В связи с успехами современной генетики (это действительно выдающиеся достижения современной науки — биологии) много говорят и пишут о генетике человека.

Безусловно, это очень важный вопрос, поскольку установлено, что ряд дефектов нашего организма, выражающихся в некоторых наследственных заболеваниях, генетически обусловлены. Если заболевание наследственное, следовательно, через генетические механизмы от родителей к детям передаются какие-то дефекты обмена веществ или устройства отдельных наших телесных органов.

Ясно, что в значительной степени генетически обусловлены расовые признаки (телосложение, форма лица, цвет кожи, особенности голоса и т.д.).

И не требуется особой проницательности для утверждения следующего положения:

по многим своим телесным признакам мы как индивиды получаем от родителей, по наследству, по нашим врожденным особенностям, некоторые особенности обмена веществ, устройства органов и многие телесные признаки. Это факт.

Но (и вот в этом «но» все дело) многие ученые утверждают, что не только телесно-органически-витальные, но и психические качества, и психические особенности человека являются наследственно предопределенными или зависят от наличия либо отсутствия таких качеств и психологических особенностей у родителей.

Например, представители царствующего австрийского дома Габсбургов на протяжении многих поколений имели характерный подбородок, нос, характерное строение черепа.

Я думаю, это небольшое открытие, что грузин узнается «с ходу» — у него характерный нос. Китайцы нами узнаются также просто. Есть какие-то индивидуально переносимые признаки, поэтому мы часто, взглянув на сына или дочь, говорим, что они похожи на маму^или папу.

Телесные признаки передаются. Я повторяю, что здесь не требуется особой проницательности — фактов хоть отбавляй. И нацио- нально-расовые признаки, и индивидуальные.

Но (и я еще раз это подчеркну) идея некоторых ученых состоит в том, что не только телесно-органические, но и психические качества человека, обнаруживающиеся в его поведении, в действиях, в сознании также являются наследственно предопределенными. Если не все, то какая-то группа.

Попросту говоря, когда у человека слишком много положительных качеств, то это относят на счет родителей. Или наоборот, иногда какая-нибудь старая учительница, говоря, что ученик не очень-то «кумекает», вспоминает: впрочем, двадцать лет назад у меня его мамаша училась, она тоже не обладала особыми достоинствами.

В практике «гуляет» эта идея. И она оформляется в представлении о врожденных способностях, талантах, задатках. Идея врожденных способностей, особенностей личности, задатков практически оформляется в науке и прямо сопоставляется с тем, что если есть врожденные и наследственно предопределенные телесно-ви- тальные качества, то почему бы и психологические особенности человека, способности не предопределялись бы генетически, наследственно. Поэтому если, к примеру, некоторые семьи состоят в основном из музыкантов-профессионалов, то считается, что и рождающиеся в семье дети должны быть генетически предрасположенными к музыкальным занятиям, а у родителей- художников — соответственно к живописным занятиям и т.д.

А дальше вы можете сделать выводы сами. Причем интересна логика такого рассуждения: все положительные качества чаще всего относят на счет родителей, а отрицательные — на счет собственной натуры человека.

Но двигаясь в этой логике, иногда утверждают: если положительные качества наследственно предопределены, почему бы тогда и отрицательные качества наследственно не предопределялись?! А если данная личность преступна, имеет преступные склонности — нет ли здесь генетической предрасположенности?

На этой идее развилась еще в начале XIX века целая теория преступности знаменитого итальянского психолога-криминалис- та Ч. Ломброзо. Его теория утверждает, что преступления в обществе делаются людьми, наследственно к этому предрасположенными (т.е. и родители их имели преступные склонности). Другое дело, проявились они или не проявились. У родителей могли не проявиться, а у дочки — в полном объеме.

Это идея, которая ведет и к практическим выводам. Если вы имеете преступную наследственность, склонности, то вы — проявившийся или не проявившийся, но обязательно преступник. В вас все это заложено.

