Психологи пытались выявить типичные личностные черты, которые предопределяют проявление недомоганий при менопаузе. Как уже говорилось, женщины, избравшие для себя классическую женскую роль, чаще страдают от проявлений климакса, чем их эмансипированные подруги. Верно и то, что тревожное ожидание соответствующих недомоганий,              скорее              всего, оправдывается, оказываясь              «самореализующимся
пророчеством».
Психологическая помощь в этот период должна быть направлена на то, чтобы женщина могла актуализировать и осознать собственную женственность, соотнести ее с более широкими представлениями о личности, научиться проявлять в контактах с социальной и, в частности, профессиональной средой, а также совершать свободный выбор и нести ответственность за реализацию своих планов.
Психотерапия (консультирование) может способствовать женской самореализации с помощью следующих средств:

• переход от иерархии полов к симметрии;
• раскрытие сущности, глубины и перспектив женского мира;
• создание нового образа женской успешности, опирающегося на новую мифологию.

Основные задачи психологической работы с женщинами заключаются, таким образом,
в следующем:

• работа с решением актуальных проблем, прежде всего проблем, вызванных идентификацией с женским полом, т. е. осознание собственных желаний и возможностей как женщины;
• соотнесение женского начала с представлениями и знаниями о себе, своей личности, социальными ролями, имиджем для последующей интеграции этих представлений с результатами опыта прошлого;
• осознание того, как в процессе взаимодействия с окружающей средой «останавливается» проявление женственности, какие формы сопротивления в этом участвуют;
• поиск адекватных способов проявления женского начала, признание ответственности за реализацию своей женской роли в контакте с социальным окружением.

Внимание ко всем этим задачам во многом определяет успех работы, которая помогает женщинам осознать свое женское начало и глубже заботиться о себе.
Американский психотерапевт Дж. Бьюдженталь выделил четыре составляющих этой заботы (Бьюдженталь, 2001). Первая - наличие боли (как душевной, так и физической), страдания, переживания, сигнализирующих о существовании какой-то проблемы, конфликта или кризиса. Вторая составляющая связана с возникновением надежды на возможность решить данную проблему, на исцеление. Третья, названная приверженностью, определяется поиском и приложением сил, энергии, времени, денег и всего того, что ведет к выходу из кризисной ситуации. Четвертая - возвращение к своему Я, осознание собственного внутреннего потенциала для осуществления заботы о себе. По мнению Дж. Бьюдженталя, первые три составляющие дают основание для начала психотерапевтической работы, а четвертая - становится ее результатом.
Несомненно, мишени и методы психотерапии и консультирования в период климакса могут быть самые разные, в том числе и те, которые рассматриваются в других главах данного справочника. Однако, с нашей точки зрения, наиболее эффективной в ситуации менопаузы является работа с Я-концепцией (Бернс, 1986) и жизненным сценарием (Берн,

1998. женщины.

Прежде чем мы перейдем к детальному рассмотрению данных подходов, необходимо отметить следующее. Даже в психологической литературе, посвященной проблемам климакса, весьма редко анализируется тот факт, что период пременопаузы у женщины совпадает с «кризисом середины жизни», или кризисом «среднего возраста», а период менопаузы следует сразу за ним.
Кризис середины жизни - это психологический феномен, с которым сталкиваются
люди в возрасте 40—45 лет, заключающийся в критической оценке и переоценке того, что было достигнуто в жизни к этому времени. К сожалению, очень часто эта переоценка приводит к пониманию того, что «жизнь прошла бессмысленно и время уже потеряно». В результате доминирующими становятся депрессивные состояния.
В то же время кризис среднего возраста - это возможность переопределения и переориентации личности, переход от стадии «первой взрослости» к неизбежному наступлению старости и близости смерти. Те, кто осознанно проходят через этот перевал, ощущают, что их жизнь стала более значимой. Те, у кого такой переход происходит бессознательно, так и остаются в плену у своего детства, независимо от успехов, которые они могут достичь в результате внешней активности. Перевал в середине пути открывает поразительную перспективу, что, правда, зачастую связано с весьма болезненными ощущениями. Это обретение нового взгляда на свое Я (Юнг, 1993).
