День целый Анджело, безмолвный и угрюмый,

Сидел, уединясь, объят одною думой,

Одним желанием; всю ночь не тронул сон, - Усталых вежд его. «Что ж это? - мыслит он, - Ужель ее люблю, когда хочу так сильно Услышать вновь ее и взор мой усладить Девичьей прелестью? По ней грустит умильно Душа...

A.C.Пушкин

Если жизнь -- это сопротивление смерти, значит жизнь -- это сопротивление времени. В каждое мгновение человек живет только один раз и в последующее мгновение он уже другой. Процесс изменения идет непрерывно, юное и прекрасное превращается в старое и нередко безобразное, а затем неизбежно наступает смерть. Юноша, полюбивший девушку, влюбляется лишь в одно из ее состояний, распространяя это состояние на всего человека, воспринимая как его неотъемлемое и неизменное свойство. Не влюбленность создает эту иллюзию неизменности, а культура, изначально, по своей исходной сути призванная противостоять времени и скрыть от человека правду о его бытии. Даже языковые формы постоянно обманывают нас. Когда девушке говорят: какая ты красивая, и повторяют это часто и много, в этой фразе не звучит: в этот период твоей жизни..., и девушка (за редким исключением) начинает думать, что красота -- ее неотъемлемое свойство, ее главный признак, ее определение, и если она ведет себя соответствующим образом на протяжении последующих тридцати -- сорока лет, она, утратив свою красоту, не вызывает ничего, кроме насмешек. Так человек превращается в карикатуру на самого себя. Впрочем, есть исключения. Очень остро чувствуют время и процесс изменения педофилы и гомосексуалисты. В этом чувстве времени педофила разгадка образа змеи в сказке А. де Сент-Экзюпери «Маленький принц». Когда Летчик замечает, что Маленький принц разговаривает со змеей, и подчиняется требованию прийти к ней завтра («А у тебя хороший яд? Ты не заставишь меня долго мучиться?» [38,405]), он не может ему помешать, хотя казалось бы, чего проще?. «Все было как-то странно. Я крепко обнимал его, точно малого ребенка,

и, однако, мне казалось, будто он ускользает, проваливается в бездну, и я не в силах его удержать» [38,406]. А вот как Маленький принц оставляет летчика.

«Я тоже сел, потому что у меня подкосились ноги. Он сказал:

Ну... вот и все...

Помедлил еще минуту и встал. И сделал один только шаг. А я не мог шевельнуться (выделено мной — В.П.)» [38,407].

В следующее мгновенье змея, «...из тех, чей укус убивает в полминуты» [38,405], жалит Маленького принца, и он падает «...медленно и неслышно, ведь песок приглушает все звуки»

[38,409].

Герой романа В. Набокова «Лолита» Гумберт Гумберт,

продемонстрировавший в отличие от героя (и, видимо, автора) «Маленького принца» любовь половую, а не романтическую, тоже постоянно занят проблемой времени, хотя и не так философски. Он все время с тревогой отмечает, как меняется тело Лолиты, становящееся старше.

Если говорить о чувстве времени гомосексуалиста, то можно сослаться, например, на роман Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея», где время -- главная тема повествования. Автор решает главную проблему романтически (в данном случае) влюбленного гомосексуалиста: прекрасный юноша Дориан Грей начинает жить вне времени, перестает стариться, вместо него старится надежно спрятанный от посторонних глаз портрет. Теперь Дориана можно любить всегда.

Все остальные категории людей, не задумываясь, клянутся любить всю жизнь. Тем не менее время, действительно, привносит в нашу жизнь особую трагичность и рано или поздно это замечается всеми. К.А.Гельвеций сказал о времени так: «Время, зуб которого пережевывает железо и пирамиды, видит лишь смерть, которую оно приносит».

Но есть ситуации, в которых время останавливается. Равномерное течение человеческой жизни прерывается событиями. При взгляде назад череда событий воспринимается человеком как его судьба. Когда человек пишет свою биографию, он перечисляет события. Одни из них институционализированы, т.е. предопределены организационными структурами общества, например, учеба в школе, служба в армии, другие нет. Для определения типов события в языке имеется много терминов: случилась беда, было нанесено оскорбление, влюбился. Событие круто меняет жизнь, это его главный признак. Институцианализированные события -- это то, что есть в судьбе многих. Неинституцианализированное событие - -

то, что делает судьбу индивидуальной, неповторимой. Такое событие всегда кажется неожиданным, непредвиденным. Событие становится содержанием актуальной ситуации. До тех пор, пока событие сохраняет свое значение и ситуация остается актуальной, она не меняется во времени, потому что остается в настоящем. Собственно говоря, настоящее создано ситуацией, а не наоборот.