Вывод очень простой: надо как можно раньше выявлять субъектов с такими склонностями, изолировать их, что-то с ними делать.

Аналогично тому, как у генетиков возникает идея, что при наличии наследственных заболеваний, произведя определенное хирургическое или другое вмешательство в гены родителей, можно выявить и изъять эти ненормальные гены, чтобы ребенок родился нормальным, без наследственных заболеваний, то возникает аналогичная идея и в отношении психологических качеств.

Как усилить якобы существующие гены талантливости у родителей, чтобы дети были талантливы, или, наоборот, устранить такие гены, которые якобы определяют патологические наклонности человека? Думаю, логика ясна.

Это о преступности. Но на Западе существует очень мощная теория, которая говорит о том, что и интеллектуальный уровень человека в значительной степени зависит от наследственности, т.е. от той генетической предпосылки, которая заложена в особенностях интеллектуальной деятельности родителей, передаваемой наследственно.

Грубо говоря, у умных родителей — умные дети. И не потому, что родители умны, когда воспитывают ребенка, а они умны уже по особенностям своих генов, и это с помощью биологических механизмов передается детям. Если же родители не очень умны, то шансов развить высокие интеллектуальные качества у детей мало.

Это так называемая теория врожденных наследственных предпосылок интеллектуальных способностей, понимаемых в самом широком смысле.

Английский психолог и психиатр Г. Ю. Айзенк утверждает, что 80 % качеств нашего интеллекта врожденны и лишь 20 % — приобретаемы.

Нужно заметить, что большинство фактов, которые он приводит, не выдерживают критики.

Если у вас хорошая голова, то 20 % — от родителей, которые вас воспитывали, от школы, от педагогов, а 80 % — от генов, от их особенностей. Каких особенностей непонятно, но от них.

Эта идея там прямо высказана, правда, она «закамуфлирована». Айзенк в своих книгах прямо пишет, что есть народы, генофонд которых в значительной степени определяет их высокую интеллектуальную активность. А есть народности, наследственные предрасположенности которых дают весьма сниженный интеллект.

Ясно, в какую сторону стрела направлена. Поскольку Айзенк — блестящий представитель англосаксонской расы, то все это написано относительно негров в Америке и, конечно, в Африке.

Так что безобидная в школе (хотя она не так уж безобидна и в школе) идея о том, что психологические качества, уровень развития нашей психологической деятельности, в широком смысле уровень наших способностей являются генетически, наследственно предопределенными, в некоторых установках применительно определенным социальным обстоятельствам есть «научное» психологическое обоснование откровенных расистских теорий.

Как вам известно, в недалеком прошлом такая идея служила основой идеологии фашизма. Вам кажется смешным, что расистские антропологи и психологи измеряли особенности черепа, чтобы выявить отношение человека к арийской расе. Вы понимаете, что те, кто получал эти данные, интересовались не красивостью и округлостью головы. По особенностям головы и строению черепа они делали заключение о том, что внутри головы.

Расистские идеи (в таком всемирно страшном значении, которое они получили в расистских теориях фашистского типа) имеют далеко не безобидные последствия. К примеру, идея о том, что в принципе возможен наследственно врожденный механизм определенных качеств личности, психики, сознания человека. Так ли это?

В краткой лекции или, вернее, в части лекции на этот трудный вопрос развернуто ответить сложно. Я только сформулирую позицию и укажу возможности других рассуждений. Хотя это труднейшая исследовательская проблема.

Идея о том, что наряду с телесно-витальными признаками генетическую обусловленность имеют психологические качества и особенности личности человека, несмотря на свою кажущуюся логичность, обоснованность, не соответствуют громадному опыту исторического развития человечества, опыту общественного воспитания и образования людей.

Что такое среднее образование? Это уровень современной культуры. Сторонники генетической предопределенности говорят, что в массовом масштабе это нельзя реализовать. Существует идея, согласно которой сама норма всестороннего образования определяется применительно к таким, сравнительно небольшим, элитарным группам населения, которые обладают высоким наследственно предопределенным уровнем интеллекта. То есть действительное образование соотносимо с высоким интеллектом, который имеется у сравнительно небольшого числа индивидов. А это связано с генетической предрасположенностью.