Бывает, что уже расцветшая и зрелая женщина под сорок психологически все еще является подростком. И тогда в сорокалетнем возрасте ее настигает не только кризис среднего возраста, но и все те проблемы, которые нужно было решить уже давным-давно (Кожина, 2001).
Основная задача кризиса подросткового возраста - понять, чем я отличаюсь от других. Подросток должен научиться общаться и с равными себе, и со старшими по возрасту и по положению, а также выстраивать близкие отношения. Если этого не произошло, женщине придется решать и эти проблемы на рубеже сорокалетия.
После двадцати лет возникает новый кризис: надо «встраиваться» в окружающее пространство, вступать в полноценную взрослую жизнь, выбирать, к какой работе лежит душа, решать, каким должен быть единственный и неповторимый партнер, с которым всю жизнь хочется быть рядом. Это период, когда люди «сажают свой собственный сад», забирая отдельные деревья и кусты из «родительского сада» и дополняя чем-то своим. Состояться как взрослому человеку со своей взрослой жизнью - вот задача тех, кому исполнилось двадцать. Если женщина в 40 лет не чувствует себя самостоятельной взрослой личностью, если ей по-прежнему нужна помощь и поддержка старших - по возрасту или по духу, это означает, что она «застряла» в двадцатилетнем возрасте, и, возможно, это помогает ей чувствовать себя моложе, но не позволяет достойно решать те проблемы, которые встают перед нею сейчас.
Тридцатилетие - время очередного кризиса. В этот период человек переживает некий перелом в развитии, связанный с тем, что представления о жизни, сложившиеся между двадцатью и тридцатью годами, его не удовлетворяют. Анализируя пройденный путь, свои достижения и провалы, человек обнаруживает, что при уже сложившейся и внешне благополучной жизни личность его несовершенна, что много времени и сил потрачено впустую, что он мало сделал по сравнению с тем, что мог бы сделать и т. п. Иными словами, происходит переоценка ценностей, критический пересмотр своего Я. Человек обнаруживает, что многое он уже не может изменить в своей жизни, в себе: семью, профессию, привычный образ жизни. Осуществив самореализацию на данном этапе жизни, в период молодости, человек вдруг осознает, что, в сущности, стоит перед той же задачей - поиска, самоопределения в новых обстоятельствах жизни, с учетом реальных возможностей (в том числе ограничений, не замечавшихся ранее). Этот кризис проявляется как ощущение необходимости «что-то предпринять» и свидетельствует о том, что человек переходит на новую возрастную ступень - к взрослости. «Кризис тридцати» - название условное. Это состояние может наступить и раньше, и позднее, ощущение этого состояния может возникать на протяжении жизненного пути неоднократно (как и в детстве, отрочестве, юности), так как процесс развития идет по спирали, не останавливаясь.
У женщин во время кризиса тридцатилетия обычно меняются приоритеты, установленные в раннем взрослом возрасте (Крайг, 2003; Levinson, 1990). Женщин, ориентированных на замужество и воспитание детей, теперь в большей степени начинают привлекать профессиональные цели. В то же время те, кто отдавал свои силы работе, теперь,
как правило, направляют их в сторону семьи и брака.
Переживая кризис тридцати лет, человек ищет возможность укрепить свою позицию во взрослой жизни, он ищет подтверждения своего статуса взрослого: он хочет иметь хорошую работу, он стремится к безопасности и стабильности. Человек еще верит в то, что возможно полное воплощение надежд и чаяний, его «мечты», и усердно трудится для этого.
Исследования, посвященные гендерным различиям в развитии, дали противоречивые результаты. Одни авторы утверждают, что переходные периоды - как у женщин, так и у мужчин - тесно связаны с возрастом; другие считают, что для женщин индикаторами переходов являются стадии семейного цикла (Крайг, 2003).
Г. Шихи предлагает свою классификацию возможных вариантов решения задач развития для женщин как «модели поведения». Шихи, как и некоторые другие авторы (Levinson, 1986; Виткин, 1996), особо отмечает кризис в 28—32 года, когда наиболее ярко идут процессы переоценки жизненных ценностей и целей, поиска места в обществе взрослых, окончательно решаются конфликты юношеского периода, приобретаются новые обязанности.
