Определение эпидемиологии как науки на протяжении всех лет ее существования было предметом дискуссий [1]. Весьма на­глядно его эволюцию можно проследить в недавно изданном сло­варе В.В. Шкарина с соавт. «Термины и определения в эпидемио­логии» [2]. Следует заметить, что четкость определения науки име­ет не только академическое значение, но самое главное - из него органично вытекают те или иные цели и задачи дисциплины [3]. К сожалению, и в современных учебниках, и пособиях нет единого определения эпидемиологии [4-8]. Даже после внедрения нового паспорта научной специальности [9] (14.02.02 - Эпидемиология), в котором представлено определение науки, - казалось бы, квин­тэссенции существующих мнений, - появляются публикации по этой проблеме [10, 11]. Основная причина незатихающих дискус­сий, по крайней мере в последние годы, кроется в том, что оте­чественная эпидемиология находилась в длительной изоляции от мирового научного сообщества, в котором всегда рассматривалась как единая дисциплина в отличие от нашей страны, где домини­ровало представление о ней как о науке, направленной на изуче­ние только инфекционной патологии и, соответственно, - на ее профилактику. Поскольку большинство ведущих отечественных ученых сформировалось в парадигме требований старой отечест­венной эпидемиологии, вполне естественно их стремление как-то сблизить ранее существовавшие представления об эпидемиологии с новыми мировыми тенденциями. При этом справедливо указы­вается, что «... это непростой процесс, который требует взаимных шагов и, подчас, дипломатических решений, времени, бережного отношения к имеющемуся теоретическому наследию с целью его сохранения, развития и интродукции в зарубежные школы » [11].
Проведенный П.И. Огарковым и Ю.Г. Иванниковым [12, 13] анализ существующих определений эпидемиологии на основе ка­нонов философии, показал, что важнейшими ошибками в них яв­
ляются определение науки по методу и по цели, отсутствие в опре­делениях науки ее объекта и предмета или использование только одного из представленных понятий. Это позволило им прийти к заключению, что ни одно из определений, по существу, не отвеча­ет главным требованиям: использование в качестве структуриру­ющих элементов понятий об объекте и предмете.
Следует подчеркнуть, что в эпидемиологии, за редким исключением, эти понятия не разделяют, тогда как еще в 1904 г. австрийский философ Р. Амезедер обосновал необходимость их выделения, хотя и в философии идет перманентная дискуссия о том, что есть объект и предмет. Тем не менее в соответствии с су­ществующими взглядами, понятия объект и предмет соотносятся как общее и частное. Объект - это процесс или явление, поро­ждающее проблемную ситуацию и взятое исследователем для изучения. Предмет - это то, что находится в рамках, границах объекта. Предмет - это тот аспект проблемы, исследуя кото­рый мы познаем целостный объект, выделяя главные, наибо­лее существенные признаки [14, 15].
В этой связи, можно согласиться с тем, что предметом из­учения эпидемиологии является заболеваемость [6-8]. Однако следует признать, что любая заболеваемость (инфекционная и неинфекционная) есть отражение (проявление) в человеческой популяции тех или иных процессов: эпидемического - инфекци­онная заболеваемость, других - неинфекционная заболеваемость. Поэтому вполне обосновано мнение Л.П. Зуевой и Р.Х Яфаева [6], что предмет эпидемиологии - процесс возникновения и распро­странения любых патологических состояний среди людей. За некоторым исключением - процесс - это все-таки не предмет, а объект изучения.
Суммируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что эпи­демиология - наука, изучающая процесс возникновения и рас­пространения любых патологических состояний среди людей. Предметом ее является формирующийся в результате этого популяционный уровень организации патологии или заболе­ваемость населения.
Вместе с тем принимая как данность современное развитие эпидемиологии как науки общемедицинской, мы полагаем спра-
11
ведливым мнение П.И. Огаркова и Ю.Г. Иванникова [13], ука­зывающих на необходимость самостоятельного существования инфекционной эпидемиологии, которая «... далеко не исчерпала свои возможности и не выполнила все стоящие перед ней задачи». Поэтому вполне оправданно, на наш взгляд, выделение в научном паспорте специальности Эпидемиология двух ее направлений: эпидемиологию инфекционных и эпидемиологию неинфекцион­ных болезней. Общими для них будут и объект исследования, и предмет, и методы исследования. Тем не менее, не следует забы­вать специфику объекта исследования эпидемиологии инфекци­онных болезней - эпидемический процесс (ЭП) - биологической основой которого является паразитарная система, что обусловли­вает и особенности его изучения. В этом случае анализ заболевае­мости населения по территориям среди различных групп населе­ния и во времени, постулируемый как метод в паспорте научной специальности, в чем мы тоже солидарны с П.И. Огарковым и Ю.Г. Иванниковым [13], - только первый шаг и в дальнейшем для изучения механизма передачи инфекции, ее резервуара и источни­ка, коллективного и индивидуально иммунитета и т.д. необходимо использовать методы, принятые в эпидемиологии инфекционных болезней, те, что Л.В. Громашевский [16] объединил в понятии «комплексный эпидемиологический метод».
