В наши задачи не входит рассмотрение принципов подхода к проблемам сознания, мышления (в норме и патологии) с позиций различных теоретических философских школ (и направлений): психоаналитической, прагматической, экзистенциалистской, феноменологической, позитивистской, гносеологической, диалектической, материалистической и др. Для решения практических задач психиатрической клиники, анализа различных расстройств мыслительной деятельности человека и, следовательно, диагностики психических заболеваний установки тех или иных философских школ и направлений имеют лишь опосредованное теоретическое значение. Врачу-психиатру при анализе сверхценных идей, навязчивостей, бредовых высказываний больного нет надобности вспоминать, как, в частности, экзистенциалисты или прагматики понимают сущность возникновения и развития понятий, идей, теорий в норме и патологии. Слишком сложно и непродуктивно проводить философское сопоставление, например, любовного бреда и убежденности во взаимной любви, бреда «потустороннего» влияния, воздействия и религиозных убеждений. Вместе с тем подобные сопоставления практически весьма полезны при диагностике бреда, особенно в тех случаях, когда приходится проводить разграничение между бредовыми высказываниями, доминирующими идеями и заблуждениями или сверхценными идеями.

Прежде чем перейти к освещению возможного использования некоторых философских положений для анализа психопатологических феноменов, остановимся на кратком изложении основных законов, принципов, категорий формальной логики.

Законы, категории формальной логики и мышление. В использованной нами специальной литературе все касающиеся формальной логики ссылки на древних мыслителей, основные положения, а также формулировки законов, категорий практически тождественны и имеют мало существенных принципиальных различий. Философская наука «логика» изучает мыслительную деятельность человека, направленную на познание окружающего объективного мира. Это означает, что логика способствует познанию не только окружающей человека действительности, но также самого человека — правил, принципов, законов, форм его мышления.

Основоположником науки «логика» по праву признается Аристотель (384—322 гг. до н.э.). «Логика» от лат. «logos» и греч. «logike»—(слово) — выраженная в слове мысль, мысленные или словесные (в диалоге) рассуждения.

В числе главных принципов логического мышления рассматриваются его доказательность, определенность, непротиворечивость, обоснованность, последовательность и соответствие выводов (суждения, умозаключения) начальной посылке. Приня то считать, что «логика познания» разделяется на две самостоятельные науки: формальную логику и диалектическую логику. Выделяют также индуктивную логику Бекона — Миля и математическую, или символическую, логику Лейбница.

Материалы о логике, мыслительной и познавательной деятельности человека мы ограничим основными сведениями о формальной логике, поскольку элементы бреда (его детали), ступени и динамика развития, механизм бредообразоваиия можно анализировать с применением ряда законов, правил, позиций формальной логики.

Формальная логика (аристотелевская, традиционная, дедуктивная) в отличие от индуктивной логики Бекона — Миля рассматривает все элементы процесса мышления в жестких рамках правил и законов, построенных по типу алгоритмов. Многие философы достаточно обоснованно полагают, что правильно отражать действительность, логически последовательно, непротиворечиво рассуждать, составлять верное суждение и приходить к правильным умозаключениям способен только человек, мышление которого подчинено законам формальной логики. Вследствие этого «бредовое мышление», допускающее паралогичные или алогичные построения, неизбежно вступает в противоречие с указанными законами. Если исходить из того, что все психические процессы (протекающие без логического сдвига и патологические) в той или иной степени детерминированы — закономерно зависят от предшествующего или предшествующих факторов, то следует признать, что бредовые суждения могут быть обусловлены «паралогичиым сдвигом» на любом этапе, в любой «момент» психического процесса, причем такой этап, «момент» не всегда удается точно определить. Очень метко высказался по этому поводу А. Н. Лук (1968, 1976): «Безумные похожи на тех, кто очень правильно судит в пределах ложно установленных принципов». Некоторые авторы подчеркивают, что логическое мышление не исчерпывает суть мыслительного процесса, но всегда принимает в нем участие, так как ассоциативный процесс, ассоциативное мышление невозможны без логики [Налчаджян А. А., 1980].

Мысль подходить к анализу основных психопатологических феноменов с позиций формальной логики возникла давно.

Еще в 1910 г. Э. Крепелии пишет о том, что функции суждения и умозаключения «.опираются на предварительную работу восприятия, памяти, образования и сочетания представлений...», а поэтому «...всякое нарушение какого-либо из этих процессов более или менее вредно отражается на суждении и умозаключении, являющихся конечным результатом логической умственной деятельности». К Ясперс (1923) подчеркивает, что суждения наряду с восприятиями и представлениями суть одна из форм предметного сознания.