Поэтому если значительное число детей рождается с низким генетически предопределенным интеллектуальным уровнем развития, то вы им не можете дать действительно современной интеллектуально-духовной культуры и, следовательно, не можете осуществить всеобщее среднее образование.

Я думаю, логическая сторона этого рассуждения ясна: если способности (в широком смысле) врожденные, значит они генетически предопределены, а высшие формы образования сопоставимы с высокоразвитыми способностями и т.д. и т.п.

Надо вам сказать, что, несмотря на хвастовство богатых западных стран, что у них хорошая школа (а у них, действительно, в материальном отношении хорошая школа), внутри этой школы действует идея о неодинаковых, врожденно предопределенных уровнях способностей и интеллекта. Считается, что для определенных групп детей необходимо упрощенное образование, для сравнительно меньшей части — очень хорошее образование, и необходимо, как можно более рано, выяснять, на что кто способен.

Отсюда идея существенной дифференциации образования (по уровню, по требованиям), идея о том, что необходима селекция детей в зависимости от уровня их интеллектуальных возможностей, по разным типам классов учебных заведений. А сами эти классы и учебные учреждения предъявляют разные требования к интеллекту. К тому, у кого обнаруживается высокий интеллект, — повышенные требования, ему дается довольно хорошее образование.

В Англии это доведено до изощренно-циничной, планомерной государственной системы.

Если вы хотите оценивать детей (кстати, и взрослых можно оценить) по разным интеллектуальным способностям, то вы должны иметь для этого какие-то средства. И вот, в течение нескольких десятилетий создаются системы специальных заданий, по которым можно было бы определять уровень развития интеллекта.

Я упоминал Г. Ю. Айзенка. Некоторое время назад у нас массовым тиражом была выпущена его книга под названием «Проверь свои способности».

Некоторые психологи в психологическом практикуме постоянно используют задания графического типа, созданные многими психологами, в том числе и Айзенком.

Так вот, такие системы заданий существуют. Я не буду рассказывать вам, что это за задания. В теме «Мышление» мы с вами в них разберемся.

Создается батарея заданий-тестов. Перед психологом садится ребенок, ему предлагают задание: разобраться в графических схемах, понять смысл того, что не связано; показать, сможет ли он перемножить какие-то сравнительно небольшие группы чисел в уме или в письменном виде; может ли дополнить смысл недорисованной картины и т. д.

Потом все это сводится вместе, существует особая техника, особые методы обработки. И говорят: «У данного Джона интеллект (есть особая шкала «коэффициента интеллекта», знаменитого IQ) — 70 %». Что это значит? Это не очень высокое развитие интеллекта.

«Гениальность» этой теории состоит в том (кстати, учтите это), что она утверждает следующее: если пройдет 15 лет и вы этому Джону предложите аналогичное задание (пусть на другом материале), то он, вероятнее всего, обнаружит тот же коэффициент интеллекта — 70%. Если вы установили уровень интеллекта в 5 — 7 лет, так он на всю жизнь сохраняется!

Ну, если у Джона интеллект 70 %, а рядом какой-нибудь Питер покажет 120 %, то Джона рекомендуют послать в один класс (у нас осторожно выражаются: класс с задержками в психическом развитии. А там просто говорят — в класс дураков), а Питера можно направить в класс «интеллектуалов», где можно и требования предъявить повыше, и тренировку применять особую.

Так вот, социальная практика английской школы такова, что перед начальными классами и после начальных классов происходит деление детей на основе этих заданий — тестов.

Что дальше получается, вы представляете! Обучение строится в зависимости от того реального уровня интеллектуального развития, которое фиксируется сравнительно рано и считается неизменным, устойчивым на протяжении всей жизни, появляющимся вместе с рождением ребенка, генетически предопределенным.

