Третий сеанс ЛСД
Чашка превращалась во вселенную, и всё становилось отчётливо-ясным, настоящим. И зеленовато-коричневатый цвет чая растворялся в кружащемся водовороте. Больше не было никаких сомнений: жизнь — смерть, смысл — всё было в нём. Я всегда уже была там — мы все были. Все были одно. Страха больше не было: жизнь, смерть — всё то же самое. Вихревое круговращение всего. Напряженное желание каждого постичь вселенную в каждой вещи. В слезе, покатившейся у меня по щеке, в чашке, в чае — во всём! Я ощущала, какая же гармония позади этого кажущегося хаоса!
Как же не упустить это из виду, как же поделиться со всеми этим переживанием, ведь тогда не сможет быть никакого раздора. Я чувствовала, что доктор Коэн знал это так же, как и я. Потом вошел мой отец, и я, как могла, пыталась поделиться с ним предыдущим сильным переживанием, пытаясь выразить невыразимое: то, что нет никакого страха, что невозможен даже сам вопрос о страхе. Мы всегда уже там, где мы идём. Достаточно просто пребывать. Нет нужды беспокоиться, задавать вопросы, подвергать сомнению, делать выводы. Просто быть. Я рассказала ему о том, как важно нам всем хранить вещи такими, какими они пребывают в обычном мире.
Я допила свой бульон и чай, страстно желая еды и тепла. После некоторого перерыва я вновь погрузилась внутрь себя. В тот момент я переживала унылые и печальные картины из своего самого-самого раннего детства, которые уже были мне знакомы по предыдущим сеансам. Потом образы стали принимать вид маленьких, похожих на скелетики существ, которые плавали в пустоте в поисках еды, но не находили её. Пустота, а не исполнение. Тощие птицы, высматривающие пищу в пустом гнезде. Какое-то ощущение, как будто я и мои братья одни, стоим и смотрим, что идти некуда.
В какой-то момент я погрузилась в свою печаль. Печаль была тем заполоняющим настроением, что шло из моего самого раннего детства через всю мою жизнь. Я стала осознавать те всё большие и большие усилия скрывать её, чтобы были довольны другие, которые вместо этого, казалось, требовали от меня: «Улыбайся... будь живее... прекрати мечтать!» Потом в ходе сеанса во мне укрепилось чувство, что кто-то избран, чтобы чувствовать во вселенной присущую ей печаль. Что ж, если это я — прекрасно. Я думала обо всех детях, ищущих своих матерей, которых нет рядом с ними. Думала о распятии Иисуса Христа, чувствовала муки Христовы и печаль, которую, должно быть, и он чувствовал. Я представляла, что карма других состоит в том, чтобы ощущать радость, или силу, или красоту — всё что угодно. Почему бы с радостью не принять и печаль?
В другой раз я была обложена множеством мягких подушек, и на мне было много-много шерстяных кашне, я была в тепле, в безопасности. Как бы переродиться уже не в человека, но, быть может, в радугу, красновато-желтую, апельсиновую, нежную, прекрасную. После обеда в какой-то момент я всё же стала осознавать главенство своего желудка. Видела так много картинок людей, довольствующихся своею едой, вспомнила о своей предыдущей жажде горячего чаю, бульона, желании того, чтобы всё время что-то входило в мой желудок. Я представляла себе, что осознаю то, что в теперешней моей жизни изо дня в день мне всё время не хватает титьки или заменявшей бы её ложки, соломинки, сигареты. Всего мне теперь мало!
Я стала осознавать, что я снова ребёнок, несамостоятельный, но зато теперь у меня есть мать, чтобы позаботиться обо мне, которая хочет заботиться обо мне и которой нравится это делать. Меня утешало и доставляло удовольствие получать то, чего у меня никогда не было, когда я была ребёнком. Были мгновения, когда я наслаждалась запахом и осязанием плода: прекрасного манго, груши, персика, винограда. Когда я смотрела на них, то видела движения в клеточках. А некоторое время спустя я любовалась бутоном розы, бархатистой, благоухающей, прелестной.
