В этом году дети из Хабаровского центра педагогической реабилитации впервые провели лето в собственном лагере. А называется он - "Китеж".
Главное требование - дисциплина
Я прошел через ворота, ожидая услышать что-нибудь вроде: "Стой, кто идет? Скажи пароль!" - потому что вход в "Китеж" - это "Богатырская застава", но никаких богатырей в традиционной беседочке у ворот не обнаружилось.
Что удивило начальника лагеря Валерия Алексеевича Данилко не меньше, чем меня.

• Та-ак, - сказал он. - Где у нас Игорь?

И пред грозными очами начальника предстал маленький веснушчатый парнишка с облупленным носом.

• Ты почему с поста ушел? - сурово вопросил начальник (но глаза у него были при этом совсем не строгие). - Ты же, смотри, как меня перед гостем подвел! Еще подумает, что у нас в лагере дисциплины нет. Ну-ка, живо на пост!

Игорь пулей полетел на пост, а Валерий Алексеевич стал объяснять мне, что главное в "Китеже" - это дисциплина. Причем не какая-нибудь "палочная", когда дети по струнке ходят и начальника боятся, а настоящая, осознанная. Надо было сделать так, чтобы каждый понял: требования дисциплины - не причуда начальника, а главное условие жизни в "Китеже", чтобы жизнь эта была такой, какая она есть, - интересная и веселая. Нормальная, в общем. А не сплошные разборки.
И сделали жизнь нормальной. И как бы правила игры разработали: за нарушение - наказание, но какое - отжаться 10 раз или картошку на кухне почистить. И вот, рассказывает Валерий Алексеевич: "Я иной раз говорю нарушителю: выбирай сам себе наказание. Он же может легкое что-нибудь выбрать, а он говорит: "Давайте я два мешка картошки почищу или котлы медные от сажи отмою". А прошло немного времени, у нас даже что-то вроде са
моуправления образовалось, свой совет старейшин, я только фиксирую нарушения и ухожу, а они сами решают".
Вот вы подумайте: что это я с такого скучного предмета рассказ о лагере начал - с дисциплины. Все мы понимаем, что какая-то дисциплина в жизни необходима и начинается она для нас утром, когда мы встаем, чтобы на работу идти (а дай волю - поспали бы до 11). Мы-то понимаем, а вот ребята из Центра не такие простые, как мы. Как сказал Валерий Алексеевич, "приверженные к алкоголю и другим вещам", привыкшие потакать своим слабостям, считали они себя гордыми и крутыми и к указаниям взрослых очень нервно относились. До того, как в Центр пришли.
А в Центре у каждого педагога - свой подход, своя методика. Причем не какие-то теоретические, а личные, идущие от души и сердца. Из них и складывается педагогическая система Центра, одинаково действующая и во время учебного года, и в лагере.
Раньше чуть не свалка тут была
Моими гидами по лагерю вызвались быть Паша и Сергей, и вот что они рассказали.
Раньше этот лагерь принадлежал какой-то школе-интернату и был весь по- луразвалившийся, потому что интернатовцы уже перестали сюда ездить и тут вообще чуть ли не свалку устроили, мусор всякий сваливали. Но зато он такой небольшой, в красивом лесу и на берегу Амура. И весь июнь ребята и взрослые чинили и красили домики, оклеивали стены обоями, чистили территорию, приводили в порядок дорожки, и теперь в лагере есть все!
Вот уютные домики, и кто в них живет - понятно: "Витязи славные", "Дружина хоробрая", "Горница дочерей боярских". Вот клуб, который здесь называется "Потешный терем".
Медпункт, библиотека, душ с горячей водой, другие, сами понимаете, удобства, а вот самое главное здание - "Трапезная".
И жизнь в лагере такая, что скучать некогда. До обеда - уборка территории, работа на огороде. После обеда - разные развлечения, книжки читают, телевизор смотрят. Потом спортивные соревнования, а вечером - дискотека.
Купались, загорали, в походы ходили, а в августе - главное событие - поездка в Находку!
Жили на берегу бухты в палатках, купались в море, катались на лодках, рыбу ловили, а потом из этой рыбы Зинаида Михайловна и Валентина Прокопьевна вкуснейшие блюда готовили!
Мы смотрим и от умиления умираем
Зинаида Михайловна Лявина и Валентина Прокопьевна Жижанкова - вовсе не повара, а воспитатели Центра. Просто кому-то нужно готовить еду на 35 человек, самообслуживанием тут не обойдешься, они и согласились покулинарничать. И если для ребят две недели на море - сплошной праздник, то для воспитателей-поваров - две недели у котла! Уже перед отъездом вывезли их на лодке в море, и они были потрясены: какая вода в море прозрачная и какая бухта красивая!
Но зато: "Устаем, - вспоминают, - от этой бесконечной готовки, но как сядут ребятки за длинный стол под навесом, как начнут за обе щеки уплетать, мы смотрим и от умиления умираем!"
До Центра Валентина Прокопьевна и Зинаида Михайловна никакого отношения к педагогике не имели, обе - с завода имени Кирова, Зинаида Михайловна, например, 25 лет там инженером-программистом проработала. "Иногда, - говорит, - вспоминаю завод - просто сказка! Вышла я в пять часов из проходной и забыла до завтра про все дела, а тут домой приду, готовлю, стираю, а в голове - дети".
Всех своих воспитанников она помнит, о каждом может историю рассказать. Ну, например, о Сереже.

