В возрасте 54 лет Джеймс Старки достиг вершины своей карьеры. Он занимал высокий пост в университете, проводил независимую экспертизу и выступал в качестве консультанта на судебных процессах. Джеймс защитил степень доктора 25 лет назад. Как и многие другие психологи, получившие образование в те годы, он прошел интернатуру в психиатрическом госпитале, принадлежащем Управлению по делам ветеранов*.(Управление по делам ветеранов (Veteran Administration) — федеральное агентство, которое занимается выплатой пенсий и предоставлением льгот ветеранам вооруженных сил и членам их семей, находящимся на их иждивении, выплатой компенсаций по инвалидности, содержит госпитали для ветеранов и осуществляет ряд программ социального обеспечения. — Прим. Ред)

Сотрудники этого госпиталя принимали участие в программе широкомасштабных исследований по оценке эффективности различных методов лечения. Обучаясь в интернатуре, Джеймс помогал разрабатывать шкалу оценки навыков разрешения повседневных проблем для ветеранов, позволявшую определять, в какого рода помощи более всего нуждается пациент, как помочь ему разрешить проблемы в межличностных взаимоотношениях и как лучше всего удовлетворить его психологические потребности. В госпитале возникали многочисленные споры относительно целесообразности таких оценок. Сторонники традиционного взгляда не принимали точку зрения участников программы, говоря о том, что в их обязанности входит лишь определить симптомы расстройства, для чего вовсе не обязательно проявлять заботу о пациенте и устанавливать с ним дружеские отношения. Джеймс не соглашался: «Больной может не проявлять симптомов, но крайне нуждаться в помощи, — возражал он. — Наши пациенты должны иметь возможность участвовать в жизни общества и оставаться полноценными индивидами, а остаться таковыми они могут лишь благодаря взаимодействию с другими людьми».

Джеймс проявлял значительный интерес к работе, связанной с оценкой навыков преодоления повседневных проблем, благодаря чему он был включен в штат амбулаторной клиники, принадлежавшей «Управлению по делам ветеранов», в которой он в течение нескольких лет занимал должность штатного сотрудника. Старки стал одним из первых, кто начал заниматься социальной адаптацией пациентов, помогая им найти свое место в обществе. Он работал с церковными благотворительными группами, обучая добровольцев тому, как помочь ветеранам, прошедшим длительную госпитализацию, восстановить элементарные социальные навыки, такие как рукопожатие с установлением зрительного контакта. Кроме того, необходимо было проводить работу по устранению нежелательных форм поведения, например привычки плеваться в присутствии окружающих или разговаривать с самим собой в общественных местах.

К доктору Старки стали обращаться с просьбами о консультировании частных пациентов. Учитывая то, что в качестве оплаты пациенты могли использовать выплаты по медицинской страховке, он решил уделить часть своего рабочего времени частной практике. Являясь одним из немногих в городе частных психологов, имеющих большой практический опыт, Старки нередко привлекался к участию в независимой судебной экспертизе. Доктору Старки приходилось сталкиваться с довольно трудными случаями, требовавшими настоящего искусства в проведении интервью, правильного выбора тестов и обоснованной интерпретации результатов тестирования. Во время проведения экспертизы перед ним могли возникать, к примеру, следующие вопросы: «Следует ли признать, что мать, совершившая насилие над ребенком, страдает психозом, как это утверждает ее адвокат, или же в момент преступления она пребывала в невменяемом состоянии, вызванным употреблением наркотиков? Действительно ли этот молодой человек, попавший в автомобильную аварию, получил сотрясение мозга, или же он просто симулирует?» Результаты экспертиз, проведенных доктором Старки, постоянно использовались в ходе судебных заседаний.

Однако вскоре Джеймсу пришлось столкнуться с довольно неприятной ситуацией, когда суды начали привлекать его для дачи свидетельских показаний. Первые три судебные экспертизы прошли довольно успешно. Однако четвертое появление в суде явилось для него источником глубокого разочарования. С самого начала слушания дела он подвергся профессиональным атакам со стороны адвоката защищающейся стороны, который прибегал к оскорблениям и инсинуациям. «Всего три судебных случая, доктор, и вы уже называете себя экспертом?.. Вам заплатили за проведение экспертизы? Сколько вы получили за то, чтобы высказать такую точку зрения?.. Доктор, вы знакомы с этой книгой? (Адвокат раскрыл известную книгу, в которой содержался отзыв на тесты Старки.) Доктор Далстрем, автор признанного, в том числе и вами, стандартного руководства по судебной психиатрии, на странице 149 доказывает прямо противоположное вашим утверждениям. Кого вы считаете в данном случае экспертом: себя, доктор, или общепризнанного авторитета и автора этого руководства?»

После инцидента, произошедшего в суде, Джеймс понял, что ему, несомненно, придется сделать выбор: либо полностью отказаться от проведения судебных экспертиз, либо стать настоящим профессионалом в этой области. Доктор Старки был очень огорчен случившимся, и, как он обычно поступал в трудных случаях, обсудил стоявшую перед ним дилемму с женой и коллегами. Джеймс пришел к выводу, что адвокат, пытавшийся, как ему поначалу казалось, строить против него козни, преследовавшие целью подорвать его профессиональную репутацию, фактически лишь выполнял свою работу. Старки решил, что он тоже должен просто выполнять свою работу как профессиональный судебный психолог, не подвергая своих оппонентов угрозам и нападкам, а используя законные методы воздействия на решения судебной комиссии... «Слово "судебный", — размышлял Старки, — означает прежде всего "аргументированный" и "спорный"». Он стал подробно знакомиться с исследованиями, посвященными проблемам надежности и валидности психологических тестов. Это позволило ему научиться при проведении тестирования точно определять возможности и сферу применения различных диагностических средств. С помощью знакомого адвоката доктор Старки изучил основные статьи законодательства, кроме того, он стал посещать семинар по судебной психологии, проводившийся психологической ассоциацией штата. Он все более и более совершенствовал свои навыки подготовки и предъявления профессиональных свидетельских показаний на судебных процессах. Старки подробно излагал судьям основные доводы, прежде чем перейти к деталям, заранее рассматривая возможные возражения. Случаи, которые ему приходилось разбирать, были весьма разнообразными, достаточно непредсказуемыми и зачастую очень сложными, но Джеймсу нравилась уникальность и неповторимость каждой из рассматриваемых им запутанных ситуаций. Теперь к его первым ранним публикациям, посвященным социальной адаптации ветеранов, добавились публикации статей, в которых исследовались разнообразные случаи из судебной практики.

К этому времени в карьере доктора Старки произошли определенные изменения. Местный университет искал сотрудника для работы на факультете, который имел бы опыт практической работы и необходимые научные знания для организации учебного курса по новой программе судебной психологии. Джеймс уже имел значительный опыт преподавания на факультете в качестве ассистента и в тот момент как раз работал над главой, посвященной судебной психологии, предназначенной для коллективного учебного пособия, соавторами которого были его коллеги. Он сдал государственный экзамен, подтвердив свои знания и навыки, и получил диплом

Американской коллегии профессиональной психологии (American Board of Professional Psychology) no специальности «Судебная психология». Вместе с семьей он переехал жить в университетский городок. Старки очень нравилось заниматься преподавательской деятельностью, общаться со студентами, вести дискуссии с коллегами и юристами и заниматься научной работой, исследуя разнообразные проблемы, лежащие на стыке юриспруденции и психологии. Его новые исследования затрагивали проблемы, связанные с достоверностью памяти свидетелей.