Люди отличаются друг от друга моделями поведения в зависимости от того, какой выбор они делают в двадцатилетнем возрасте. В зависимости от различных моделей поведения каждый особым образом строит свою роль в жизни. Сами модели поведения меняются, становятся разнообразнее, отражая влияние изменяющегося мира. Шихи считает, что каждой модели поведения соответствует определенный набор психологических проблем, связанных с тем, насколько эффективно человек решает свои задачи развития, - глубокий кризис и «застревание» на предыдущих стадиях или более благополучное вхождение во взрослость (Шихи, 1999). Выделяют следующие модели поведения женщин.
«Заботливые». Выходят замуж в двадцатилетнем возрасте или даже раньше и в это время не собираются выходить за пределы роли домохозяйки. Им не удается разрешить задачи, которые стоят перед человеком в этом возрасте: обретение автономии и независимости, формирование идентичности, целостного образа Я, сочетающего различные элементы личности. Женщина может оторваться от родителей, от родительской семьи, но все равно не становится независимой и самостоятельной: родительские функции (экономические и контроля) берет на себя муж.
Существует несколько возможностей патологической идентификации при такой модели развития. Б. Фридан (Фридан, 1992) выделяет следующие направления идентификации: муж и его достижения, дети, секс, накопительство.
При идентификации, направленной на мужа, женщине грозит потеря собственной индивидуальности. Она обретает статус через достижения мужа и обладание вещами, которые являются символами этого статуса. Другая возможность идентификации - стать матерью. Рождение ребенка придает смысл существованию, служит «доказательством» женской сущности. Поэтому многие неработающие женщины продолжают рожать вновь и вновь, не зная, чему еще посвятить свою жизнь. Потом, когда дети вырастут и покинут дом, проблема поиска себя и смысла жизни станет крайне трудной. Секс может стать лекарством от скуки и обыденности жизни, но не может быть полноценным средством самоидентификации. Пытаясь утвердиться с помощью секса и не найдя в нем удовлетворения, домохозяйка попадает в замкнутый круг. Часто это приводит к поиску удовольствий на стороне и уходу в мир сексуальных грез. Американские психологи утверждают, что домохозяйки более склонны к изменам, чем работающие женщины.
Часто брак - это попытка проверить собственную идентичность с помощью другого человека. По данным статистики, юношеские браки менее устойчивы, чем браки после двадцати. Э. Эриксон усматривает в этом доказательство того, что невозможно достичь интимности, стремясь к идентичности таким путем (Хьелл, Зиглер, 1997).
Кризис тридцатилетия, когда большинство людей совершает переоценку, застает женщину с такой моделью поведения совершенно неподготовленной и уязвимой для ударов судьбы: она лишена самостоятельности, пассивна, экономически зависима, не имеет образования, профессии, ее идентичность неопределенная, поскольку не решена предыдущая задача развития. Поиск удовлетворяющих взаимоотношений становится все более тягостным, в основном по внутренним причинам: из-за растущей неуверенности в себе, медленного темпа общего развития, а также экономической зависимости. И наконец, все сильнее ощущается пустота в сфере достижений, так как с годами достижения привлекают все больше внимания. Женщине кажется, что жизнь потеряла смысл, у нее появляется озлобленность (Хорни, 1993). Задача развития (идентичность, самостоятельность) осложнена семейными проблемами и отставанием от сверстников в профессиональной сфере. При негативном разрешении кризиса возможна регрессия на предыдущую стадию развития, тут возрастает риск невротизации.
«Или-или». Эти женщины в двадцать лет должны сделать выбор между любовью и детьми или работой и образованием. Различают два типа таких женщин: одни откладывают мысли о карьере на более поздний срок, но, в отличие от «заботливых», через какое-то время намерены делать карьеру; другие стремятся сначала закончить свое профессиональное образование, перенеся материнство, а часто и брачный союз, на более поздний период.