• Он такой робкий был, на людях вообще терялся, и вот у нас мероприятие "Защита кабинета", и он вдруг говорит: "Я тоже хочу участвовать, только я ничего не могу". Ладно, говорю, будешь за музыку отвечать, включишь, когда надо, магнитофон. И вот началась защита, у нас гости сидят, он растерялся, музыку не включил, такая заминка произошла, он расстроился: я вас подвел! Да ничего, говорю, не волнуйся, нормально все. Через два дня снова защита для какой-то комиссии, я говорю: вот что, Сережа, ты у нас будешь бессловесным бригадиром. Там у нас сценка была про метростроевцев, и вот надел он каску, сидит гордый, и я такая гордая и довольная за этого Сережу.

А в следующую четверть Сережа у меня вышел на сцену и наизусть всю свою роль сказал! Он уже взрослый мальчишка, но ему нужна ласка, подойдет, голову на плечо положит. Он у сестры воспитывался, а ему мать нужна. Вот мы им всем там как "мамки".
Женщины могут обнять мальчишку, по голове погладить, поплачет он, уткнувшись в теплое плечо, как в мамино, и очистит свою душу. Директор Центра А.Г. Петрынин твердо убежден, что только любовь и добро спасут его воспитанников. А Валерий Алексеевич говорит:

• Мои подходы несколько другие. Я немного жестковат, но справедлив, и ребята не обижаются. Если я прав - буду настаивать на своем, но если нет - тут же извинюсь. И еще я противник "разговоров по душам", они, конечно, помогают лучше знать, что делается в детском коллективе, какие там зреют настроения и конфликты, но лучше я сам это вычислю, чем ребенок расскажет. Потому что в таких откровениях всегда есть опасность, что мальчишка "заложит" своего товарища.

И я этот свой принцип, как козырь, выкладываю: я кого-нибудь из вас выпытывал? И они знают, что нет. И от этого доверяют. И на наказание, если оно справедливое, не обижаются. Я считаю, одним пряником не воспитаешь.

• А что же вы Игоря, который свой пост оставил, не наказали - строго, но справедливо? - спрашиваю я.
• Это же Игорь, - отвечает Валерий Алексеевич, и глаза у него становятся грустные-грустные.