В. П Осипов (1923) прямо говорит о болезненной логике, ведущей к неправильной оценке окружающих событий, а также связи этих событий между собой и с больным, что, по его мнению, лежит в основе «бреда суждения». М. И. Вайсфельд (1936, 1939) обращает внимание на то, чта психически больные испытывают своеобразную «логическую изоляцию», благодаря которой логические основы для возникновения бреда отсутствуют, несмотря на наличие в сознании логического подтверждения уже возникших бредовых идей. Убежденность в правильности сформировавшихся бредовых идей обусловливает отсутствие потребности в их логическом доказательстве и невосприятие логических доводов, опровергающих бредовые суждения. На этом основании автор делает вывод, согласно которому параноидная система отличается внутренней нелогичностью ее построения, мыслительный процесс развивается только в соответствии с параноидным сюжетом, факты, противоречащие параноидной системе, подсознательно игнорируются больным. Б. А. Лебедев (1966) считает, что бредовые идеи, основывающиеся на галлюцинациях или первичных идеях, могут в своем развитии отвечать законам логики и чем больше галлюцинаций или первичных идей, тем менее логично построение вторичных идей.

Законам формальной логики подчиняется процесс познания— мышление со всеми его взаимозависимыми и взаимосвязанными элементами. К основным законам относятся законы «тождества», «непротиворечивости», «исключенного третьего», «достаточного основания», «двойного отрицания», сочетающиеся с определенными принципами, или правилами,— «энтропии», «антиэнтропии», «симметрии», «запрета скорости», «иерархического структурирования материальных систем», «сохранения массы и энергии» (единства существования, взаимодействия, адекватности, порога, массовости и индивидуализации, системности, контрапозиции).

При описании некоторых философских положений, знакомство с которыми входит в задачи настоящей монографии (например, формулировке законов и правил формальной логики), мы частично использовали работы К. Ясперса (1916, 1923),

В. П. Протопопова и Е. А. Рушкевича (1956), А. Гжегорчика (1972)

, А. Г. Спиркина (1972), Э. Де Боно (1976), А. А. Братко и А. Н. Кочергина (1977), В. И. Кириллова и А А. Старченко (1982), А. Пуанкаре (1983).

В этом разделе целесообразно остановиться только на законах, принципах, правилах, категориях, понятиях, которые могут быть использованы при анализе проявлений патологического нарушения мышления и психопатологической оценке сверхценных идей, навязчивых состояний, бреда.

Закон «тождества», все рассуждения, характеризующиеся абсолютной непрерывностью мысли, приводят к однозначной мысли, суждению, тождественным самим себе, поэтому тождественные суждения, мысли нельзя принимать за нетождественные, а нетождественные — за тождественные. Связь отдельных мыслей и суждений логически безупречна только тогда, когда имется логическое тождество между данной и предшествующей или последующей мыслями; суждение «Б» всегда должно вытекать из суждения «А» и обусловливать суждение «В» без каких-либо логических промежутков или сдвигов между ними.

Закон «тождества» грубо нарушается при наличии любых бредовых идей, поскольку основу возникновения бреда и бредового мышления составляет непоследовательность мыслительно го процесса, нетождественность бредовых суждений предшествующим и последующим суждениям, при этом нередко отсутствует логическое тождество между данной мыслью и вытекающей из нее ИЛИ обусловливающей ее и всегда имеются «логические промежутки» между последовательно высказываемыми мыслями и нетождественными суждениями. В зависимости от степени и характера нарушений закона тождества возникают и развиваются различные феномены, представляющие собой «предпосылки» к бреду или структурные элементы бреда: «соскальзывание», «паралогичность», разноплановость суждений, «нелепость сюжета» и уровень его проявления, например* «осумкованность», «парциальность», «несистематизированность», «систематизированность» бреда.

Закон «тождества» нарушается также при сверхценных идеях. Это нарушение выражается в отсутствии тождественности между «посылкой», постановкой задачи и окончательным умозаключением при сохранности в отдельных случаях тождества между суждением «Б», предшествующим ему суждением «А» и следующим за ним суждением «В». Нарушение возникает в связи с наличием «логического промежутка» между какой-ли- бо парой последовательных суждений («А» и «Б», или «Б» и «В», или «В» и «Г» и т. д.), что приводит к незаметному, на первый взгляд, логическому сдвигу. Такой сдвиг при сверхценных идеях выявляется в случае сопоставления с предыдущими или последующими, но не смежными суждениями, например «А» с «В» или «Б» с «Д» и т. п.

