24/VII 1936 г. утром в институт был доставлен машиной скорой помощи мужчина 38 лет в тяжелейшем общем состоянии. Дежурный хирург В. А. Головин- чиц пригласил меня проконсультировать больного и предоперационной палате,
Приступать к чревосечению на больном в том виде, в котором он находился, казалось недопустимым. Пульс у него был нитевидным, порядка 115—120 в минуту. Черты лица резко заострились, глаза глубоко ввалились, губы и уши были синюшны, конечности заметно похолодавшие. Влажный язык носил яркие следы желтушного окрашивания вследствие частой рвоты желчными массами. Теперь рвота стала реже, но сменилась судорожной икотой.
Больной рассказал следующее. Он трамвайный кондуктор и выйдя, как всегда, на работу к шести часам утра, успел сделать два рейса и чувствовал себя удовлетворительно. Резкие боли в животе начались почти внезапно, сначала внизу, а затем сосредоточились под ложечкой. Интенсивность болей была такова, что он еле доехал до конечного пункта, где его могли сменить.
Диагноз странгуляции тонких кишок не вызывал сомнений. Живот был мягкий почти без защитной реакции брюшной стенки за исключением самой середины живота и немного вниз вправо, где ощупывание встречало небольшое напряжение мускулатуры. Здесь же отмечалось местное вздутие, создающее некоторую асимметрию конфигурации передней брюшной стенки.
Перкуссия в этой центральной зоне позволяла отметить ограниченный участок очень высокого тимпанита, отчетливо выступавшего на фоне более приглушенного тона. Наконец, и рентгеновское просвечивание показало в той же центральной зоне три типичные клойберовские чаши с горизонтальными уровнями жидкости и радиальной штриховкой над ними.
Анализ корви: 78°/о гемоглобина; 4 450 ООО эритроцитов, 12 ООО лейкоцитов и резкое снижение хлоридов крови до 290 мг°/о.
Больной уже три часа подвергался предоперационной обработке. За это время ему влили под кожу 2000 мл солевого раствора, но пульс не только не улучшился,
О зо f зо г зо з зо ь зо 5 зо б

Рис. 123.
но стал еще слабее. За тот же период больному впрыснули два раза кофеин с эфедрином п три раза камфарное масло. Через желудочный зонд выведены газы и умеренное количество ярко-желтого кишечного содержимого.
Так как хлориды крови были уменьшены вдвое против нормы, то В. А. Го- ловинчиц предлагал сделать еще одно внутривенное вливание 1 л 3% солевого раствора. Через час мне сообщили, что и новое вливание не дало никаких утешительных результатов, а что, наоборот, пульс у больного на лучевых артериях совсем исчез. Разумеется, при таком положении браться за операцию было делом совершенно безнадежным. А еще через час пульс на предплечьях не прощупывался совершенно; на бедренной артерии он считался в пределах 120—125; цианоз губ, ушей, пальцев заметно усилился, а сам больной был в полузабытьи. И велико было мое удивление, когда часа через два, увидев меня, В. А. Головинчиц вынес из предоперационной комнаты большой таз, покрытый салфеткой, под которой лежал конгломерат черных гангренозных кишок, от коих исходил отвратительный запах.
Произошло следующее: видя, что больной погибает, В. А. Головинчиц, без особой надежды попробовал сделать трансфузию крови, Когда в течение 10 минут были влиты первые 450 мл соименной группы В(III), то на обеих лучевых артериях пульс стал считаться вполне отчетливо. После вливания 750 мл посмертной крови давление было уже около 110, а когда вошла вся взятая порция, т. е. 850 мл, то пульс был просто отличного напряжения (рис. 123).
Операцию В. А. Головинчиц делал под легким эфирным наркозом, обильно вводя новокаиновый раствор по линии брюшного разреза. Странгуляция была обусловлена толстым тяжом в районе червеобразного отростка, между этим тяжом и задней париетальной брюшиной пролезли и удавились пять-шесть петель терминального отдела подвздошной кишки. Рассечь этот тяж было минутным делом, и все ущемленные петли сразу освободились, но гибель их была полная, не оставлявшая никакой даже мысли об их сохранении. Так как дистально от границы гангрены оставалось лишь 8—10 см до слепой кишки, то В. А. Головинчиц анастомозировал тонкую кишку с серединой поперечноободочной. Затем после дополнительной новокаиновой блокады корня брыжейки жидкое содержимое оставшихся тонких кишок было выдоено через анастомоз в ободочную кишку. На препарате некротических кишок оказалось около двух метров.
Хотя технически операция была несложной, тем не менее уже с первых минут после вскрытия живота быстро ухудшилось кровяное давление. А к моменту, когда было зокончено сдаивание и приступили к зашиванию брюшной стенки, на лучевых артериях пульс снова не прощупывался. Поэтому еще до окончания швов на апоневрозе было приступлено к переливанию тех 625 мл крови, которые остались от того же самого трупа.
В послеоперационном течении отмечена борьба с умеренным парезом кишок и бронхитом; через две недели больной выписался домой в отличном состоянии.