбирают продуктивный стиль совладания с трудными ситуациями и гневом, отличаются низким уровнем враждебности. Но совпадающее поведение подростков из полных и неполных семей имеет различия: дети, воспитывающиеся без отца, реже обращаются за поддержкой к друзьям и нередко ищут ее у матери, с которой существуют симбиотические отношения. Это может существенно затруднять сепарацию подростка от родителей, представляющую собой важный и необходимый этап возрастного развития.

В целом, можно заключить, что в неполных семьях наблюдается тенденция продуктивного совладания с жизненными трудностями, что делает такие семьи вполне успешными. Нужно сказать и о том, что выбор социального копингау подростков, воспитываемых обоими родителями, выше. Значит, дети, воспитываемые без отца, получают социальную поддержку, в основном, у матери, с которой существуют симбиотические отношения.

Родительское отношение к подросткам (установки воспитания) и в полных, и в неполных семьях сбалансировано, возможные негативные установки, как мы выяснили, имеют нормативную выраженность. В неполных семьях симбиоз является видимой родительской установкой: практически все матери в своем отношении к ребенку демонстрируют симбиотические связи, которые говорят о стремлении матери и подростка в такой семье видеть друг в друге ресурс для совладания с переменами и тяготами жизни. Родительская установка симбиоз имеет двоякое влияние: эта переменная объясняет выбор как продуктивного, так и непродуктивного стиля совпадающего поведения подростками.

В неполных семьях при отсутствии отца структура и выраженность некоторых копинг - стилей матерей значимо отличается от совпадающего поведения матерей из полных семей (они чаще выбирают избегание и реже — эмоционально-ориентированный стиль совладания). Особенностью и спецификой одиночного воспитания ребенка без мужа является потребность матери в поддержке, поиске ее со стороны друзей, родственников и детей. Матери обеспечивают адаптивное поведение своей семьи, вероятно, за счет использования своих ресурсов. Они устают от выполнения родительской роли за двоих, поэтому естественна их потребность иногда уйти от решения проблемной ситуации, отвлечься, отдохнуть. Здесь существует противоречие: с одной стороны, эти матери активно совладают с трудностями и лучше контролируют свои эмоции (не дают себе волю), с другой стороны, они, испытывая перегрузки, используют стиль избегание. Это подтверждает необходимость разработки и внедрения поддерживающих программ для неполной семьи и женщины матери.