5. РОЛЬ СЕКСУАЛЬНОЙ ПОТРЕБНОСТИ В ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА

Из сказанного можно сделать вывод, что сексуальная потребность, вероятнее всего, сама по себе не играет в жизни человека столь принципиальной роли, как это утверждают сторонники фрейдизма а представители широко распространенного взгляда, приписывающего могущественную силу «романтической лю^ви», а также «сексуальному влечению», особенно у мужчин. История говорит о том, что в определенные эпохи половая любовь имела очень небольшое значение в сравнении с такими ценностями, как социальное положение или родовая солидарность. Интересы рода, племени были в те времена личными интересами индивида. Только в эпохи упадка, в старых культурах, клонящихся к закату, в политических системах, которые утратили спартанскую суровость, по мере роста индивидуализма возрастало значение половой любви. Но и тогда половая любовь в строгом смысле слова часто уступала место какому-то восхищению бесполой красотой. «А для классического поэта древности, воспевавшего любовь, старого Анакреонта, половая любовь в нашем смысле была настолько безразлична, что для него безразличен был даже пол любимого существа», — замечает с иронией Энгельс (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 21, стр. 79).

Тем не менее факты свидетельствуют о большом значении, которое в жизни отдельных индивидов и целых общественных групп играют сексуальные ценности. Можно привести ряд таких фактов. Прежде всего обращает на себя внимание то, что тысячелетиями человеческие общества окружали удовлетворение сексуальной потребности множеством запретов, предписаний и предрассудков, не встречающихся в отношении к другим потребностям. Уже одно это указывало на исключительное значение сексуальных вопросов. Клиника неврозов, несомненно, также подтверждает, что во многих случаях в основе нарушений лежат половые фрустрации и травмы. И наконец, сам факт столь широкого распространения фрейдовской теории, подчеркивающей роль сексуальности в жизни человека, свидетельствует о том, что концепция всемогущего «либидо» отвечает в какой-то мере обиходной оценке значения сексуальных вопросов в жизни человека, может быть, как теоретическая основа бунта против лицемерных ритуалов мещанской морали, а может быть, и по другим причинам.

Против фактов трудно возражать, однако психолог должен их интерпретировать, ибо сами по себе они являются только сырым материалом, который может иметь разное значение, так же как рассмотренные перед этим «аргументы», якобы говорящие в пользу теории сублимации.

Попытаемся интерпретировать эти факты. Существование множества норм и общественных обычаев, которые регулируют удовлетворение сексуальной потребности, вообще не доказывает какого-либо особого значения этой потребности в жизни человека, но свидетельствует лишь о том, что удовлетворение ее связано (исключая уже упомянутое ранее отделение биологической функции от наслаждения) с появлением на свет потомства, с функцией, которую в обществе выполняет семья, а также с относящимися к семье имущественными проблемами, такими, как наследство, приданое и т. д. Ясно, что эти вопросы представляют существенный интерес для общества и поэтому требуют законодательного закрепления, писаных и-неписаных норм. Стоит при этом обратить внимание на то, что там, где экономические проблемы семьи упрощаются, где наследство, приданое, увеличение капитала теряют свое значение, упрощаются также общественные нормы, связанные с удовлетворением сексуальной потребности. Дочери и сыновья пользуются большей свободой полового выбора, а их родители реже стремятся к неузаконенным связям.

Тот факт, что половые проблемы играют достаточно большую роль в клинике неврозов, также не говорит о том, что они должны играть ту же самую роль в жизни людей хорошо приспособленных. Ведь изменения иерархии жизненных ценностей и смещение значений разных потребностей являются, вообще говоря, чаще всего следствием и признаком болезни. Как показывает практика, сексуальные нарушения чрезвычайно часто выступают как побочное явление нарушения вегетативной регуляции при неврозах, причины которых могут не иметь ничего общего с сексом. Но поскольку сексуальная жизнь имеет нередко большое значение для индивида, сексуальные расстройства могут преобладать среди указываемых больным симптомов, дезориентируя недостаточно опытного диагноста. Болезнь может быть ошибочно признана половым неврозом, тогда как точный диагноз должен основываться на причинах болезни. Наконец, даже наиболее правильные выводы из наблюдений над психическими нарушениями нельзя механически переносить на психику здорового человека. Даже при высшей осторожности и при большом опыте это является трудным и часто рискованным делом, что неоднократно подчеркивалось в современной науке о человеке.