К концу дня до меня вдруг дошло, что вот наконец-то я нашла способ оправдать свою длившуюся всю жизнь печаль: стала неизлечимо больной. Вся ирония подобного положения заключалась в том, что тогда я обрела счастье и почувствовала облегчение в этом открытии. Я хотела проникнуть в истоки моей печали. Я видела, что в самом раннем детстве мать не могла дать мне многого и что на самом деле сама рассчитывала, что что-то дам ей я. И действительно, я больше могла дать ей, чем она мне. А я переживала это как тяжкую ношу.
Мы много говорили с моим отцом о печали, что же в ней не так и почему других она так обескураживает. Я рассказала ему, сколько я тратила энергии, притворяясь радостной, счастливой или улыбающейся. Я говорила о красоте в печали: о печальной сладости, о сладкой печали. О том, что надо позволить себе и другим быть печальными, когда они это чувствуют. Пожалуй, печаль не в моде, как радость, непринуждённость или весёлость. На то, чтобы притворяться такой, я тратила огромное количество своих
сил. А теперь я просто есть, не будучи тем-то или тем-то, просто бытиё.
Иногда оно печально, часто покойно, временами гневно или раздражительно, иногда очень тепло и счастливо. Меня больше не печалит, что я умру. И у меня больше нежных чувств, чем когда-либо прежде. Весь гнёт быть чем-то «другим» спал с меня. Я ощущаю себя освободившейся от притворства и лицемерия. И намного более духовные чувства пропитывают мою повседневную жизнь.
Один член нашей группы, навестивший Джоан в Калифорнии незадолго до её смерти, дал нам волнующее описание её повседневной жизни в оставшиеся дни. Она сохраняла свой интерес к духовному поиску и проводила несколько часов в день в медитации. Несмотря на её быстро ухудшающееся физическое состояние, она казалась эмоционально уравновешенной и в хорошем настроении. Совершенно замечательной была её решимость не терять ни одной возможности переживать мир настолько полно, насколько она могла.
Она настаивала, чтобы ей подавали ту же еду, что и другим, хотя проход пищи через её желудок теперь был полностью перекрыт и она не могла ничего проглотить. Она жевала пищу медленно, смакуя её вкус, и потом выплёвывала её в ведро. В последний в своей жизни вечер она была полностью поглощена наблюдением заходящего солнца. «Какой великолепный закат», — были её последние слова перед тем, как она вернулась в свою спальную. В эту ночь она тихо во сне умерла.
После смерти Джоан её родственники и друзья на Восточном побережье получили приглашение на встречу, которую она записала сама, пока была ещё жива. После того как они все собрались в назначенное время, они были удивлены, что к ним обратилась сама Джоан голосом, записанным на магнитофон. Это было гораздо больше, чем просто необычное и волнующее прощание. По словам присутствующих, содержание и тон её речи произвёл мощнейшее утешительное действие на тех, кто приехал на эту встречу с ощущением трагичности события и чувством глубокого горя. Джоан сумела передать им немного того чувства внутреннего покоя и смирения, которое она сама обрела на своих сеансах.
Как мы выяснили, психоделическая терапия обладает необычайной возможностью облегчать у умирающих индивидов, так же как и у живущих, эмоциональные и физические мучения, быть может, самого болезненного кризиса в жизни человека. Современные политические и административные препятствия, которые мешают сотням и тысячам неизлечимых больных воспользоваться благами этого замечательного средства, не нужны и ничем не оправданы. Все возражения, которые могут быть выдвинуты против использования психоделиков с другими категориями людей, такими, как пациенты с эмоциональными и психосоматическими нарушениями, умственно здоровые специалисты, художники и духовенство, нелепы при положении, в котором время ограничено и в котором недуги настолько серьёзны, что даже табу на наркотики не применяется.