Дело в том, что в ней отсутствуют следующие изменения. Все участники ситуации выступают в одном качестве, например: муж, любовник, жена, возлюбленная, начальник, просто хороший парень, любопытный и т.п. Ситуация требует решения одной главной проблемы, способы решения которой неизвестны. Все участники актуальной ситуации объединены одной деятельностью. Ситуация является актуальной всегда только для одного субъекта, единичного или коллективного. Главными признаками актуальной ситуации является то, что ее переживание выражено одним чувством, причем очень интенсивным, если она касается единичного субъекта (например, большое горе) и одним общественным настроением, также интенсивно выраженным, если она касается коллективного субъекта. (Например, начало забастовки: «мы -- сила»)1. Вместе с тем, сама по себе актуальная ситуация очень подвижна. Уже потом, после ее завершения, можно сказать, что за короткое время развития такой ситуации человек (или люди) прожил целую жизнь, и вернуться в прошлое, к состоянию, которое было до нее 1

Это чувство (общественное настроение) есть всегда либо стресс (страх, паника), либо любовь (влюбленность, поклонение), либо ненависть. невозможно. Иногда в силу интенсивности переживания актуальной ситуации и субъективной значимости события, вызвавшего ее, создается иллюзия, что она будет длиться вечно. Такую ситуацию мы будем называть сверхактуальной. Сверхактуальные ситуации возникают редко и становятся таковыми не сразу.

Интересно, что обычная актуальная ситуация может быть действительно очень долго растянута во времени, иногда, возникая фрагментами -- редкие встречи с каким-нибудь человеком.

Событие, дающее начало актуальной ситуации, вначале не воспринимается как таковое.

Второй и третий периоды развития влюбленности содержат в себе сверхактуальную ситуацию. Ее начало -- встреча с аттрактором.

Здесь случай Александра трудно назвать типичным. Второй период развития влюбленности, период конкретизации полового партнера у него очень непродолжителен и почти не наполнен событиями.

Осенью возобновились занятия в художественной студии. Объявили, что ожидается выставка работ учащихся студии, находящейся в далеком городе, с которой ранее не поддерживалась связь. Александр не придал этому известию особого значения. Когда вскоре открылась выставка, он не пошел на встречу с гостями. Кажется, он завидовал гостям. Его рисунки еще нигде не выставлялись. Вскоре он, впрочем, осмотрел выставку, избегая встреч с авторами рисунков, и нашел ее не очень интересной. Вообще он всячески демонстрировал равнодушие к ним. Так получилось, что он все-таки попал на заключительную встречу. Он сидел в актовом зале и смотрел на сцену. Все приехавшие были девочки. Заранее считая, что здесь будет скучно, он решил по укоренившейся в последнее время привычке хотя бы рассмотреть этих девчонок. Две или три из них были «ничего». Юным художницам вручали награды. Для того, чтобы выступить с ответной речью, одна из них вышла вперед. «Эта, наверное, считается у них самой красивой»,- почему-то подумал он. «Ничего особенного, просто лучше всех поет». Две эти фразы он запомнил и теперь передал, как ему кажется, почти дословно. Это были его первые мысли о ней. Сейчас он считает, что среди приезжих были девочки объективно более красивые чем она. Таким же было и первое впечатление от нее. Но что произошло вслед за этим? Мне очень трудно анализировать этот случай. Вся вторая стадия произошла без личного участия Александра, наблюдавшего девочку-аттрактор на сцене. После награждения и непродолжительного перерыва начался КВН. Девочка-аттрактор, он уже знал ее имя — Катя, была капитаном своей команды. Педагог, ведущий КВН, обращался к ней с особой нежностью. Команда КВН студии, Александра состоявшая из юношей, вовсю демонстрировала галантность. К концу КВН Александр уже смотрел только на нее и любовался ею.