И наконец, важность сексуальной потребности не подтверждается также и популярностью психоанализа. Скорее наоборот, теория Фрейда была одним из факторов, несущих вину за переоценку роли сексуальности нашими современниками. Фрейд непомерно раздул значение сексуальной потребности и заставил миллионы людей поверить, что она могущественна и непобедима, как многоглавый дракон или волшебник, который, будучи изгнанным в облике обольстительной женщины, возвращается как старый мудрец-психотерапевт. Взгляды Фрейда получили широкое распространение главным образом среди по-луинтеллитенции, которая была наиболее падка к пикантной стороне психоанализа.

Тезису о преобладающем значении пола в человеческой жизни необходимо, как нам кажется, противопоставить другое понимание этого вопроса. Можно предположить, что половая потребность, которая сама по себе не должна иметь большого влияния на отношения индивида со средой и на процессы саморегуляции, может приобрести такое влияние и фактически часто получает его благодаря особым обстоятельствам. Постараюсь рассмотреть некоторые из них, не пытаясь полностью охватить эту большую тему, которая должна стать предметом отдельной научно-исследовательской работы.

Одним из факторов, благоприятствующих усилению сексуальных напряжений, является окружение «этих вопросов» ореолом таинственности. Тем самым искусственно поддерживается интерес к ним, особенно у молодых людей, которые начинают верить в какое-то особое значение их в жизни человека. К этому присоединяются, кроме того, различные ограничения, придающие сексуальной деятельности вкус запретного плода и искусственно усиливающие ее привлекательность до такой степени, что удовлетворение этой потребности может стать (как у пациентов Фрейда) необходимым для поддержания внутреннего равновесия. Нельзя не упомянуть также особый, характерный для нашей эпохи стиль жизни с его постоянным подчеркиванием сексуальных проблем. Верно подметил это один американский карикатурист: на рисунке "изображен кабинет психоаналитика, в котором на кушетке лицом к окну лежит пациент. За окном на небоскребе висит огромная реклама с полуголой девицей. Врач сидит возле пациента и, глядя в блокнот, спрашивает: «А теперь прошу сказать мне первую мысль, которая приходит вам в голову».

Поддержание сексуальных напряжений весьма распространено в современной западной культуре и объясняется в числе прочего жаждой финансовых прибылей. Доступность фильмов и книг с сексуальной тематикой, навязывание ее с помощью рекламы является известным делом. Участие в фильме одной секс-бомбы может принести большую прибыль, чем несколько автомобильных заводов. В этой ситуации сексуальные напряжения, постоянно культивируемые, растут, и по мере их роста увеличивается доля «сексуальной тематики в кино, литературе и рекламе, что снова усиливает сексуальные напряжения и так далее, в результате чего возникает порочный круг причин и следствий. Не приходится удивляться большой интенсивности сексуальности в таких условиях.

Далее следует помнить о том, что нормальная половая потребность удовлетворяется посредством полового сношения, которое является общественным актом, происходящим между двумя лицами, и, как я уже упоминал, имеет определенные общественные последствия. Сексуальные особенности индивидов, как, например, половая сила, импотенция, считаются окружающими общественными достоинствами или недостатками, как, скажем, храбрость или трусость, правдивость или лживость, а не просто определенными физическими чертами, подобными остроте зрения или болезням типа туберкулеза или астмы. Этим объясняется стремление человека к приобретению сексуальных достоинств или хотя бы к созданию у окружающих впечатления, что он таковыми обладает для повышения своего социального престижа. Множество связей сексуального характера среди подрастающей молодежи имеет свой источник в желании казаться взрослым; многие донжуаны — это импотенты, которые заинтересованы в том, чтобы их считали «стопроцентными мужчинами»; не одна женщина-соблазнительница становится таковой потому, что, собирая вокруг себя мужское общество, она пытается компенсировать тем самым свои подлинные или мнимые недостатки. Большой заслугой Адлера было то, что он отвел сексуальной потребности подобающее ей место в иерархии человеческих потребностей и признал в противовес Фрейду, что человек является не «сексуальным существом», а социальным. Именно Адлер сформулировал мысль, что способ, которым человек удовлетворяет свои сексуальные потребности, определяется стилем его жизни, а не наоборот. Общественная обусловленность сексуальной потребности и связь ее с другими потребностями приводят к тому, что сексуальная деятельность чаще всего служит каким-либо другим потребностям и целям. Для людей примитивных, лишенных способности воспринимать все богатство впечатлений, связанных с искусством, с научным познанием и т. д., так же как и для людей односторонне развитых, эта деятельность может стать единственным источником сильных ощущений, единственной ситуацией, в которой они чувствуют себя нужными и могущими иметь какое-то общественное значение.