В первом случае преимуществом является то, что женщина получает возможность проделать большую внутреннюю работу, которая поможет ей в дальнейшем точно определить свои приоритеты. В отличие от «заботливых» такие женщины преодолевают кризис перехода от юности к ранней взрослости, определены их жизненные цели (семья, работа), заложен фундамент для будущей карьеры. Опасность этой модели развития состоит в том, что при откладывании разрешения кризиса на более поздний срок возможна утеря профессиональных навыков, а конкуренция со стороны сверстников возрастает. Тут подавлена та часть Я, которая жаждет получить профессиональное признание в мире, то есть сделать карьеру. Субъективные ощущения: тревога, смутные опасения (Шихи, 1999); недовольство ролью домохозяйки, сопротивление со стороны мужа, который часто не поощряет желание женщины работать (Виткин, 1996; Фридан, 1992).
Исследований группы женщин, выбравших второй тип модели «или-или» (сначала - карьера, потом - роль жены и матери), достаточно немного. Обычно такие женщины являются первенцами в семье, матери не имеют на них влияния. Отцы поддерживают самооценку дочерей и становятся ее главным источником. В одном исследовании все респондентки такого типа получили высшее образование и в возрасте 25 лет решили отложить материнство и замужество. Типичное содержание кризиса для них - это внезапное осознание того, что у них осталось мало времени, чтобы завести ребенка, ощущение одиночества. Женщины начинают посещать врачей, менять партнеров, могут «выскочить» замуж (Виткин, 1996). Однако независимой, достигшей определенного положения женщине трудно найти равного партнера, мужчины обычно их опасаются. Поиски могут затянуться на неопределенное время, и женщина не всегда может создать семью.
Выделяется также группа женщин, которым удается найти баланс между отношениями и личным ростом. Они сначала делают карьеру, затем вступают в брак и становятся матерями к тридцати годам. По мнению Шихи, этот вариант самый оптимальный. Преимущество такой модели состоит в том, что она позволяет планировать события, и женщина лучше подготовлена к переходу тридцатилетия: созданы близкие отношения - семья, есть карьерные достижения. Сегодня все большее количество женщин откладывает материнство на поздний срок. По данным американской статистики, в период с 1980 по 1988 г. число женщин, выбравших такую модель развития, выросло в два раза (Виткин, 1996). Кризис в этом случае обычно состоит в том, что женщина опасается не успеть стать матерью, она начинает давить на мужа, который, возможно, не готов стать отцом. Задача стать матерью становится основной. Проблемой может стать и то, что женщине труднее родить ребенка из-за ее возраста. Многие находят выход, усыновив приемных детей, или в заботах о племянниках и племянницах (Виткин, 1996).
«Интеграторы». Они пытаются сочетать брак и материнство с карьерой. Такая женщина чувствует усталость, подавленность задачами, вину перед мужем и детьми, ей постоянно приходится жертвовать то семьей, то карьерой, чтобы все успеть. По мнению некоторых исследователей (Levinson, 1990; Шихи, 1999), женщина может совместить обе эти роли только к тридцати пяти годам. Часто женщины не выдерживают такой нагрузки и в результате или временно отказываются от работы, пока дети не подрастут, или отказываются от брака и воспитания детей. Другие находят более конструктивный выход: перераспределяют домашние обязанности с мужьями, работают на дому, на удаленной работе, неполный рабочий день, прибегают к помощи няни (Виткин, 1996; Некрасов, Возилкин, 1993). Современные модели семьи и прогресс во взглядах общества предполагают много вариантов такой модели. Новая структура жизни - временно неработающий или работающий неполный рабочий день отец, «воскресный» отец, заботящийся о детях в выходные и праздники, позволяет женщине стать зрелой личностью, которая «любит и работает». Подобные отношения в браке, союзах могут дать женщине возможность соединить все стороны своего существа.
«Женщины, которые никогда не выходят замуж» , в частности к ним относятся няни, воспитатели и «офисные жены». Некоторые женщины из этой группы гетеросексуальны, другие - лесбиянки, а третьи отказываются от половой жизни (Морз, 1993; Шихи, 1999). Некоторые незамужние женщины становятся общественными работниками, нянями-гувернантками, воспитателями для сирот и детей с замедленным развитием. Они направляют свои созидательные способности на заботу о детях всего мира. Однако есть и такие женщины, которые становятся «офисными женами», готовыми исключить любые другие привязанности, чтобы посвятить свою жизнь известным людям.