А дальше вся судьба этим определяется. В университет попадают только те, которые прошли в течение всего гимназического курса классы Д (классы с высшим интеллектуальным развитием).

Нельзя строить всеобщее среднее образование, рассчитанное на всестороннее развитие индивида, если стоять на позиции генетически обусловленных, врожденных интеллектуальных способностей.

В своей экспериментальной работе мы используем особые задания-тесты для определения, например, готовности ребенка к школе, возможности для занятий определенным предметом, уровня его знаний. Но эти задания диагностического характера, а не прогнозирующего. Нельзя на основании тестов прогнозировать абсолютно точно развитие ребенка в будущем, т.е. ставить «клеймо» — это он сможет в будущем, а это нет. Все в будущем зависит от условий жизни и, конечно, системы обучения.

Но вы можете задать законный вопрос: но все-таки, если передаются телесные качества по наследству, почему нельзя предположить то же самое и о психических качествах? Ведь здесь возможна такая логика: какие-то наследственные особенности нервной системы передаются, а интеллект есть в конечном счете проявление работы нервной системы. Как действует нервная система, так и работает интеллект. У одного (условно говоря) очень хорошо от рождения развита нервная система, это генетически передается, а у другого — не очень. Отсюда получаете всю градацию, весь спектр возможностей.

Рассуждение логичное. Это определенная логика, но логика, которая не учитывает специфики психической деятельности человека. Против этой логики выступают два факта. Это факты всемирно-исторической практики. Что это за факты?

Как показали биологические, психологические исследования, существуют принципиальные различия между двумя типами поведения: животных и человека.

Все дело в том, что поведение животного, система его потребностей, система условий, удовлетворяющих эти потребности, предопределены устройством животного организма. Животное рождается устроенным так (органически, по обмену веществ, по устройству органов чувств, нервной системы), что наследственно, телесно, органически заданные возможности предопределяют способ его жизни.

Короче говоря, животное рождается не только с определенными органическими потребностями, но и с наследственно предопределенными устройством тела и способом удовлетворения этих потребностей.

Лев устроен так, что он является плотоядным хищником, живет во вполне определенных географических, климатических, экологических условиях, ест сырое мясо, и кстати не всякое. Лев отличается благородством вкуса: падалью он не питается, ему требуется свежее мясо. Оказывается, запах свежей крови служит возбудителем аппетита.

Это биологический тип существования, когда не только органические потребности даны животному от рождения, но и способ их реализации.

В этом смысле психологи говорят: у животных есть инстинкты. Что такое инстинкт? Это сложное образование. По своей функции инстинкт означает наличие у данного животного телесно, органически, наследственно предопределенного способа реализации потребностей.

Интересно, что описаны такие виды животных, которые, прежде чем убить свою жертву, обязательно с ней играют. Не сразу убивают свою жертву. И показано, что это врожденный механизм действия по отношению к жертве. Он не формируется — он задан от рождения.

Это не значит, что все поведение животных сводится к инстинктам, а все действия животных врожденно предопределены. Нет. У животного всегда наряду с прижизненно приобретенными возможностями есть определенный фонд поведения, связанный с наследственно, телесно предопределенным способом удовлетворения потребностей.

Увы, человек — единственное существо в мире, которое от рождения, имея органические потребности, телесно не предопределено ни к одному способу их удовлетворения. Многочисленные научные исследования позволили сделать вывод, что у человека от рождения нет ни одного поведенческого акта, ни одного движения, которое бы жестко определяло то, как он будет удовлетворять свои потребности.

Например, потребность в еде человек может удовлетворять любым мыслимым способом. И даже, как сейчас утверждают биохимики, за счет искусственно синтезируемых пищевых веществ.

В истории антропогенеза некие существа, из которых произошел человек, потеряли (благодаря труду) наследственно предопределяемые способы удовлетворения потребностей. А где факты? факты исторические.