После окончания КВН он не подошел к Кате, а отправился домой, все время думая о ней. Пообедав, он вышел из дома и пошел к приятелю. Ему хотелось узнать о ней побольше. Приятель, который общался с приезжими с первого дня, сказал, что Катя приехала с папой, что ее папа имеет какое-то отношение к Катиной студии, и сказал, где они остановились. Это было общежитие расположенного поблизости института. Александру приятно было говорить о Кате.

Дома у него уже несколько недель одно из кресел гарнитура было развернуто к окну, спинкой к комнате. Александр любил в нем сидеть и читать.

Сейчас он тоже уселся в это кресло и думал о Кате. Он еще и еще раз прокручивал в памяти все, что увидел на сцене. Без сомнения, разыгранный участниками КВН сценарий и подчеркнутая галантность юношей команды противника создали ей условия для максимальной процептивности. Он не мог вспомнить ни одного эпизода, в котором она была бы самой собой, вне сценической роли. Поэтому он много и с интересом размышлял, какая она на самом деле.

Вечером, когда лег в постель, он испытал острое беспокойство. Ему вдруг стало ужасно не по себе оттого, что он здесь, а она там, и лю бой может подойти и понравиться ей. Вообще, это переживание характерно для формирующейся или уже ставшей влюбленности. Еще несколько исследуемых рассказывали о нем. Его можно выразить фразой: надо куда-то идти, что-то делать. Оно накатывает внезапно, как волна, эмоциональным фоном для него является сильное беспокойство. Длится оно от нескольких минут до нескольких десятков минут, что, впрочем, установлено по субъективным оценкам исследуемых. Внешне это состояние напоминает импульс желания и, возможно, является его неразвитой формой. Как уже было сказано, оно может возникать как до основного импульса желания, определяющего полную перестройку личности, связанную со стрессом, любовью или борьбой, так и после. Со стороны его значения для поведения оно имеет частный характер, являясь дополнительным побудителем.

На следующий день утром Александр пошел в художественную студию, чтобы увидеть Катю и познакомиться с ней. Ночью он плохо спал, и все обдумывал, как подойти и заговорить с ней. Ему казалось, что сможет подружиться с ней, что они будут встречаться, а потом станут переписываться, он поедет к ней в гости... Кати в студии не оказалось. Тогда он пошел в общежитие, и там выяснилось, что они с отцом уехали еще вчера вечером.

С этого момента начинается третий период развития влюбленности: задержка половой близости и закрепление партнера как объекта достижения, возникает импульс желания. По словам Александра, он испытал сильное потрясение. Он говорит об остром ощущении потери, но есть основание полагать, что это сегодняшняя интерпретация. Вряд ли тогда он мог анализировать свои состояния. Александр вел дневник. Записи, относящиеся к этим дням, отсутствуют. Он просто их не делал. Но потом, когда возобновил ведение дневника, он сделал несколько отрывочных замечаний, по д ругим поводам, относительно своего состояния в эти дни. К сожалению, их немного. По моей просьбе, он нашел их и зачитал. Вот они: 1.

«Что я? Прохожий обернулся. Да наплевать». 2.

«Что это? Дома разберемся. Скорее домой». 3.

«Иду как будто пьяный. Все безразлично, кроме...» (многоточие в дневнике). 4.

(По-моему, очень важное замечание) «Все точки мозга подчинены одному «я», а это «я» подчинено Кате».

Я записал их слово в слово (разумеется, имя девушки изменено).

Все происходило словно в полусне. Вдруг он заметил, что идет на вокзал. Приведенные выше размышления относятся именно к этому моменту. Он круто

повернул к дому и, несмотря на то, что очень торопился, прошел весь путь пешком. Дома сел в свое кресло против окна.