«Неустойчивые». В двадцатилетнем возрасте выбирают непостоянство, путешествуют по жизни, меняя место жительства, занятия и сексуальных партнеров. Женщина, выбравшая такую модель поведения, предпочитает никак не определяться в жизни: не имеет постоянного заработка, семьи, профессии, часто бродяжничает; как правило, это незрелая личность, она не готова «любить и работать», имеет низкую самооценку, живет сегодняшним днем, не задумываясь о будущем (Виткин, 1996). К тридцати годам такая женщина устает от «вольной жизни», перед ней встает проблема дальнейшего самоопределения, поиск себя в мире взрослых и приобретение профессии. По сути, она должна решить проблемы и юношеского, и тридцатилетнего периода. Если задачи, связанные с предыдущим периодом развития, не решены, они могут наложиться на задачи следующих периодов (Levinson, 1990). В крайних случаях развитие может быть задержано до такой степени, что она не в состоянии войти в следующий период. Женщина чувствует, что на нее давят новые задачи, в то время как она борется со старыми. Тут могут появиться психические заболевания, женщина теряет свою дорогу в жизни или будет искать смерти. Часто женщины этой категории входят в группу риска: ведут асоциальный образ жизни, для них характерно деструктивное поведение, употребление алкоголя и наркотиков. При негативном исходе эти проблемы обостряются, женщина «застревает» на юношеской стадии.
Следующий кризис - кризис середины жизни, после которого, как уже говорилось, у женщин наступает возраст менопаузы. Как считал К. Юнг, чем ближе середина жизни, тем сильнее человеку кажется, что он нашел правильные идеалы, принципы поведения. Однако слишком часто социальное утверждение происходит за счет потери целостности личности, гипертрофированного развития той или иной ее стороны. Кроме того, многие пытаются перенести психологию фазы молодости через порог зрелости. Поэтому в 35—40 лет учащаются депрессии, те или иные невротические расстройства, которые и свидетельствуют о наступлении кризиса. По мнению Юнга, сущностью этого кризиса является встреча человека со своим бессознательным. Но для того чтобы человек мог встретиться со своим бессознательным, он должен осуществить переход от экстенсивной позиции к интенсивной, от стремления расширить и завоевать жизненное пространство - к концентрации внимания на своем Я. Тогда вторая половина жизни станет достижением мудрости, кульминацией творчества, а не неврозом и отчаянием. Юнг считает, что душа человека второй половины жизни удивительным образом глубинно изменяется. Но, к сожалению, пишет Юнг,
большинство умных и образованных людей не подозревают о возможности этих изменений и вследствие этого вступают во вторую половину жизни неподготовленными (Юнг, 1993).
Близкие взгляды на сущность кризиса «середины жизни» высказывал Б. Ливехуд. Он называл возраст 35—45 лет своеобразной точкой расходящихся путей. Один из путей - это постепенная психическая инволюция человека в соответствии с его физической инволюцией. Другой - продолжение психической эволюции, несмотря на физическую инволюцию. Следование первому или второму пути определяется степенью развитости в нем духовного начала. Поэтому итогом кризиса должно стать обращение человека к духовному развитию, и тогда по ту сторону кризиса он будет продолжать интенсивно развиваться, черпая силы из духовного источника. В противном случае он становится «к середине пятого десятка трагической личностью, человеком, испытывающим грусть по старым добрым временам, чувствующим угрозу для себя во всем новом» (Ливехуд, 1994).
Большое значение кризису «середины жизни» придавал Э. Эриксон. Возраст 30—40 лет он называл «десятилетием роковой черты», главными проблемами которого являются убывание физических сил, жизненной энергии и уменьшение сексуальной привлекательности. К этому возрасту, как правило, появляется осознание расхождения между мечтами, жизненными целями и их реальным воплощением. И если двадцатилетний человек - это человек многообещающий, то 40 лет - это время исполнения данных когда-то обещаний. Успешное разрешение кризиса, по Эриксону, приводит к формированию генеративности (продуктивности, неуспокоенности), которая включает стремление человека к росту, заботу о следующем поколении и о собственном вкладе в развитие жизни на Земле. В противном случае наступает застой, которому соответствует чувство опустошенности, регрессия. Человек начинает потакать собственным желаниям и удовольствиям, как если бы он был собственным ребенком (Эриксон, 1996б).