При навязчивых состояниях закон «тождества» не нарушается, так как в логических построениях больного нет качественных сдвигов и отдельным суждениям придается количественное, неадекватное их сущности значение. Указанное обстоятельство связано с тем, что при навязчивостях ведущую роль играют аффективные, а не логические нарушения.

В соответствии с законом «непротиворечивости» рассуждения должны быть не только логически последовательными и тождественными, но также непротиворечивыми. Из двух противоречащих друг другу суждений одно обязательно ложно, так как оба они истинными быть не могут. Применение этого закона позволяет выявить логическую непоследовательность, неточность, если в рассуждениях присутствует противоречивость.

Прямым следствием нарушения логической последовательности и тождественности суждений при бреде является их противоречивость. Это связано с тем, что любое бредовое представление не способно охватить абсолютно все элементы, стороны, действия, условия существования объективного мира и субъекта.

При этом в случаях бреда противоречивыми могут быть как смежные, вытекающие друг из друга суждения, так и несмежные. В противоположность этому при сверхценных идеях противоречивыми обычно бывают несмежные суждения.

Закон «исключенного третьего»: два противоречащих друг другу суждения не могут быть одновременно ложными или одновременно истинными.

Одно из них обязательно истинное, а другое обязательно ложное: если суждение «Б» противоречит суждению «А» и, значит, суждение «А» противоречит суждению «Б», то каждое из них, взятое отдельно, или ложное, или истинное, а если рассматривать их вместе, то одно из них обязательно истинное, другое обязательно ложное, третий вариант исключается — его быть не может. В связи с этим, согласно закону «исключенного третьего», недопустимо искать какое-либо среднее решение между двумя взаимоисключающими суждениями, хотя указанное положение имеет некоторые ограничения.

Выше отмечалось, что бредовые суждения в отличие от суждений психически здорового человека могут противоречить одно другому, могут вести к противоположным утверждениям и вместе с тем противоречить объективной истине, т. е. быть ложными. В этом случае истина оказывается вне бредовых суждений. Однако иногда смежные бредовые суждения («А» и «Б», «Б» и «В» и т. п.), вступая в противоречие с истиной, между собой могут быть непротиворечивыми, и тогда действует закон «исключенного третьего». Например, бредовое утверждение больного о том, что его «преследуют враги» сочетается с бредовым утверждением о том, что он «гениален», поэтому имеет много врагов. Оба эти утверждения не противоречат друг другу. В этом случае исключается третье промежуточное утверждение и условно действующим можно признать закон «исключенного третьего».

В том случае, если при сверхценных идеях сопоставления несмежных суждений позволяют выявить их логическое несоответствие, т. е. нарушение закона «непротиворечивости», то смежные последовательные сверхценные суждения могут оказаться непротиворечивыми и тогда при изолированном рассмотрении двух смежных суждений допустимо вступление в действие закона «исключенного третьего». Приведенное положение сближает бредовые и некоторые сверхценные идеи в тех случаях, когда последние приобретают бредоподобный характер.

В связи с тем что при навязчивых состояниях отсутствуют логические нарушения, при них сохраняют действенность законы «непротиворечивости» и «исключенного третьего».

Закон «достаточного основания»: любая мысль, любое суждение могут быть признаны истинными только в том случае, если они безусловно обос нованны — доказаны собственным или посторонним опытом, объективно подтверждены фактами, ранее установленными истинами или уже подтвержденными мыслями, из которых данная непосредственно, непрерывно вытекает.

Закон «достаточного основания» при бреде полностью нарушается, при сверхценных идеях может частично подтверждаться при изолированном анализе некоторых конкретных суждений. Применение этого закона при анализе навязчивых состояний лишено смысла, поскольку в подобных случаях больные вполне критичны к болезненным переживаниям.

Наряду с перечисленными законами при проведении психопатологического анализа бредовых, сверхценных и навязчивых идей могут быть использованы некоторые принципы и правила формальной логики, с которыми связаны указанные законы.

Принцип «энтропии» утверждает приоритет хаоса над порядком, который всегда проявляет тенденцию быть замененным беспорядком, хаосом.

Некоторые принципы формальной логики, по нашему мнению, могут быть использованы при определении параметров бреда (глава 3) и при изучении анатомических, физиологических, энергетических основ бредовых или других проявлений патологии высшей нервной деятельности (глава 5).

Формальная логика, кроме того, оперирует многими философскими категориями, понятиями, терминами. В виде справки целесообразно привести заимствованные у перечисленных ранее авторов краткие формулировки некоторых понятий и дефиниции ряда терминов.