Первая фаза — уяснение потери — завершилась в момент осознания того, что на вокзал идти не надо. Началом второй фазы можно считать мысль о необходимости пойти домой и «разобраться». Как и в случае Марины, в случае Александра эта фаза распалась на две подфазы. На первой впечатление действовало как бы само по себе, независимо от Александра, полностью подчиняя его себе, на второй - оно активно удерживалось и развивалось самим Александром. Длительность первой подфазы можно восстановить и легко и точно. Как впоследствии отмечено в дневнике Александра, он увидел Катю 4 сентября. О ее отъезде узнал 5 сентября, а оставил свое кресло, в котором он в основном провел эти дни, восьмого. Итого, четыре дня. Однако вспомнить в деталях, что с ним происходило в это время, Александр не смог. Состояние полной апатии, по крайней мере, однажды сменилось двигательной бурей. Он не помнит, что было накануне, но вдруг обнаружил, что едет куда-то в автобусе, а рядом с ним сидит его мать. Когда он очнулся, она предложила ему ехать домой. Помнит, что тогда очень на нее разозлился. Другой случай, говорящий о нереализовавшейся возможности двигательной бури, связан с тем, что Александр, сидя в кресле, изо всех сил боролся с искушением прыгнуть в окно. Что-то подталкивало его, внушая, что он все равно не разобьется, прыгая со второго этажа. Александр никак не мог понять, зачем это надо.

Александр вспомнил об опасениях потерять то состояние, в котором находился. Хотя оно существовало как-то независимо от него и он чувствовал себя глубоко несчастным из-за отъезда Кати, видимо, все-таки наслаждался своим состоянием. Оно потрясало его своей силой, самостоятельностью, глубиной. Это было переживание Кати, и оно было прекрасно. Поэтому в конце концов произошло вот что... Но расставим хоть какие-то вехи, из того, о чем вспомнил Александра (опять опираясь на последующие записи в дневнике). 1.

Гпавным, по его словам, было не потерять то состояние, которое внезапно овладело им. 2.

Он очень жалел, что у него нет портрета Кати, который, видимо, был нужен, чтобы освежить впечатление и подольше сохранить описываемое состояние. Между прочим, он все время воспроизводил ее внешность, доводя себя этим, как он выразился до невроза (?), до изнеможения. 3.

Совершенно точно вспомнил, что подумал: пусть все горит, пусть хоть землетрясение, он не сойдет с места, чтобы не утратить этого состояния. (Вспомним отмечавшееся у Марины Г. безразличие к окружающим). 4.

Неужели это называется любовью? Это вот и есть то, что называют любовью? Он решил, что думал о том, что такое любовь, совсем иначе и что не испытавший такого состояния никогда не поймет, что такое любовь. Мне пришлось спросить, не имеет ли он ввиду меня и мои изыскания и действительно ли эта мысль относится к тому периоду? Он уверил меня, что относится именно к тому периоду. Если это так, то придется признать в его тогдашнем состоянии известную работу рефлексии. 5.

Наконец, он с самого начала понимал, что рано или поздно это состояние пройдет, что и вызывало тревогу.

В общем-то все это понятно и целесообразно. Субъект формируется на одном единственном партнере, выступающем как объект достижения. Что стоит за опасением потерять переживаемое состояние? Потребность концентрироваться на объекте, вызывающем указанное состояние, искать встречи с ним. Опасение потерять состояние не дает даже на короткое время отвлечься от образа достижения. Но вот то, что произошло потом, требует специального пояснения.

Александр вдруг пришел к выводу, причем, на мой взгляд, глубоко философскому для его тогдашнего возраста, что рано или поздно он все равно умрет и умрет, чувствуя что-либо. А раз так, пусть его последним чувством будет самое прекрасное. (Простим некоторый пафос, напоминающий ему о тогдашнем состоянии).

Придя к такому выводу, Александр спустился в подвал, нашел свой самодельный пистолет, зарядил его и вернулся домой. Как раз в этот момент дома никого не было.

Он бы убил себя. Но так уж получилось, что «кто-то» все это время философствовал и думал за него. Уже держа в руках самопал, он вдруг подумал, что убить себя, значит убить в себе любовь, выстрелить в себя, значит выстрелить в то чувство, которое казалось ему таким прекрасным, выстрелить в ЕЕ образ который, как понятно каждому, должен был располагаться у него в голове.

Тем не менее кто-то все-таки подталкивал его выстрелить, напоминая аргумент о последнем чувстве, которое обязательно должно быть самым прекрасным. С этой мыслью он вынужден был бороться как с абсолютно независимым от него субъектом. Он решил пойти еще раз взглянуть на сцену, на которой видел Катю и после этого застрелиться.

Этот эпизод с пистолетом описан в дневнике Александра и поэтому воспроизведен точно.