М. Пек (Пек, 1996) обращает особое внимание на болезненность перехода от одной жизненной стадии к другой. Причину этого он видит в том, что человеку трудно расстаться с выношенными идеями, знакомыми методами работы, ракурсами, с которых он привычно смотрит на мир. Многие люди, по мнению Пека, не хотят или не способны терпеть душевную боль, связанную с отказом от того, что они переросли. Поэтому они цепляются за старые стереотипы мышления и поведения, отказываясь от разрешения кризиса. Страх изменений затрудняет или даже делает невозможным его успешное разрешение.
В конце юности и начале взрослости многие считают, что лучшие годы уже позади, а предстоящая часть жизни представляется им в виде некой гигантской «черной дыры», в которой предстоит провести по меньшей мере лет двадцать. По мнению людей, придерживающихся этой точки зрения, рост и развитие человека прекращаются, когда он достигает средней взрослости. Человеку в этот период придется распрощаться как со своими юношескими мечтами, так и с планами в отношении профессиональной карьеры, семейной жизни и личного счастья. Если молодость - это надежды, то середина жизни - это застой и страх, связанные с потерей здоровья и возможности реализоваться в этой жизни.
Убывание физических сил и привлекательности - одна из главных проблем, с которыми сталкивается человек и в годы кризиса среднего возраста, и позже. Для тех, кто в молодости полагался на свои физические качества, средний возраст может стать периодом тяжелой депрессии.
Второй главный вопрос среднего возраста - это сексуальность. У человека среднего возраста часто изменяются сексуальные интересы, потребности и возможности, особенно по мере того, как подрастают дети. Многие люди поражаются тому, сколь большую роль играла сексуальность в их отношениях с людьми, когда они были моложе.
Удачное достижение зрелости в среднем возрасте требует значительной «эмоциональной гибкости» - способности изменять эмоциональный вклад в отношения с разными людьми и разными видами деятельности. Эмоциональная гибкость необходима в любом возрасте, но в среднем возрасте, по мере того как умирают родители, подрастают и покидают дом дети, она становится особенно важной (Крайг, 2003).
Другой, тоже необходимый вид гибкости - это «духовная гибкость». Среди людей зрелого возраста существует тенденция к росту ригидности во взглядах и действиях, к тому, чтобы сделать свой ум закрытым для новых идей. Эту умственную закрытость следует преодолеть, иначе она перерастает в нетерпимость или фанатизм. Кроме того, жесткие установки ведут к ошибкам и к неспособности воспринимать творческие решения проблем. Успешное разрешение кризиса включает обычно переоценку идей в сторону большего реализма и трезвости и осознание ограниченности времени жизни каждого человека. Партнер по браку, друзья и дети приобретают все большее значение, тогда как собственное Я лишается своего исключительного положения. Постепенно усиливается способность довольствоваться тем, что есть, и меньше думать о вещах, которых, скорее всего, никогда не удастся достичь.
Кризис середины жизни у женщин отличается своими особенностями. Этот важный переходный период примерно для трети женщин приходится на отрезок жизни, когда дети уже выросли.
Анализ структуры мотивационной сферы женщин среднего возраста показывает изменения в жизненных целях, установках и ценностях, связанных прежде всего не с предсказуемыми возрастными изменениями, а с семейным циклом и с этапами профессионального пути. Это означает, что именно семейная и профессиональная сфера мотивирует выбор определенного статуса и образа жизни у женщин среднего возраста.
Так, женщина, которая откладывает рождение ребенка до сорока лет, часто делает это для того, чтобы преуспеть в карьере; и напротив, женщина, рано создавшая семью, у которой дети выросли, в достаточной мере определились и, возможно, уже встали на ноги, обретает значительное количество свободного времени, чтобы заниматься собой, своим самосовершенствованием в личном и профессиональном плане.
Возрастные изменения не так сильно определяют мотивационную структуру женщины, как семья и работа. Тем не менее для нее они имеют большее значение, чем для мужчины. Женщины сильнее, чем мужчины, реагируют на физическое старение. Поэтому сохранение внешней привлекательности и поддержка физической формы также является одной из основных потребностей многих женщин после сорока лет (Крайг, 2003).