Обобщение и отвлечение, будучи психическими явлениями, представляют собой результат деятельности мозга. Однако в ходе исследований это положение никак не реализуется и сами явления продолжают рассматривать лишь как сугубо психические или как философские категории. В философии и психологии термины «обобщение» и «абстракция» имеют двоякий смысл: ими обозначают процессы обобщения и отвлечения, а также их результаты, т. е. возникающие общие понятия, идеи. Процесс обобщения определяется как мысленный переход от единичного к общему, от менее общего к более общему. Процесс отвлечения от несущественных признаков и мысленное выделение одних лишь существенных особенностей данной группы объектов называется абстракцией. В формировании понятий ведущую роль играет абстрагирование. Обобщение же есть объединение, сведение в средний итог многих частностей [Теплов Б. М., 1946; Рубинштейн С. Л., 1949; Кольцова М. М., 1967].

Принципы «отвлечения» и «обобщения», с которыми сопряжено понятие «вторая сигнальная система» [Павлов И. П., 1926], предопределяют умозаключение. Следовательно, при ошибочном умозаключении могут старадать как отвлечение, так и обобщение.

Гипотеза — форма развития человеческих знаний, представляющая со бой обоснованное предположение, объясняющая свойства и причины исследуемых явлений. Гипотезу проверяют в два этапа: путем дедуктивного выведения вытекающих из нее следствий и сопоставления их с фактами. Выдвижение гипотез, построение различного рода догадок и предположительных объяснений по поводу действительных причин наблюдаемых явлений обычно предшествуют установлению истины — аксиомы.

Аксиома — исходное положение теории, принимаемое за истинное без доказательств, которое обосновывает другие положения теории. А. Пуанкаре (1983) называет четыре различных сущности, согласно которым аксиома: а) выражение формальной логики; б) систематическое суждение, имеющее в своей основе индукцию; в) обращение к соображению; г) скрытое определение.

Эвристика — искусство нахождения истины.

Аксиома силлогизма — положение, обосновывающее правомерность всего вывода, т. е. логического перехода от посылок к заключению [Кириллов В. И., Старченко А. А., 1982]. Иначе говоря, аксиому силлогизма можно изложить так: все, что утверждается в отношении целого класса, также утверждается в отношении каждой вещи, которая содержится в этом клас се, и, наоборот, все, что отрицается в отношении целого класса, отрицается в отношении всего, что содержится в этом классе.

Дефиниции перечисленных ниже терминов частично приводятся по А Гжегорчику (1972).

Импликация—сложное предложение, содержащее логические связки, составленное из двух предложений, объединенных понятием «если..., то...», в грамматике называется «условным предложением». Первое предложение, входящее в импликацию, именуется условием, второе—заключением. Импликацию следует использовать при формулировке какого-либо умозаключения.

Особое внимание необходимо уделить таким понятиям формальной логики, как «суждение» и «умозаключение», поскольку в психиатрической клинике при оценке бредовых переживаний больных чаще всего приходится анализировать их бредовые умозаключения.

Суждение, будучи одной из логических форм абстрактного мышления, является составной частью процесса познания Ранее было отмечено, что впечатления близки к категориям ощущения, восприятия, представления, а понятия отражают существенные признаки предметов и явлений. К этому следует добавить, что каждый из перечисленных элементов познания становится осмысленным, включается в процесс мышления тогда, когда возникает суждение о нем. Например, восприятие можно в полной мере назвать таковым после того, как о нем будет составлено суждение. Суждение — это осмысление отношений между предметами и явлениями, между ними и нх признаками, сочетания (связь) двух или нескольких понятий. Суждение возникает не только при обобщении элементов познания, но также при необходимости выбора между разными восприятиями, представлениями, понятиями об одном и том же предмете Суждение отражает взаимоотношения между предметами и их свойствами Обозначив понятия, входящие в суждение, принятыми в логике символами «s» (субъект)—понятие о предмете суждения, и «Р» (предикат)—понятие о признаке предмета, можно получить формулу для любого суждения данного типа: S—Р (то и другое понятия входят в суждение), где знак «—» обозначает связь между ними Под S и Р можно подразумевать любые предметы и их свойства, а под знаком «—»— любую связь, положительную и отрицательную. Иначе говоря, суждение представляет собой определенный способ отражения отношений между предметами и окружающей действительностью, выраженный в форме утверждения или в форме отрицания.

Умозаключение наряду с понятиями и суждениями — это высшая форма психической деятельности, доступная только человеческому абстрактному мышлению.