А этого допускать нельзя
Игорь попал в "Китеж" из детприемника. Самый младший в лагере и как бы чужой - остальные-то все из Центра. В свои 12 лет он знает такое, чего вообще в жизни лучше бы не знать. А не знает, например, грамоты.
Обитал Игорь в мусорных контейнерах в авиагородке. О матери думает, что умерла (хотя она просто бросила его), два старших брата "сидят". Но и в такой беспросветной жизни он умудрился сохранить наивность, доброту и честность: не воровал, а подрабатывал, его любимая поговорка - "кто не работает, тот не ест".
И вот несколько таких ребят, попавших в детприемник, распределили по летним лагерям. Игорю достался "Китеж", и все его тут полюбили, и он расцвел, всем кидается помогать, любую работу делает.
Впервые за много лет у него чистая постель и вкусная еда появилась, и даже читать он начал учиться, и всем он тут нужен. А когда поехали в Находку

• вообще сказка!
• Игорь, расскажи про Находку, - прошу я, зайдя к нему в "Богатырскую заставу". - Хоть что. Что запомнилось.
• Когда приехали, дождь слегка шел, но нормально, палатки поставили, и потом рыбаки поехали рыбачить, потом рассказывали: касатку видели, рыбу огромную поймали, тащили до берега, говорят, что какая-то кусачая и недалеко от берега сорвалась. Но отдохнули там нормально, лучше всех! Скалы там такие здоровые, хорошие, я крабов искал, посушишь, на тумбочку положишь, и красиво смотрятся. Я королевского ежика поймал. Такой здоровый ежик, черный. Потом поехали когда на лодке кататься, я видел рыбу такую красивую, не знаю, как называется, вьюн или как, такая здоровая, длинная. Бычков ловили, камбалу, ходили в поход. Змею чуть не убили ядовитую, вот ползет, на меня такими дикими глазами смотрит, я думаю: ну, все, сейчас съест, я отошел.
• А почему ты решил, что она ядовитая, может, это уж или полоз?
• Какая бы змея не была, лучше отойти от нее, потому что разное в жизни бывает, ты подумаешь: о, она не ядовитая, потрогаешь, она тебя укусит, и ты помрешь.

В сентябре ему придется отправиться в детский дом.
А этого допускать нельзя. Игорь только-только кусочек нормальной жизни увидел. И в детском доме после "Китежа" он пропадет! То есть он, я думаю, нигде не пропадет, но слишком резким будет контраст, и кто там его душу поймет, и кто с ним, неграмотным, заниматься будет, и кому он будет ценен и дорог самим своим существованием?!
Сбежит ведь.
Видите беленькое окошечко.
Воспитательницы плачут, когда об Игоре говорят, а у суровых мужчин глаза грустными становятся.
Ну правда же, подумать надо было, куда мальчишку после его бездомной, безлюбной жизни "на лето пристраивать". Ведь "Китеж" - не просто чистая постель, вкусная еда, зарядка по утрам и присмотр, это - целый мир, светлый и радостный, для Игоря во всяком случае. Но раз уж "пристроили" - нельзя у него этот мир отбирать.
И что делать? Все хотят его в центр забрать. Там ведь и приют есть - жить можно. А учить? С ним же надо индивидуально заниматься, он же такой умный пацан, за год бы нагнал, но кто даст ставку для "личного учителя"? Педагоги Центра без всякой ставки с Игорем занимались бы, да где время взять? Я почти убежден, что Петрынин что-то придумает и никуда Игоря не отдаст, иначе вся его педагогическая команда спать спокойно не будет. Но, может быть, эта проблема официально решаемая? Выделить на год ставку, а уж учителя Петрынин найдет.
И даже, если дело не только в ставке, - в конце концов, на одной чаше весов деньги и инструкции, а на другой то, чему цены нет, - судьба человечка.
.В домике, где живут Паша и Сергей, водившие меня по лагерю, и другие "Витязи хоробрые", на стене висит плакатик - девиз лагеря: "Китеж-град береги для себя и для тех, кто будет в нем жить после тебя".
Жизнь наша такая сегодня для многих детей, да и взрослых тоже, жестокая и неустроенная, в чем-то подобна сказочному Китеж-граду - может и "под воду уйти".
А когда мы с Игорем прощались, он рукой показал: "Я вон в том корпусе живу, видите, там беленькое окошечко. Я нормально живу!"
"Молодой дальневосточник", 17-24 января 1997 г.