Кризис «середины жизни», как и другие возрастные кризисы, сопровождают те или иные депрессивные переживания. Это может быть снижение интереса ко всем событиям или удовольствия от них, апатия; женщина может чувствовать постоянное отсутствие энергии, так что приходится заставлять себя ходить на работу или выполнять домашние дела. Часто встречаются переживания по поводу собственной никчемности, беспомощности. Особое место в депрессивных переживаниях занимает тревога в отношении будущего, которая зачастую маскирует тревогу за детей или даже за страну. Нередко депрессивные переживания концентрируются вокруг потери смысла и интереса к жизни.
Часто можно встретить проекцию внутреннего кризиса на окружение: социальную обстановку в стране, семейную ситуацию. Естественно, что такая проекция приводит к попыткам, часто хаотичным, изменить именно окружение: страну, семью, работу. Некоторые женщины в этот период рожают еще одного ребенка, чтобы заполнить внутреннюю пустоту. При достаточно высоком уровне развития рефлексии люди пытаются осмыслить свое состояние и понимают, что причина кроется не в окружении, а в них самих. В этом случае характерны размышления о собственных достижениях, сожаление о том, что не получилось, но чего хотелось бы добиться. Иногда происходит переоценка ценностей.
В некоторых случаях кризис переживается настолько остро, что может послужить причиной суицида. Как отмечал Э. Гроллман, для тех, кого тревожит отсутствие подлинной идентичности, разлука с детством и страх перед грядущей старостью, «кто испытывает муку утраты собственного Я, смерть может показаться освобождением». И действительно, по его данным, уровень самоубийств в 40—45 лет повышается (Суицидология, 2001).
Эмоциональное состояние женщины в период климакса имеет ключевое значение - с него берут начало болезни и раннее старение. Крайне важно уметь себя правильно настроить. В первую очередь женщина должна для себя уяснить, что климакс - такое же естественное состояние организма, как и любой другой период. Она переходит к новому этапу жизни - к зрелости и мудрости. Есть повод серьезно взглянуть на свою жизнь, осмыслить пройденное, наметить перспективы. Кстати, от того, насколько женщина сумеет адаптироваться к ситуации, зависит, станет она в будущем «доброй волшебницей» или «Бабой-Ягой».
Термин «Я-концепция» (self-conception) появился в русскоязычной психологической литературе сравнительно недавно. Ранее в таком же значении использовались термины «образ себя», «самосознание». Я-концепция является одним из центральных понятий во многих психологических теориях. Исследованием Я-концепции и ее влияния на поведение человека занимались такие известные психологи, как У. Джемс, К. Роджерс, Дж. Мид, Э. Эриксон, Р. Бернс и многие другие (Бернс, 1986).
Жизнь человеческая во всех ее аспектах складывается в диалоге между Я-концепцией и обстоятельствами реальности (Берн, 1998), и любая попытка что-либо изменить в себе, любая система саморегуляции имеет дело прежде всего с Я-концепцией человека. Именно Я-концепция, а не некое реальное Я имеет определяющее значение для личности и поведения (Бернс, 1986). Суммируя опыт многих исследователей, Р. Бернс (1986) определяет Я-концепцию как совокупность всех представлений индивида о себе, сопряженную с их оценкой.
Описательная составляющая Я-концепции называются образом Я.
Составляющая, связанная с отношением к себе или к отдельным своим качествам, называется самооценкой или принятием себя.
Предметом самоописания и самооценки могут быть тело человека, его способности, социальные отношения, принадлежащие ему предметы и многое другое.
Я-концепция - это сложная структурированная картина, существующая в сознании человека как самостоятельная фигура или фон и включающая в себя как собственно Я, так и отношения, в которые оно может вступать, а также позитивную и негативную ценность воспринимаемых качеств и отношений Я - в прошлом, настоящем и будущем. Я-концепция - это все, что человек считает самим собой или своим, все, что он думает о себе, все свойственные ему способы восприятия себя.
Я-концепция формируется в процессе воспитания, социализации, но имеет и определенные индивидуально-природные обусловленности. Я-концепцию можно рассматривать как установку человека по отношению к себе. Как всякая установка, она включает в себя:

• убеждение, которое может быть обоснованным или необоснованным (когнитивная составляющая);
• эмоциональное отношение к этому убеждению (эмоционально-оценочная составляющая);
• выражение перечисленного выше в поведении (поведенческая составляющая).