Приводимые разными авторами дефиниции термина «умозаключение» по смыслу однозначны или частично дополняют друг друга, например: умозаключение является такой формой мышления, при которой образуются новые суждения, выводы; умозаключения делаются не на основе непосредственных воздействий раздражителей из окружающей среды, а на основе одного пли нескольких суждений, отражающих связи и взаимоотношения предметов между собой и с объективной действительностью [Протопопов В. П., Рушкевич Е. А., 1956]; умозаключение — процесс, при помощи которого из одного или нескольких суждений выводится новое суждение..., в процессе мышления содержание и форма мысли существуют в неразрывном единстве.

А. Гжегорчик (1972) к этому добавляет, что умозаключениями пользуются в процессе мышления. Правильные умозаключения должны подчиняться законам формальной логики, в частности правилам логического вывода, следовательно, при всяком нарушении логического обоснования на любом этапе мыслительного процесса логически дефектным оказывается весь мыслительный процесс и умозаключение как его результат.

Ошибочное, сверхценное или «бредовое» умозаключение может иметь в своей основе ошибочные суждения, связанные между собой и с критическими восприятиями предметов объективного окружающего мира, и может возникать на основании неошибочных суждений. Все зависит от того, с какого элемента, звена мыслительного процесса начинается сверхценное или •бредовое мировосприятие.

Приведенные соображения совпадают с высказываниями А. Гжегорчика (1972), который отмечает, что очень важно проводить логический анализ рассуждений, представляющихся ошибочными, и находить скрытые ошибки в таких рассуждениях ..., умозаключение ошибочно тогда, когда из правильных, истинных посылок получаются ложные выводы... В связи с этим прежде всего нужно проверить правильность истинных посылок (условий умозаключений). Если вывод оказывается ложным, то это означает, что в исходных рассуждениях могла быть ошибка. Большинство ошибок связано с неточностью в логическом мышлении и формулировке мыслей.

При сопоставлении бредового мышления с принципами формальной логики трудно также возразить против тезиса о том, что правильное умозаключение связано с правильной интуицией, так как интуиция у психически больных может быть искаженной и обусловливать бредовое умозаключение.

При психопатологическом анализе бредовых утверждений можно встретить рассуждения, не позволяющие прийти к какому-либо умозаключению. Подобные рассуждения мы предлагаем называть логическим тупиком.

«Логический тупик»— рассуждения или утверждения, не имеющие продолжения, исключающие возможность логического вывода. Примером «логического тупика» может служить известная шуточная головоломка. Путешествующий европеец попал в плен к воинствующим аборигенам. Вождь племени аборигенов предложил путешественнику высказать какое-либо безусловное (не имеющее альтернативы) утверждение, предупредив, что при правильном утверждении путешественник будет повешен, а при неправильном — утоплен в болоте. Ответ поставил вождя племени в тупик, так как высказанное путешественником утверждение не давало оснований ни для одного приговора: его нельзя было ни повесить, ни утопить. Причина скрывалась в том, что в угрозе, высказанной вождем племени, был логический просчет, которым воспользовался путешественник. Он заявил: «Вы меня уто пите». Если такое утверждение признать правильным, то путешественника по условиям угрозы утопить нельзя, так как это наказание соответствовало ложному утверждению, а утопить его — означало признать утверждение пра вильным. Повесить путешественника тоже нельзя, поскольку такой приговор назначался за правдивое утверждение, а в действительности утверждение путешественника оказывалось ложным. Таким образом, попытка решить задачу наталкивается на «логический тупик».

Правила формальной логики устанавливают, что процесс, ведущий к умозаключению, в зависимости от соотношения исходных суждений или посылок и выводного суждения или умозаключения может выражаться в трех формах абстрактного мышления — дедуктивной, индуктивной (которые ранее уже упоминались) и «по аналогии»:

дедуктивное мышление характеризуется логическим переходом к ча- «стным знаниям от общих знаний, представленных двумя или несколькими категорическими или условными посылками — суждениями;

индуктивное мышление выражается в переходе от частных знаний к общим знаниям —в обобщении ранее полученных суждений об отдельных частных признаках, относящихся к одному классу явлений;

мышление «по аналогии» подразумевает логический переход от одного частного знания к другому частному знанию, т. е. переход от знания об одном предмете или явлении к знанию о другом предмете или явлении. Умозаключение, полученное по аналогии, может быть категорическим — достоверным или проблематичным — недостоверным.

Все приведенные положения, на наш взгляд, необходимо учитывать не только при уточнении «места», «этапа» процесса мышления, на котором произошел «сдвиг» к «бредовому суждению» или «бредовому умозаключению», но и главным образом при выявлении «механизма бредообразования» и определении «параметров бреда» (глава 2).

На ряде принцилов и категорий формальной логики мы вообще не останавливаемся, так как их трудно применить при психопатологическом анализе бреда и смежных с ним психопатологических образований.