В местностях, неподалеку от военных аэродромов, там, где в небе тренируются летчики реактивных самолетов-истребителей, бывают слышны громоподобные удары, такие, что стекла в окнах дрожат (и могут лопнуть) [Крылов Ю.В., 1994]. Эти звуковые хлопки возникают при переходе самолетом звукового барьера, когда его скорость становится быстрее скорости звука.

Военные стратеги рассматривали возможность поражения солдат противника, создавая такой мощный хлопок над ними на небольшой высоте. Тогда, возможно, будут лопаться и глаза, и грудные клетки у людей, застигнутых звуковым ударом.

Известно, что при силе звука более 120 дБ необходима защита органов слуха. «Установлено, что акустический шум 124,5 ± 0,43 дБ и выше, воздействуя на человека, приводит к резонансным эффектам — колебаниям костных образований черепа, кожных покровов и внутренних органов» [там же, с. 105]. «Особенность звукового удара — в смене фаз положительного и отрицательного давления» ]там же, с. 114]. Значительный перепад давления на перепонки ушей, на все части тела, особенно на те, где есть органы — емкости (желудок, кишечник, легкие, сердце, глаза и др.), травмирует их.

Краткие акустические воздействия создают при интенсивности: -

132 дБ — чувство щекотания в ушах и кратковременное снижение слуха: -

140 дБ — неприятное чувство давления в ушах (на барабанные перепонки) и продолжительное снижение слуха; -

150 дБ— кратковременную боль в ушах, последующее заметное ухудшение слуха; -

155 дБ — резко выраженную боль в ушах, кровоизлияния в барабанных перепонках и необратимое ухудшение слуха. Вместе с тем возможна контузия незащищенных частей тела. При более интенсивных звуковых ударах необходима защита

от повреждений не только органов слуха, но и всего тела, главным образом головы, груди и живота, чтобы не допустить опасности «тотального сотрясения тела». Многократные интенсивные звуковые воздействия вызывают различные проявления стресса, не только соматические, но и психические расстройства [Воячек В.И., 1953; Кривицкая Г.Н., 1964; Крылов Ю.В., 1974; Ничков С., Кри- виикая Г.Н., 1968]. 2.6.8.

Психологические аспекты акустического стресса

Как указывалось выше, индивидуальные различия поведенческих реакций при различных экстремальных воздействиях в условиях лабораторного эксперимента позволяли сравнительно четко и однозначно подразделять большинство испытуемых, впервые находящихся в этих условиях, на группы лице активным, пассивными с конструктивно неизменившимся эмоционально-двигательным реагированием. Первые отличались яркими позитивными или негативными эмоциональными переживаниями, не всегда адекватным возрастанием интенсивности аффективных движений; вторые — эмоциональным дискомфортом и снижением подвижности. У третьих поведение казалось неизменным, но они действовали, работали, воевали эффективнее.

В отличие от такой сравнительно четкой дифференциации индивидуальных проявлений эмоционально-двигательных реакций экстремальное акустическое воздействие создавало более сложную картину различных двигательных и эмоциональных реакций. Возникало сочетание выразительных, защитных и других движений; переплетались разные активные и пассивные формы поведения; активное могло выступать в той или иной фазе (программной, ситуационной, балансировочной и др.).

Вариабельность поведения при акустическом стрессе по сравнению, например, с ранее нами описанными поведенческими реакциями при гравитационном стрессе обусловливалась и еще меньшей биологической беспрецедентностью первого. Сложность поведенческих реакций в условиях акустического воздействия, примененного нами, обусловливалась и тем, что в комплекс движений, связанных со стрессом, широко включались фрагменты, составляющие структуру поведения в бою [Китаев-Смык Л.А., 1983].

