Во время многосуточных вращений с разными скоростями в квартире-центрифуге (в имитаторе межпланетного корабля) проводились исследования влияния цветовых воздействий на проявления кинетоза (дистресса — «болезни укачивания-укручивания») [Китаев-Смык J1.A., 1977 а]. В каждом эксперименте с многосуточным вращением экипажи имитатора межпланетного корабля состояли из двух человек. Клиническая картина кинетоза описана выше (см. 3.2.1 А). У испытуемых, причисленных к первой группе, наиболее заметным признаком кинетоза были головные боли и чувство тяжести в голове (их называли «головастиками»). У второй группы испытуемых демонстративными были тошнота и рвота («тошнотики»). Цветовые воздействия (нагрузки) применялись только при наличии у испытуемых выраженного кинетоза. Его интенсивность регистрировалась инструментально.

Перед испытуемым, сидящим с закрытыми глазами в кресле (во вращающейся квартире), устанавливалась на расстоянии 50-60 см от его лица цветовая панель-экран размером 60 * 80 см, покрытая одноцветной «бархатной» (чтобы не было бликов) бумагой. После установки цветной панели испытуемому предлагалось открыть глаза. Таким образом, большая часть его поля зрения оказывалась занята одноцветной интенсивно окрашенной поверхностью, колориметрированной с помощью «Атласа цветов» профессора Е.Б. Рабкина при его личном участии Продолжительность экспозиций (разглядываний цветного экрана) были не дольше 30 мин. В разных экспериментах использовалось по одному цвету, одноименному со спектральными: фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый, красный. И еще: пурпурный, коричневый, бордовый, розовый, темно-лазурный, цвета «кофе с молоком», белый, серебристый.

В экспериментах было обнаружено, что далеко не все «нагрузки» цветом изменяли самочувствие испытуемых, страдающих от «болезни укачивания-укручивания». Цвета, одноименные с коротковолновыми спектральными тонами (фиолетовый, синий, голубой), всегда уменьшали головную боль и чувство тяжести в голове у «головастиков». Более заметным и стойким этот благоприятный эффект был при экспозиции синего цвета. У некоторых «тошнотиков» при разглядывании этих цветовых тонов тоже несколько улучшалось самочувствие, но не за счет уменьшения чувства тошноты, а благодаря ощущению «общего успокоения».

Цветовые нагрузки желтым и коричневым цветами у всех испытуемых «тошнотиков» (оранжевым — у некоторых) усиливали чувства тошноты и тяжести верхней части живота (в эпигастрии). Некоторые «тошнотики» сообщали, что при первом же взгляде на желтый экран они ощушали как бы удар в живот и позыв рвоты. Но до рвоты мы испытуемых не доводили, убирая цветовую панель по их просьбе. На симптомы кинетоза у «головастиков» (головную боль и чувство тяжести в голове) цвета, одноименные с длинноволновыми тонами, не влияли, хотя желтый, красный, а также серебристый и белый немного «оживляли» их самочувствие.

Помимо описанных выше исследований влияния на дистресс- кинетоз не долгой экспозиции отраженных цветов в тех же экспериментах с многосуточными вращениями изучались воздействия на самочувствие испытуемых цветного освещения жилой кабины излученным светом. Для этого им предлагалось одевать цветные прозрачные колпаки на потолочный светильник. Использовались колпаки синего, голубого, зеленого, желтого, оранжевого.

красного цветов. Испытуемые делали это во время, свободное от «работы», т. е. когда они не участвовали в экспериментальноисследовательских процедурах.

Опробовав подсветку помещения разными цветовыми тонами, испытуемые по обоюдному согласию оставляли приятное им цветное освещение, т. е. улучшающее их самочувствие, уменьшающее дискомфорт дистресса-кинетоза, вызванного непрерывным вращением в квартире-центрифуге. Регистрировали избираемые испытуемыми цвета, частоту и продолжительность их использования Анализировались обязательные дневниковые записи испытуемых «о жизни» в цветно освещенной комнате во вращающейся квартире-центрифуге

Перепробовав разные подсветки комнаты, все испытуемые, при наличии у них симптомов кинетоза, предпочитали долгое освещение голубым и синим цветами. Но когда симптомы «болезни укачивания-укручивания» минимизировались благодаря адаптированию к вращению (это происходило на 7 — 12-е сутки при разных скоростях вращения), испытуемые предпочитали жить без подсветки помещения, т. е. при искусственном «дневном» свете потолочного светильника.