С этого момента началась: подфаза активного удержания и развития полученного впечатления. Это очень важный момент. Если до сих пор личность (т.е. социальный субъект) была совершенно беззащитна перед действием импульса желания, то теперь он постепенно начинает осваиваться ею. Это выражается, прежде всего, в начале активного отношения к нему. Если вы помните, Марина Г. «зайцем» ехала в Санкт-Петербург. Вне всякого сомнения, это действие, завершись оно успешно, привело бы к снятию напряжения, желаемое стало бы реальностью, и гарантия сохранения этой реальности погасила бы импульс желания. Подчеркиваю: завершись оно успешно. Какие-либо действия в ситуации Александра были исключены. Катя была недосягаема. И тогда она предстала перед ним как объект познания. Уже решение взглянуть еще раз на сцену, на которой Александр ее видел, было началом такого превращения. Он вернулся неожиданно взбодренным, возбужденным, почти счастливым. И хотя это состояние быстро прошло и вновь сменилось тоской, начало было положено. Через несколько дней эмоциональное состояние описываемого периода прекратилось. Оно как бы перешло из непосредственного переживания в воспоминание о нем. Это не означает, что впечатление перестало действовать. Напротив, оно, превратилось в основной мотив поведения, обеспечив на многие годы состояние влюбленности. Но первый, самый сильный, импульс желания прошел, и тем закончилась сверхактуальная ситуация. Теперь поведение исследуемого будут определять совсем другие механизмы. Пожалуй, с этого момента начинается настоящая любовь.

Установка на познание делает случай Александра не типичным. Она связана не только с тем, что в данном случае мы имеем дело с полной потерей, когда предмет влечения становится доступным только в воображении, но и с индивидуальными особенностями исследуемого, его личной одаренностью. Однако, с другой стороны, это создает возможность затронуть проблему взаимосвязи любви и творчества. Сам переход к этому состоянию слабо воспроизведен Александром в наших беседах. Кроме фразы о том, что, потеряв ее, он приобрел целый мир, я от него больше ничего не добился. Чтобы сделать эту вторую подфазу более зримой, приведем два фрагмента, взятые из художественных сочинений, присланных подростками в редакцию одного органа массовой информации. Эти произведения не были опубликованы. Они хранились в отделе писем вместе с множеством других посланий. Много лет назад, занимаясь контент-анализом писем, т.е. выполняя обычную плановую работу в должности научного сотрудника одной лаборатории, я случайно обнаружил их среди сотен других корреспонденций. Они удивительно точно передают описываемую подфазу. В данном случае стиль и литературное достоинство не имеют значения. Первое из них было радиопьесой. Герой пьесы смотрит на окна возлюбленной. Свои чувства он выражает стихами.

«Сейчас весь мир каким-то новым светом вдруг озарился.

Как будто прибыл я с другой планеты.

Все заново предстало предо мной.

Мне каждое движение Марии,

Мне каждое движение листка,

Все хочется познать и изучить.

Я разлюбил ли? Нет! Но мир прекрасен.

Мир, где она, и в мире том она.

Узнать ее! Узнать, узнать, узнать».

Из дальнейшего содержания пьесы, явствовало, что речь идет именно о познании.

Вторым произведением была сказка. Ее герой, потерявший возлюбленную (она не умерла, но что именно с ней случилось, я тогда не выписал), тяжело заболел, а затем:

«Встав с постели, он увидел мир другими глазами. Нет, он по-прежнему любил ее, но теперь она не занимала его целиком. Он как бы стал выходить из прекрасного храма любви и созерцать безобразные строения жизни. Как будто с его глаз упала повязка. Он заходил в самые грубые лачуги и наблюдал бессмысленную жизнь самых разумных существ на земле. Он видел, как люди поклоняются тому, что примитивнее и грубее их, и посвящают этому своих детей. Каждый раз, возвращаясь в храм своей любви, чтобы очистить свою душу, он вновь и вновь выходил на встречу жизни, столь непохожей на его радужные мечты. Мало-помалу он стал думать и додумался до вещей, казавшихся ему истиной, неизвестной другим».

Я считаю эти произведения вполне литературными и глубоко рефлексивными. Как жаль, что авторы произведений не стали объектами описываемого исследования.