Если бы люди в процессе своего формирования не потеряли наследственных возможностей удовлетворения потребностей, они бы не могли развивать производство.

Что такое производство? Производство позволяет в потребность вписать способ ее удовлетворения. Но способ удовлетворения потребности у человека связан с определенными средствами. Средства дает производство. Меняется средство — меняется способ удовлетворения потребности.

Если бы этот способ был наследственно предопределен, производство никогда бы не развивалось.

От каменного века до нынешнего времени прошел сравнительно маленький исторический период — а сколько сменилось способов производства!

Глобально-исторический факт развития производства, а следовательно, и потребления в самом общем виде фиксирует одно существенное обстоятельство: люди (производящие люди, культурно-цивилизованные люди) не предопределены к способу удовлетворения своих потребностей, не предопределены в своих действиях врожденными механизмами.

Я с удовольствием смотрю телепередачу «Клуб кинопутешественников». Там показывали одно племя в Африке. Промелькнул интересный факт.

До недавнего времени это племя почти не пользовалось благами цивилизации. Но в связи с освободительной борьбой и проникновением в уклад жизни предметов, которыми пользуется цивилизованный мир, они стали их хорошо и быстро осваивать (правда, как положительные, так и отрицательные «блага»). Они стали и посудой пользоваться и не только простыми стрелами, но и оружием на охоте и т.д.

Позвольте! Да как же это так?! Если бы они имели наследственно предопределенный фонд действий, интеллектуальных способностей применительно к своим лукам и стрелам и примитивным хижинам, то как бы они на протяжении одного-двух поколений могли освоить совершенно новый способ жизни. А очень просто! Дети попадают в другую ситуацию, наследственно предопределенных способов поведения у них нет — и они осваивают те, которые даются им в окружающей жизни. Весьма характерный факт. Развитие производства необходимо именно потому, что у людей нет предопределенных природой способов удовлетворения потребностей. Кстати, поэтому люди и имеют тысячи способов удовлетворения этих своих потребностей, часто абсолютно противоположных.

Если бы у человека были наследственно предопределены способы поведения и интеллектуальные возможности, то не могли бы быстро меняться профессии.

Изобретение какого-либо технического новшества уничтожает старую профессию и сразу создает новую. Следовательно, люди способны в течение одного-двух поколений приспособиться к новой профессии и ее требованиям. А если так, то при чем же тут врожденные способы поведения и врожденный уровень интеллектуальных возможностей? Если бы все это было врожденным, то за два поколения в генах ничего бы не изменилось! Гены, якобы определяющие способы поведения и интеллектуальные возможности, за два поколения перестроиться не могут. Это нарушает все законы генетики.

Эти два глобальных факта говорят вот о чем (эти факты еще можно умножить). Специфика человеческого поведения состоит в том, что по устройству своего тела человек не предрасположен ни к каким специальным действиям и ни к каким способам психического существования. Он предрасположен ко всему. Или, как говорят философы (Маркс подробно обосновал это в свое время): человек — существо универсальное. Он способен на все. Он и дьявол, он и бог!

У человека нет инстинктов. Сохраняя органические потребности, а потом приобретая духовные, рождается человек существом, не имеющим никаких специальных органов тела, наследственно предопределенных к способу удовлетворения своих потребностей. И никакого врожденного интеллекта. Все это приобретается им за счет усвоения средств культуры. От типа культуры зависят и способ удовлетворения потребностей, и характер интеллекта и психической жизни.

Другое дело, какая культура. Культура тоже может иметь мобильный состав, консервативный состав.

Рассуждение о том, что мы с вами имеем генетически определенные свойства психики, не учитывает глобальных фактов, решающего значения развития производства, смены типов профессий и освоения тех, которые существуют практически. Человек — важнейший момент производительной силы. Эта теоретическая формула убивает насмерть всю идею врожденных способностей.