Очевидно, и столь большая популярность фрейдовской теории «либидо» основывается не на чрезвычайной привлекательности самих по себе сексуальных ценностей, акцентированных ею, но на том, что она попала на какую-то благодарную почву. Как я уже упоминал, трудно сказать в двух словах, что содействовало этому успеху. Ответ на этот вопрос требовал бы специальных социологических исследований. Но нельзя забывать, что деятельность Фрейда совпала с последней фазой расцвета капитализма XIX века, которая оказала огромное влияние на жизнь европейских обществ. Небезоснователен тезис Шельского, объясняющего «эротизацию» супружеской любви специфической структурой отношений поздне-мещанского общества (Шельский, 1959, стр. 235). 20 В любом случае энтузиазм, с которым мир принял концепцию Фрейда, требует объяснения, но не служит доказательством большой роли сексуальной потребности в жизни человека. Можно, правда, допустить, что сексуальные элементы теории Фрейда оказались в свое время столь широко распространившимися по тем же самым причинам, по которым не известный сегодня никому Пшибышев-ский, высмеиваемый Вейнингер и попавший в списки «черной литературы» Шопенгауэр считались в свое время оракулами знания о жизни. Сегодня мы знаем одно. Пан-сексуализм вместе с «праличностью» и «правожделени-ем» минул так, как и возник — с людьми своей эпохи. Той эпохи, которая (став сегодня символом беззаботности и простого счастья) довела до абсурда пуританские принципы промышленных конкистадоров и жадных до наслаждений нуворишей начала XIX века.

Подводя итоги, можно сказать, что сексуальная потребность, будучи, несомненно, потребностью аутентичной и естественной, не является необходимой для поддержания жизни человека и поэтому не играет такой роли, как потребность саморегуляции. Если в некоторых случаях роль сексуальной потребности непомерно возрастает, объясняется это связями сексуальности с другими потребностями индивида.

В то же время там, где приспособление человека благодаря всесторонности интересов достигает высокого уровня, характеризуясь общественной активностью, экстрацентризмом, где оно не подвергается нарушениям вследствие существования различных комплексов, — там сексуальной потребности отводится соответствующая роль. Ее удовлетворение может дать людям в результате отделения сексуального наслаждения от видовой цели прекрасные, бурные, тонкие ощущения, приятно окрашивающие борьбу за существование, или же вызвать у них отвращение и нежелание — в зависимости от культуры, знаний и предшествующей обусловленности развития личности.

Множество недоразумений, связанных с сексуальной потребностью, и слишком часто встречающееся отношение к ней как центральной проблеме среди всех проблем связанных с приспособлением, коренятся в ее недостаточной теоретической разработке, с одной стороны, и в факте существования огромного числа псевдонаучных и даже мифических взглядов — с другой.

К тому же сексуальные вопросы относятся к тем несчастным проблемам, по отношению к которым даже серьезным исследователям редко удавалось сохранить объективность и не впадать в крайности, подобно непосвященным.

Будем надеяться, что более глубокое исследование механизмов сексуальности у человека позволит нам решить важные проблемы удовлетворения сексуальной потребности соответствующим и более рациональным способом.

Источник: Казимеж Обуховский, «Психология влечений человека» 2003

А так же в разделе «5. РОЛЬ СЕКСУАЛЬНОЙ ПОТРЕБНОСТИ В ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА »