Через несколько месяцев интерес к Элеоноре пропал. Кончились занятия в школе, и Александр уехал на целый месяц в Санкт-Петербург. Здесь он ходил по музеям и бродил по городу. Никогда ранее он не обращал так много внимания на девушек. На улицах и в метро и даже среди посетителей музеев он специально высматривал девушек, которые казались ему красивыми. Ни одна из них не была красивее воображаемой Элеоноры, появись та в реальности, но каждая из них казалась привлекательнее ее. Он даже начинал злиться на Элеонору и вскоре перестал о ней думать. Каждую понравившуюся ему девушку старался запомнить и навсегда сохранить в памяти. Для этого он помечал на полях путеводителя по Санкт-Петербургу, какого числа, в какое время и где он встретил. Путеводитель давно потерялся, но ему кажется, найдись он, и многих девушек можно будет вспомнить. Так работала память.

В Русском музее он встретил девочку, которая ему особенно понравилась. Как он теперь полагает, ей было лет двенадцать. Больше всего запомнилось, что девочка была белокурая и в шортах. Она ходила по залам с папой, обнявшись, и они подолгу рассматривали картины. Он прошел за ней по всем залам, исподтишка внимательно ее разглядывая. Она ему очень нравилась.

Потом пришлось отстать, когда весь музей был осмотрен, и девочка исчезла навсегда. В течение примерно следующей недели он все время думал о ней, и когда вернулся в Минск, продолжал ее помнить еще некоторое время.

Гпавным было то необычное чувство, которое сопровождало мысли о ней.

Причем дома думать о ней хотелось именно для того, чтобы испытать это чувство, а вначале чувство возникало, как бы само по себе и само вызывало потребность думать о девочке.

Рассмотрим это явление пока только очень схематично. Речь, собственно, идет о формировании мотивов. Теперь можно будет на конкретном материале увидеть, что означает превращение переживания через знания в Я. Сама по себе обострившаяся потребность вызывает только поисковое поведение, направленное на отыскание предмета, способного ее удовлетворить, т.е. способного стать объектом определенной последовательности действий. После встречи субъекта потребности с адекватным ей объектом в отношении к нему переживание потребности получает поочередно один из двух модусов, которые можно обозначить как «мне хочется» и «я хочу». Вот разница между ними: я хочу заснуть, но мне не хочется. Я хочу заснуть, это значит, что я лег в постель, что я знаю, что сейчас я должен спать, что сейчас все люди спят и т.д. Мне не хочется -- это переживание воли, которая как бы вне меня.

«Я хочу» и «мне хочется» исключают друг другая они как бы находятся в отношении дизъюнкции. «Мне хочется» -- это переживание природного побуждения, воспринимаемого как иррациональная воля. Это неподвластный человеку страх, восторг, вдохновение, интуиция и т.д. «Мне хочется», всегда является проблемой для Я. Я должно овладеть, подчинить себе «мне хочется», превратить его в «Я хочу». В противном случае «мне хочется» угрожает разрушить Я, уничтожить включенность человека в социальное. Я хочу - это сознательно, под контролем социального принятое решение, оно организовано социально значимой целью. Сколько сил потратила психология, да и не она одна, чтобы изучить это отношение.

Но то, что Я должно подчинить себе «мне хочется», овладеть им, вовсе не означает, что оно стремится его уничтожить, что оно защищается. Как нельзя сводить социальное к морали, распространенной в определенных слоях того или иного общества определенной эпохи, так нельзя видеть в Я только антагониста влечений. Превратить «мне хочется» в «Я хочу» означает для Я приспособиться к нему и использовать его энергию. Я как структура сознания, т.е. проекции социального в психику человека, в творческом плане совершенно бесплодно, само по себе оно не способно ничего породить. Поэтому Я нуждается в «мне хочется» и стремится овладеть им. Такое овладение, присвоение «мне хочется» достигается посредством пониманияг. Между прочим, в свете сказанного сохраняет значение, хотя и приобретает другой смысл, формула Фрейда —Wo Es war, soil Ich werden|| - «Где было ОНО, должно стать Я».

Инструментом, обеспечивающим переход от «мне хочется» к «я хочу» является мотив. Как уже говорилось, сама по себе обострившаяся потребность способна вызвать лишь поисковое поведение. Встреча с объектом, соответствующим потребности, кладет начало поведению направленному непосредственно на ее удовлетворение: достижение объекта и потребление его. Поэтому объект, конкретизирующий здесь и сейчас потребность и, будучи фрагментом действительности, привязывающий ее непосредственно к действительности, выступает в качестве мотива. В модусе «мне хочется» объект, ставший мотивом, переживается как непроизвольное желание думать о нем, стремиться к нему, обладать им. В модусе «я хочу» субъект думает об объекте, ставшем мотивом, стремится к нему, чтобы испытать это чувство з. В первом случае чувство вызывает направленность на объект, во втором, направленность на объект должна вызвать чувство, т.е. пробудить потребность. За «я хочу» тоже стоит «мне хочется» только другого свойства. В первом случае мне хочется думать и

1 Еще одним примером может быть явление психической импотенции, которая связана с переходом под влиянием социального от «мне хочется» к «я хочу».

На это понимание может оказать влияние нравственная рефлексия, но это уже другой вопрос. 3

Поэтому он так бессилен в борьбе с бессонницей, ведь там нет объекта.

стремиться к объекту, потому что я испытываю это чувство, во втором мне хочется думать об объекте, чтобы испытывать это чувство. Вот это «мне хочется думать, и стремится, чтобы испытать», переживается как волевое усилие, как «я хочу». Влечение, пропущенное через знание (понимание), теперь становится принадлежностью Я, как бы берет начало не в бессознательном побуждении, а в волевом акте субъекта. Главное здесь не то, что Я действительно становится источником побуждений, а то, что, будучи посредником социального, позволяет последнему взять побуждения под свой контроль.

Приведенная схема реализовалась у Александра в отношении девочки из музея. Сначала мучительно хотелось о ней думать, хотелось найти ее, вообще единственным способом как-то успокоить волнение вызванное ею, было думать о ней или что-то предпринимать, чтобы встретиться. (Он надеялся увидеть ее в других музеях того же профиля и еще раз посетил Эрмитаж). Можно было предположить, что она тоже приезжая и ходит по музеям. Интересно, что это желание в полную силу разгорелось только тогда, когда девочка безнадежно исчезла, и теперь он очень жалел, что не пошел за ней до того места, где она живет, или даже не заговорил с ней в музее. Потом, вернувшись домой и попав в другую обстановку, он отвлекся на другие события, но они не вызывали таких интенсивных переживаний как поиски в Санкт-Петербурге девочки из музея. Хотелось снова их испытать. Поэтому он часто вспоминал о ней.

Встречу с девочкой из музея и все связанное с ней можно определить как протолюбовь.

В рассматриваемый период формирования любви имеется еще одно совершенно специфическое психическое состояние, не связанное с модусами «мне хочется» и «я хочу». Оно вообще доступно человеку только раз в жизни и напрямую коррелирует с половым созреванием. Это предчувствие необычного. Настроение ожидания чувства. Оно как бы предсказывает возможность какого-то сильного впечатления. Причины этого настроения совершенно не осознаются.