Убивает! Если бы способности были врожденными, то не менялось бы производство, не менялось бы распределение и качество профессии. Если бы способности были врожденными, то мы не могли бы так быстро менять профессию. Одно требование к рабочему, «вкалывающему» физически, а другое требование к рабочему-оператору. А прошло всего 20 лет, и у сыновей прежних рабочих совершенно иной тип профессии.

Чем же определяются профессии? Уровнем требования к ним, культурой, обучением, образованием. Еще одна деталь. С точки зрения некоторых западных психологов (на это обратите особое внимание), если у человека есть врожденные способности, врожденные интеллектуальные возможности, то у них есть некоторые врожденные качества личности. Например, агрессивность. Отчего она возникает? Ответ: врожденное качество. У животных есть врожденная агрессивность? Есть! Иначе хищник не был бы хищником. Человек — это не хищник, он может быть и травоядным. Есть абсолютно травоядные племена, но это люди.

Говорят, что агрессивность обнаруживается в том, что люди воюют друг с другом. Нужно заметить, что теория врожденных способностей и наличие инстинктов у человека лежат в основе психологического обоснования войн.

Война — это не просто существующая у отдельных индивидов «жажда крови». Война подогревается стремлением к обогащению, к насильственному изменению отношений собственности.

Всемирно-историческая практика развития производства, развития профессий, наличие разных нравов и отношений у людей в разные эпохи и у разных народностей показывает, что такое развитие различий способов производства, профессий, нравов, отношений, общения людей, такое разнообразие и бурное изменение не могли бы осуществляться, если бы за этим лежала генетическая основа. Потому что тогда все это было бы консервативным, неизменяемым и так широко неварьирующим.

С этой точки зрения есть одно очень важное положение. В процессе развития человека животное оставило нам в наследство всю органику (и положительную, и отрицательную). Например, аппендикс нам оставила природа животных.

Но вот что животные не оставили (и не могли оставить), что человек не взял из животного мира — это предопределенность строением тела действий и поведения.

Человек в процессе антропогенеза, трудясь, создал себе тело универсальное, способное к любым действиям.

Помните, Ф. Энгельс писал: благодаря труду появилась возможность человеческой руки скрипача Паганини, скульптора Торвальдсена и т.д.

Наши рука, голос, тело — вещи универсальные. Все, что угодно могут делать. Там где нет непосредственно телесных способностей — там включаются средства. Благодаря средствам человек универсален.

В космосе нельзя было существовать, поэтому человек изготовил скафандр.

Если человек не может летать как телесное существо со скоростью 3000 км в час — он изобретает сверхзвуковой самолет.

Не предопределен человек ни к чему, кроме одного: постоянному производству и разнообразию форм удовлетворения потреб ностей, безграничному развитию своей деятельности, а значит, безграничному развитию тех форм психики, которые удовлетворяют этой деятельности.

А вывод кратко может быть сформулирован так. Нет у человека ничего биологического. В человеке все человеческое и социальное, общественное.

Всё! Я подчеркиваю —всё. Биологическое подразумевает единство потребности и врожденного способа ее удовлетворения (или возможность врожденного способа удовлетворения). У человека нет биологического именно потому, что у него нет врожденных способов удовлетворения потребностей, врожденных способов поведения. А органические есть? Есть!

У нас часто путают биологическое с телесно-органическим. Это не одно и то же. Биологическое — это способ существования и жизни, а органическое — наличие у нас обмена веществ. Конечно, в каждом из нас есть органическое. Поэтому есть другая проблема, а не связи или отношения биологического и социальнообщественного в человеке,, такой проблемы нет, она надумана. Она создана теми, кто с определенной целью пытается оправдать типы деятельности и расцределение благ со ссылкой на врожденные предпосылки.

Если эту идею отбросить, то есть другая проблема. Не биологической предрасположенности, не наличия врожденно-биологического, а органического момента в реализации нашей деятельности. Мы всегда ведем себя телесно. Чувства мы проявляем телесно. Когда мыслим, мы возбуждены и у нас постоянно работает аппарат артикуляции. Когда мы в чем-то заинтересованы, у нас и поза особая. Когда мы равнодушны, у нас также осанка другая. Мы проявляем себя как тело, как органика. Но органика бывает разной. Хорошая, плохая. Болезненная — нормальная. Возникает другой вопрос: каким образом те или иные формы психической деятельности предъявляют требования к нашей органике? И на это есть очень интересный ответ.