Полагаем, что в морских, авиационных и космических круизах синий цвет и близкие к нему тона следует применять в интерьерах и освещении лишь в терапевтических целях для тех, кто проявил себя «тошнотиками».

Итак, влияющими на симптоматику дистресса-кинетоза оказывались желтые и синие цвета. Желтый усиливал тошноту у «тошно- тиков», синий уменьшал головную боль у «головастиков». Именно эти два цвета знаменитый художник Василий Кандинский, много экспериментировавший с цветом, называл субъективно полярными, главными противоположностями цветовой гаммы [Кандинский В.О., 1990идр.]. Действительно, поданным С.В. Кравкова, желтый цвет — носитель максимальной энергии, воспринимаемый «дневным» (колбочковым) зрением, а синий несет максимальную энергию для «ночного» (палочкового) зрения [Кравков С В , 1948].

Эмоциональную окраску синего как цветового эпитета «спокойствия», «возвышенной отрешенности», а желтого как отражения «напряженности», «трагичности» находят К. Берников и В. Петренко в поэзии С. Есенина и А. Блока [Берников К., Петренко В., 2000].

Полярность этих двух цветов и их влияние на эмоции и самочувствия людей были известны еще в Древнем Китае Желтый цвет— «янъ», синий— «инь». Первый символ силы и поверхностных, внешних проявлений тела человека, второй — символ слабости и внутренней телесности.

Желтый цвет («янъ») только у «тошнотиков» усиливал и эксте- риоризировал (исторгал наружу рвотными непроизвольными усилиями) внутреннюю (вегетативную) напряженность, «силу» кишечника («янъ»). Вспомним (см. 3.2.1), что при кинетозе стрессовозащитную активность (силу «янъ»), как бы узурпирует, забирает себе внутрь вегетатика (в большинстве своем субстанция «инь»). Не случайно вслед за рвотой человек испытывает слабость, т. е. послц рвотного янъ-припадка внутрителесное «инь» (чувство облегчения и слабости) вновь доминировало (до следующего позыва рвоты).

Сопоставляя древнекитайские представления о цветах с нашими экспериментальными результатами, можно сказать, что желтый цвет (воздействие — «янъ») усиливал тошноту и позывы рвоты (усилие «янъ»), осуществляемые желудком и кишечником (субстанцией «янъ»). Так, надо полагать, воздействие и усилие «янъ» освобождали субстанцию «инь» (вегетатику) от несвойственной ей силовых защитно-управляющих янъ-функций, «вмененных» ей при стрессовом кризисе второго ранга (при) болезненном дистрессе-кинетозе. Это было бы хорошо и полезно, если бы гравиинерционные стрессоры при непрерывном вращении все снова и снова не вызывали бы ослабляющую человека «болезнь укачивания-укручивания». Но все же после каждой рвоты самочувствие несколько улучшалось, т. е. внутрителесное «инь» освобождалось от конкурирующих с ним янъ-усилий желудка и кишечника. Более того, слабость при многократной рвоте рано или поздно (и в наших экспериментах, и при морских плаваниях) завершается адаптацией большинства людей к укачиванию. Иными словами, инь субстанция вегетатики при адаптации к янъ-воздействиям возвращается к своим инь-функциям по «об служиванию» эмоций, поведения и деятельности человека.

Можно сказать, что желтый цвет нежелателен людям, еще не адаптировавшимся к укачиванию. Его следует избегать в интерьерах морских, авиационных и космических лайнеров, хотя можно использовать для ускорения адаптации к качке тех людей, кто в конце концов адаптируется к ней.

Но почему же желтый янъ-цвет не только не провоцировал тошноту и рвоту у головастиков, но даже не усиливал их головную боль? Ведь она. будучи следствием сосудистого спазма (т. е. функции «янъ», которая овладела субстанцией «инь»), могла бы еще больше усиливаться желтым янъ-цветом. Ответы на этот и другие такие вопросы могут помочь пониманию сущности типологических различий дистресса и совершенствованию методов его купирования.

