государственный университет

Большой Долины

Лизе Мартинес — 9 лет, она учится в 4-м классе. Школьная медсестра предложила родителям показать ее психологу. Мать говорит, что Лиза просто не желает ходить в школу. Если родители заставляют ее туда пойти, то Лиза вынуждена уходить с уроков пораньше: она начинает жаловаться на тошноту и заявляет, что ее вот-вот вырвет. Ранее психолог обследовал Лизу и нашел у нее отставание в учебе: уровень Лизы соответствовал 3-му классу. Учительница 4-го класса сообщила, что Лиза сильно отстала в учебе из-за частых пропусков. Миссис Мартинес рассказала, что кроме нежелания ходить в школу у Лизы имеются и другие проблемы: девочка отказывается делать то, что ей говорят, дерется с сестрой и в поисках внимания ведет себя неподобающим образом. После полного обследования Лизы и ее семьи стало ясно, что проблемы выходят за рамки обычного детского непослушания и связаны с более сложным комплексом внутрисемейных интеракций. У матери Лизы бывали периоды депрессии, и она справлялась со стрессом посредством соматической симптоматики — головных болей и утомляемости. Супружеская жизнь мистера и миссис Мартинес изобиловала конфликтами по поводу воспитания детей, напряженными отношениями с родственниками, финансовым стрессом и культурно-ролевыми проблемами (Лиза — смешанного этнического происхождения: она дочь латиноамериканца и белой). Родители также борются за контроль над поведением своей младшей дочери, которой поставили диагноз дефицита внимания с гиперактивностью (ДВСГ) (в отечественной традиции это расстройство называют минимальной мозговой дисфункцией (ММД). — Прим. ред.).

План лечения для семьи Мартинес нельзя было свести к простой работе над нежеланием Лизы учиться и ее непокорным поведением. К моменту встречи семьи с психологом было очевидно, что многие паттерны поведения Лизы связаны с другими семейными проблемами. Так, складывалось впечатление, что Лиза имитирует материнские способы преодоления стресса, вызывая у себя соматические симптомы, чтобы уклониться от школы. Лиза, в свою очередь, моделировала яростные конфликты между родителями (крики, требования и плач) в своих отношениях с сестрой. Вмешательство, разработанное для Лизы и ее семьи, подразумевало сочетание родительского тренинга и семейной терапии с целью научить родителей некоторым навыкам, которые повысили бы их уверенность в себе как родителях, а также с целью модифицировать негативные паттерны семенных интеракций, развивавшиеся годами. К счастью в городе имелись недорогие, а то и вовсе бесплатные службы, и психолог порекомендовал мистеру и миссис Мартинес обратиться за супружеской терапией, чтобы разобраться в их чрезвычайно конфликтных отношениях и научиться лучше справляться с финансовыми невзгодами. Так как мистер Мартннес был латиноамериканцем и в семье возникали конфликты по поводу этнических различий, пара согласилась обратиться к супружескому терапевту, осведомленному в латиноамериканской культуре и сензитивному к ней. Психолог направил миссис Мартинес к психиатру для оценки уровня депрессии и необходимости лечения. Что касается школьных проблем Лизы, то психолог, постоянно консультируясь с учительницей, составил для Лизы, учительницы и родителей поведенческий план, выполнение которого должно было сопровождаться регулярным мониторингом со стороны терапевта. При разработке вмешательств был учтен текущий уровень развития Лизы в сферах когнитивного, социального и эмоционального функционирования. Данный случай показателен в плане проблемы координации действий многих служб, что часто требуется при работе с детьми и их семьями для гарантии эффективного лечения.

Задача этой главы — показать, что дети, подростки и их семьи имеют уникальные потребности в смысле психического здоровья и для обеспечения надлежащей психологической помощи для этой части населения необходима специальная подготовка (Wohlford, 1990). Одним крупным препятствием к предоставлению более многочисленных и лучших услуг для этой группы является относительная нехватка профессионалов, имеющих такую подготовку (Roberts et al., 1998; Thomas & Holzer, 1999). Нехватка профессионалов, занимающихся охраной психического здоровья детей, усугубляется несоответствием между зонами сосредоточения профессионалов (районы с малым процентом детей, проживающих в бедности) и регионами, где живут дети, наиболее нуждающиеся в их услугах.

Главу открывает проблема определения нормальности и отклонений от нормы у детей и подростков, а также необходимости вмешательства для этой популяции. Следом идет обсуждение особых соображений, связанных с оказанием психологических и психиатрических услуг подросткам и детям. Затем мы рассмотрим, что из этого следует для профессиональных ролей психологов и какое образование необходимо для подготовки к этим ролям, а также вопросы согласованного совместного оказания услуг.