Сама наша органика социальна. Почему мы стоим на двух ногах? А потому что в процессе труда необходимы свободные руки. Почему наш обмен веществ отличается от обмена веществ у животных? Потому что человек свой желудок сформировал так в конечном счете, что он всегда требует определенной обработки питательных веществ, вареного мяса например. Энгельс об этом в свое время говорил. Наше тело является продуктом социального развития. Помните знаменитое положение Ф. Энгельса: глаз орла видит дальше, чем глаз человека. Но орел не видит в вещах и сотой доли того, что в вещи видит человек. Почему? А потому что человек видит в вещи многое из того, что он видит в ней как производитель, как человеческий потребитель. Он осваивает вещь универсально, во всех ее качествах. А орел этого не может. У орла врожденная специализация глаза лишь на дальность и точность, а не на различение разных вещей.

Наше тело отличается от животного тем, что оно приспособлено к человеческому существованию.

Иногда приводят очень интересные данные о том (кстати, не преувеличивайте число и смысл этих данных), что животные будто бы уносят детей и их воспитывают. Такие случаи были. Но что очень интересно: человеческий ребенок хотя и усваивает повадки волков, но долго не выживает среди них. Он не может быть волком, для этого нет животного организма. Он рождается как человек. Хотя именно в силу своей универсальности может стать и волком. Его можно определенным образом приспособить к волчьей жизни, поскольку человеческое тело и наша психика универсальны.

Что в человеке биологическое, а что социальное? Неправильно поставленный вопрос.

В человеке нет ничего биологического. Человек является человеком именно потому, что он не обладает биологически, наследственно заданными способами поведения. Иногда говорят: хорошо, но все-таки органически мы отличаемся друг от друга. Да, это так.

Есть очень интересная исследовательская тема. К огромному сожалению, человечество столь глупо себя ведет (конечно, не по воле Божьей, и не по собственной), что оно не щадит организм. И громадное число людей рождается из-за этой беспощадности родителей к своему организму органически ненормальными людьми. В каком смысле?

Мама и папа ведут определенный образ жизни. То, что они могут потреблять порознь или вместе чрезмерные дозы алкоголя — это вещь социальная, а последствия — органические.

Человечество еще не выработало и не может выработать по ряду также социально-экономических, общественных причин, а вовсе не биологических, представления о том, каким человек должен родиться, чтобы быть нормальным. И, несмотря на это, большинство из нас нормальные люди.

Профессии развиваются так (в конечном счете все дело в профессиях), что технология профессиональных требований, как правило, все меньше и меньше предъявляет требований к непосредственно органическим особенностям человека. Удельный вес органических предрасположений сам зависим от того, каков характер деятельности.

Представьте себе, что если бы не был выдуман баскетбол или волейбол, то «дяди Степы» не имели бы никакого преимущества по сравнению с другими, так как их преимущество проявляется только в этой профессии.

Вот вам литературный пример. У Гюго есть роман «Человек, который смеется». Когда требует того профессия, органику уроду-

97 4

Даиыдои ют. Кстати, современный спорт — это одна из тех профессий, где органику просто приспосабливают (если не уродуют) к определенному виду деятельности.

Наша органика — важнейший компонент нашей деятельности. Но роль, которую она играет в нашей деятельности, зависит от структуры и характера общественных требований к деятельности, ее ценности и ее внутренним требованиям.

Вот так решается вопрос о соотношении врожденного и приобретенного, органического, биологического и социального.

Вывод. Человек есть существо насквозь общественное, социальное, он рождается с человеческой органикой, без наследственно предопределенных способов поведения и деятельности, следовательно, и психики.