Источник: СТАНИСЛАВ ГРОФ, «ПСИХОЛОГИЯ БУДУЩЕГО / Уроки современных исследований сознания» 2001
А так же в разделе «Третий сеанс ЛСД »
- Холотропные состояния сознания
- Холотропные состояния сознания и человеческая история
- Холотропные состояния в истории психиатрии
- Западная психиатрия: неверные представления и настоятельная необходимость в их пересмотре
- Последствия современных исследований сознания для развития психиатрии
- Природа человеческой душии различные измерения сознания
- Природа и архитектоника эмоциональных и психосоматических нарушений
- Эффективные терапевтические механизмы
- Стратегии психотерапии и самоосвоение
- Роль духовности в человеческой жизни
- Природа реальности: душа, космос и сознание
- Послеродовая биография и индивидуальное бессознательное
- Системы конденсированного опыта (СКО)
- «Внутренний радар», действующий в холотропных состояниях
- Перинатальный уровень бессознательного
- Первая базовая перинатальная матрица: БПМ-1 (изначальное единство с матерью)
- Вторая базовая перинатальная матрица: БПМ-2 (космическое поглощение и безысходность или ад)
- Третья перинатальная матрица: БПМ-3 (борьба смерти и возрождения)
- Четвёртая перинатальная матрица: БПМ-4 (переживание смерти и возрождения)
- Надличностная область психики
- Тревога и фобии
- Превращенная истерия
- Навязчивый невроз
- Депрессия, мания и суицидальное поведение
- Алкоголизм и наркомания
- Половые расстройства и отклонения
- Психосоматические проявления эмоциональных расстройств
- Детские аутические и симбиотические психозы, нарциссическая личность и пограничные состояния
- Движущие силы психотических состояний у взрослых
- Причины, вызывающие духовные обострения
- Диагностика духовных обострений
- Разновидности духовных обострений
- Шаманская болезнь
- Пробуждение Кундалини
- Состояния сознания, соединяющего с божественным («вершинные переживания»)
- Психологическое обновление через возвращение к средоточию
- Кризис психического раскрытия
- Переживания прошлых жизней
- Общение с духами-водителями и «установление канала связи»
- Околосмертные переживания (ОСП)
- Близкие встречи с НЛОи переживания похищений инопланетянами
- Состояния одержимости
- Алкоголизм и пристрастие к наркотикам как случаи духовных обострений
- Лечение духовных обострений
- Теория и практика холотропного дыхания
- Исцеляющая сила дыхания
- Исцеляющие возможности музыки
- Использование телесной работы
- Подпитывающее телесное соприкосновение
- Ход холотропных сеансов
- Рисование мандалы и группы сопереживания
- Терапевтические возможности холотропного дыхания
- Задействованные в холотропном дыхании физиологические механизмы
- Холотропная терапия и другие способы лечения
- Переживания и наблюдения, опровергающие традиционное понимание природы сознания и его взаимосвязи с материей
- Переживания и наблюдения, относящиеся непосредственно к сохранению сознания после смерти.Феномены на пороге смерти
- Переживания прошлых жизней
- Появления умершего и общение с ним
- Психоделическая терапия больных неизлечимыми заболеваниями
- Первый сеанс ЛСД
- Второй сеанс ЛСД
- Индивидуальные и социальные последствия исследований смерти и умирания
- Природа, наделённая душой, и царство архетипов
- Переживание высшего начала вселенной
- Внешнее внутреннее
- Слова для несказанного
- Ход творения
- Пути воссоединения
- Вопрос о добре и зле
- Игра в космическую игру
- Насилие и алчность в истории человечества.
- Сценарии конца света, угрожающие жизни на нашей планете
- Духовно-психические корни глобального кризиса
- Три яда согласно тибетскому буддизму
- Практические знания и превосходящая мудрость
- Анатомия человеческой деструктивности
- Биографические истоки насилия
- Околородовые корни насилия
- Надличностные источники насилия
- Биографические причины, предопределяющие ненасытную алчность
- Околородовые источники ненасытной алчности
- Надличностные причины ненасытной алчности
- Технологии священного и выживание человечества
- Уроки холотропных состояний сознания для психологии выживания
- Карен
- БИБЛИОГРАФИЯ