Представления о себе (когнитивная составляющая Я-концепции), как правило, кажутся
человеку безусловно убедительными вне зависимости от того, насколько они соответствуют реальности. Характеристики человека как объекта можно перечислять до бесконечности, описывая его внешний вид, пол, возраст, психологические свойства, социальный статус, роли, жизненные цели, даже имущество. Все эти составляющие входят в описание себя, одни представляются более значимыми, другие - менее. Я-концепция характеризует человека как неповторимое существо, обладающее отличительным набором качеств.
Кроме компонентов образа Я, которые существуют сегодня, есть также «развертка» образа Я во времени. Это, во-первых, Я-образы из прошлого, в первую очередь такие образы, как «Родитель» и «Ребенок». Кроме того, это Я-образы, обращенные в будущее, то есть то, как человек оценивает возможности своего развития для реализации идеального Я, которое по определению отнесено в будущее.
При взаимодействии люди меняются, причем одновременно меняется выражение лица, словарь, жесты и позы. Выделяют три таких последовательных и четко различающихся набора поведения. Люди испытывают также определенные чувства и переживания, которые соответствуют этими поведенческими наборами. Эрик Берн в своей книге «Игры, в которые играют люди» назвал эти три набора соответствующих чувств, мыслей и форм поведения эго-состояниями (Я-состояниями).
Взрослые Я-состояния («Взрослый») соответствуют функции сбора и обработки информации и оценки вероятностей, что является основой для действия. Взрослые Я-состояния относятся к нашему реальному Я, которое действует «здесь и сейчас».
Родительские Я-состояния («Родитель») заимствованы у родительских фигур и воспроизводят чувства, установки, поведение и реакции этих людей.
Детские Я-состояния («Ребенок») воспроизводят поведение и психическое состояние человека в какой-то конкретный, может быть, переломный момент его развития в детстве, однако используя возросшие возможности, которые есть в распоряжении взрослого человека.
Я-состояния Родитель и Ребенок - это Я-образы, идущие из прошлого. Выделение Я-состояний основано на трех аксиоматических положениях: 1) каждый взрослый некогда был ребенком. Этот ребенок в каждом человеке представлен Я-состоянием Ребенок; 2) каждый человек с нормально развитым мозгом потенциально способен к адекватной оценке реальности. Способность систематизировать приходящую извне информацию и принимать разумные решения относится к Я-состоянию Взрослый; 3) у каждого человека были родители или заменявшие их лица. Родительское начало внедрено в каждую личность и принимает форму Я-состояния Родитель. В подсознании хранятся представления, «записи», соответствующие каждому из состояний, которые диктуют соответствующее поведение.
Модель Я-состояний позволяет находить надежную связь между поведением, мыслями и чувствами. Если человек проигрывает поведение, характеризующее его Ребенка, то можно с уверенностью предположить, что он также проигрывает переживания и чувства из своего детства. Если он изменяет свое поведение на поведение Взрослого, можно предположить, что его мысли и чувства стали мыслями и чувствами взрослого человека, реагирующего на «здесь и теперь». Если он показывает поведение, которое скопировал у родителей, то будет также внутренне проигрывать соответствующие мысли и чувства.
Идеальное Я складывается из целого ряда представлений, отражающих сокровенные чаяния и устремления человека, эти представления иногда оторваны от реальности. Идеальное Я отражает цели, которые связаны с будущим человека. Идеальное Я - это образ человека, которым тот хочет или надеется стать, то есть набор черт личности, которые необходимы, с его точки зрения, для достижения успеха или совершенства. Многие авторы связывают идеальное Я с культурными идеалами, представлениями и нормами поведения, которые становятся идеалами человека благодаря механизмам социального подкрепления.
Возможное Я - это представление человека о том, каким он может стать, каким он хотел бы стать и каким он боится стать. Оно не равно идеальному Я, заданному социальными нормативами и требованиями, потому что включает в себя негативные характеристики.
Степень рассогласования образов «Я прошлого», «Я настоящего» и «Я будущего» является основным фактором социально-психологической дезадаптации, это первопричина личностных нарушений, препятствие для самоактуализации и источник депрессии и тревожности.
Зеркальное Я чел