Важное отличие предмета от объекта состоит также в том, что один и тот же объект может изучаться разными науками, каждая из которых имеет свой особый предмет познания. В таком аспекте неоценимую роль в подтверждении наших умозаключений играют сложившиеся представления об ЭП как сложной многоуровневой системе, имеющей биологическую и социальную составляющие [17-19]. Каждая из этих составляющих изучается комплексом раз­личных наук (рис. 1.1), интеграция и интерпретация получаемых ими научных данных в итоге только и могут дать нам истинное представление о столь многогранном явлении, как ЭП.

Рис. 1.1. Социально-биологическая структура эпидемического процесса [20]

В этой связи эпидемический процесс можно считать - объ­ектом исследования и других наук, входящих в инфектологию, но изучающих его на других иерархических уровнях. Такое пред­ставление об объекте изучения эпидемиологии имеет важное пра­ктическое и теоретическое значение. В конечном итоге специали­сты, проводящие исследования на нижних иерархических уровнях ЭП (организменном и суборганизменном) должны понимать, что своими исследованиями они вносят вклад в изучение не только микробиологии, иммунологии, клиники инфекционных болезней и т.д., но и механизмов развития ЭП (популяционный уровень). В этой связи заметим, что все теории эпидемиологии созданы на стыке наук. К сожалению, сейчас такого понимания, как правило, не возникает. Ученые-микробиологи, например, в лучшем случае в выводах своих исследований поднимаются до организменного уровня, расшифровывая патогенез болезни или внедряя новые ме­тоды диагностики, совершенно не представляя, однако, да и под­час не задумываясь о том, как их исследования преломляются на
уровне популяционном. То же во многом касается и инфекциони-
13
стов. Поэтому возникает важный вопрос, а кто же должен интег­рировать и интерпретировать эти исследования? Как мы полагаем, поскольку для эпидемиологов ЭП - это основной объект иссле­дования, а в соответствии с системным подходом каждый выше­стоящий уровень вбирает в себя нижестоящий, то, естественно, вся ответственность в этом плане должна возлагаться на них. Вот почему мы считаем необходимым участие эпидемиологов в спе­циализированных диссертационных советах по инфекционным болезням, микробиологии и, возможно, иммунологии, вирусоло­гии, паразитология и т.п. Соответственно и в специализированные советы по эпидемиологии необходимо включать смежных специ­алистов. В настоящее время в соответствии с требованиями ВАК они, напротив, из таких советов выводятся.
Как мы уже указывали выше, анализ эпидемиологами толь­ко заболеваемости без привлечения данных микробиологов, ин­фекционистов, иммунологов и т.д. никоим образом не позволяет выйти на механизмы развития ЭП. Потому полагаем, что в идеале именно эпидемиологи должны ставить конкретные задачи перед другими специалистами, направленные на изучение причин, ус­ловий и механизмов развития ЭП. Однако в настоящее время, за редким исключением, им, как правило, в этом плане самим прихо­дится выполнять микробиологические, иммунологические и дру­гие смежные исследования.
По мнению В.Д. Белякова с соавт. [21] структура медицин­ской науки носит многоуровневый характер, поэтому и в изучении неинфекционной эпидемиологии, как мы полагаем, необходим системный подход. Кто в этом случае должен интегрировать и интерпретировать результаты исследований проводимых, напри­мер, на суборганизменном уровне биохимиками или патофизиоло гами, а на организменном - клиницистами того или иного профи­ля? Концентрируясь в изучении эпидемиологии неинфекционной болезней только на популяционном уровне исследований, выяв­ляя только факторы риска, эпидемиолог рискует превратиться в «фельдшера с компьютером». Тем не менее оценка некоторых сов­ременных учебников и пособий по эпидемиологии, как отечест­венных, так и зарубежных [5, 22], убеждает, что от эпидемиологов требуют только этого. Может быть, именно из-за игнорирования 14
возможностей эпидемиологов в изучении соматической патологии в ней нет сегодня каких-то обобщающих теорий по ее формиро­ванию. Но готовы ли и способны сами эпидемиологи к решению таких задач? Поскольку выявление причин, условий и механизмов формирования заболеваемости заявлено в паспорте специально­сти, то они просто обязаны это делать. В этой связи, вероятно, сле­дует внести соответствующие коррективы в программу подготов­ки врачебных кадров.
Таким образом, выделение в эпидемиологии не только пред­мета, но и объекта науки будет способствовать более тесной ин­теграции ученых - микробиологов, иммунологов, инфекционистов с эпидемиологами и открывает совершенно иные перспективы в исследованиях, направляя на решение новых ранее не ставивших­ся перед ними задач.