Особенности реакций при стрессе в значительной степени связаны с побуждающей ситуацией Эксперименты с воздействием дробного акустического стрессора (стрельбы очередями) на исходно неподвижных испытуемых-солдат позволяли выявить у них в основном структуру первой, программной, фазы реагирования при стрессе. Поведенческая активность второй фазы (ситуационное реагирование) была в этой экспериментальной ситуации реду цирована. Во второй серии экспериментов (у атакующих солдат) тонкие элементы рефлекторной фазы были в основном поглощены структурой бега. Наряду с этим на бегу после звукового воздействия ярко проявились особенности фазы ситуационного реагирования (экстатического, агрессивного, пассивно-дискомфортного и др.). Усиление эмоционально-двигательных реакций как бы «подкачивалось» интенсивной моторной активностью бегущих.

Возникает вопрос: какова функциональная основа сложной картины поведенческой, двигательной активности при кратковременном акустическом стрессе? Ответив на него, можно подойти к решению проблемы целесообразного управления аффективным поведением при акустическом стрессе. Ниже мы предпримем попытку обсуждения описанных выше поведенческих реакций человека при акустическом кратковременном стрессе, сопоставляя их с литературными данными.

Экспериментальные данные, представленные выше, показали, что сильное звуковое воздействие «ударного» типа вызывает поведенческие и позные реакции, в основе которых лежит защитная двигательная активность. К таким реакциям может быть отнесено вздрагивание, т. е. резкое напряжение больших массивов мускулатуры тела, сгибательные (флексорные) и разгибательные (эстензорные) тонические мышечные реакции и др. Отдельные позно тонические реакции свидетельствовали о том, что процессы регулировки мышечной системы в этих случаях на короткое время подошли к пределам нормы. Не исключено что в этих случаях у испытуемых имелась индивидуальная предрасположенность к таким проявлениям.

Во многих случаях при акустическом стрессе «ударного» типа возникали перестройка пространственно-временной координации движений, прекращение заданной деятельности, ошибочные действия (при выполнении корректурной пробы), снижалась успешность мыслительной деятельности. Подобные изменения, даже возникающие на короткий срок, вплетаясь в структуру рабочих движений человека, могут снизить боеспособность, деформировать рабочую деятельность.

Стрессовая ситуация, сходная с использованной нами, была создана в лабораторных экспериментах: моделировалось акустическое воздействие, возможное в условиях реального боя (85—140 дБ). Уже одиночный «звуковой удар» интенсивностью 135 дБ повышал содержание в крови 17оксикортикостероидов и вызывал учащение сердцебиения, т. е. оказывал существенное стрессогенное действие. Декомпенсация адаптационных возможностей нарастала на протяжении четырех часов имитации интенсивных звуков, возможных при боевых действиях. У ряда испытуемых, участников таких экспериментов, формировался негативный условный рефлекс на повторение звуковых стрессогенных воздействий, напоминающих «грохот боя» (неприязнь, сердечно-сосудистые реакции, ухудшение умственной работоспособности) [Жаров Е.В., Воробьев О.А., 2005].

Значение прерывистого звука как фактора, тормозящего рабочую деятельность людей, показано Теологусом Г.С. и др. [Theologus G.C., Wheaton G.B., Fleishman Е.А., 1974]. Это воздействие, увеличивая время реакции, не влияло на способность испытуемых контролировать скорость движущихся объектов, вместе с тем дифференциация стимулов ухудшалась при увеличении продолжительности прерывистого акустического стрессора. Торможение рабочих действий человека при громком шуме связано также с увеличением рефрактерного периода вне зависимости от межстимульного интервала в определенном его диапазоне [Goolkasian P., Edwards D.S., 1977]. Авторы этой работы подчеркивали значительные индивидуальные различия указанных проявлений аудиогенного стресса и то, что эти различия были обусловлены главным образом разной возбудимостью подопытных.