Теперь о синем инь-цвете. Он заметно уменьшал головную боль и чувство тяжести у «головастиков», наверное ослабляя бесполезно-усиленное у них при кинетозе ментальное янъ- напряжение. Цвет «инь» как бы освобождал их от бесперспективных янъ-поисков невозможной (при кинетозе, т. е. стрессовом кризисе второго ранга) активной поведенческой, деятельностной янъ-борьбы с гравиинерционными стрессорами. Ведь наши испытуемые согласились подвергаться таким воздействиям, потому непроизвольное ментальное напряжение в «поисках» ухода от этих стрессоров было конфликтно-вредящим. Наверное, синий инь-цвет помогал освобождаться от этих непроизвольных, бесполезно-вредных ментальных янъ-поисков.

Необозримое разнообразие древнекитайских представлений о мироздании, конечно же. позволяет и иначе интерпретировать сущность влияний цветов «инь» и «янъ» на вегетативную и ментальную симптоматику дистресса кинетоза. Напомним, что полярная оппозиция «инь» — «янъ» используется здесь в упрощенном понимании. В дальневосточной философии и психологии различают шесть и более ее иерархических уровней.

Заметим, что в суфизме (в особой форме ислама) голубой цвет — молитвенная принадлежность первоначальной стадии посвящения — «шари'а». На этой стадии религиозного ухода от «стресса жизни» все еще «плотское сознание господствует, душа коснеет в заблуждениях», человек слаб, начав «путешествие к Богу» [Тримингем Дж.С., 2002]. Голубой цвет во время молитвы (зикра) напоминает о слабостях человека, все еще склонного к житейским страстям. Желтый цвет сопровождает зикр второй стадии суфизма— «тарика». На этой стадии у адептов в душе обличение своих несовершенств, слабостей борется с оправданиями их. Желтый — дает силы в борьбе [там же].

И в древнерусской культуре сказок также весьма значимыми были длинноволновые (желтый, красный) и коротковолновые (синий, голубой) тона. «Кукуреку! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые! Боярин, боярин, отдай наши жер- новцы золотые, голубые!» [Афанасьев А.И., 1957, т. 2, с. 35]. Гиперболой желтого, красного (и их природным воплощением) были золото и огонь: «...красно-золото...» [там же, с. 114], «...золотая, так горит и светится...» [там же, т. 3, с. 347]. В русских сказках говорилось и то, что чрезмерность золотого, огненно-красного, может принести несчастье, убыток: «Вот летели они, летели; говорит орел царю: — Погляди, что позади нас? — обернулся царь, посмотрел: — Позади нас дом красный. — Орел ему: — То горит дом меньшой моей сестры...» [там же, т. 2, с. 172].

Изложенные попытки привлечения архаических взглядов на сущность цветовых влияний на людей в некоторой степени сопоставимы с новейшим пониманием эмоциональной содержательно сти и действенности предметного мира. Это научное направление возглавляет академик Л Я. Дорфман [Дорфман Л.Я., 1997 и др.]. Цвета как качества художественных предметов, как элементы эмоциональной ткани обладают, по его мнению, возможностью активно влиять не только на чувства человека, но и на его психическую жизнь с ее телесными воплощениями. Этим суждением поддержаны результаты наших исследований стресса кинетоза, проведенных в 60-х гг. прошлого столетия.

Итак, при кинетозе, когда предельно стрессово мобилизованы и напряжены различные защитные функции организма, влияние цвета распространялось не только на эмоциональные, но и на телесные процессы. Длинноволновые цвета, действуя через адекватные им рецепторы (скотопические), чрезмерно способствовали активизации вегетативной стрессовой защиты, к которой уже был готов организм [Китаев-Смык Л.А., 1977 а]. Другие, коротковолновые, цвета через иные рецепторы (фото- пические) разряжали напряжения ментальной, поведенческой, деятельностной стрессовых защит, к которым организм стал уже неспособен ввиду стрессового кризиса второго ранга. Его реализацией становился кинетоз, т. е. стрессовая «болезнь укачивания-укручивания».

«Управление» психикой и поведением с помощью цветовых воздействий было известно уже средневековой медицине. Буйнопомешанных помещали в комнаты с синими и голубыми витражами на окнах, а депрессивных больных— с желтыми и красными витражами. Вплетаясь в течение эмоционального стресса, эмоциональная ткань искусства служит созданию эустресса, но может усугубить дистресс. 3.2.8.