Неблагоприятное влияние шума на состояние испытуемых и их работоспособность резко снижалось, если испытуемым предоставлялась возможность выключить шум, хотя эта возможность сопровождалась пожеланием не выключать его (подавляющее большинство испытуемых не воспользовались предоставленной им возможностью избавиться от действия аудиогенного стресса). В данном случае наличие субъективного контроля над стрессогенной ситуацией уменьшало ее неблагоприятный эффект, что свидетельствует о наличии в структуре стрессора, в частности акустического, компонента субъективного представления о нем [Glass D.C., Singer J., 1973].

Фактор опасности, предвестником которой может быть громкий звук, подчас усиливает возникающую в такой ситуации заторможенность движений человека, даже когда его бездействие повышает вероятность трагического исхода или прямо ведет к нему. Описание подобного состояния, возникшего у летчика при звуковом хлопке, сопровождавшем самовыключение двигателей одноместного реактивного самолета, приведено в книге Г.Т. Берегового с соавторами: «Остановка двигателей сопровождалась сильным хлопком. Этот звук вызвал ощущение, что самолет вот- вот взорвется. Я весь сжался, ноги одеревенели. Вынужденная посадка в данном районе полетов была невозможна, и я решил катапультироваться. Но меня охватило оцепенение так, что я не мог перенести ноги на катапультное сиденье... Придя в себя на высоте 8000 м, я произвел запуск двигателей и благополучно произвел посадку на аэродром» [Береговой Г.Т., Завалова Н.Д., Ломов Б.Ф., Пономаренко В.А., 1978, с. 36]. Как видно из приведенного случая, у летчика возникло ступорозное состояние с мышечным гипертонусом. В его описании есть такие слова: «ноги одеревенели», «оцепенение» — и нет указаний на мышечную слабость. В описанном случае, как и в наших экспериментах с акустическим стрессором (стрельбой), помимо последнего, имело место осознание человеком опасности, связанной со звуком, интенсивность которого сама по себе была экстремальной. Это чувство опасности, т. е. установочный стресс-фактор, вызывает, во-первых, постоянное эмоциональное напряжение. Во-вторых, при возникновении «пускового стрессора», например акустического, установочный стресс-фактор в значительной мере определяет характер развития стресса, как правило, интенсифицируя его проявления. Установочным стресс-фактором могут быть различные психологические состояния. Знание того, что при шуме будут исследоваться поведенческие реакции, уменьшало субъективную значимость шумового стрессора [Harris М.В.. Huang L.C., 1974].

Проведенные нами эксперименты характеризовались наличием у солдат-испытуемых стенической установки на успешное прохождение ими «испытаний» с шумовыми воздействиями. Эта психологическая установка, надо полагать, способствовала сохранению положительных боевых устремлений и эмоций, в то же время препятствовала появлению агрессивности, которая укрепляет солдат в реальном бою.

Комбинированное действие двух и более стресс-факторов, как правило, усиливает стрессогенный эффект, легче приводя к дистрессу. Акустический стрессор, особенно если он сопровождается вибрацией, побуждает людей к непроизвольным движениям и тремору [Вожжова А.И., Лебедева А.И.,1960]. Напомним, что серии акустических импульсов, воспроизводившиеся в наших экспериментах, создавали значительную вибрацию окружающих предметов; выстрелы, огонь и дым способствовали возникновению у испытуемых тремора, усиленного представлением о реальной опасности.

Многие авторы обращали внимание на то, что действие шума в комбинации с эмоциональными факторами изменяет социальную направленность поведения Однако достоверными можно считать только данные Бандуры [Bandura А., 1973] и Берковича Л. [Berkowitz L., 1971], показавших, что шум повышает агрессивность аудитории при просмотре фильма, активизирующего это чувство. В другом эксперименте у людей, наблюдавших в кино эпизоды драки, интенсивность и число «ударяющих» движений возрастали, чего не было при просмотре спортивных фильмов [Geen R.G., O'Neal Е С., 1969].

Есть указания на то, что при акустическом стрессе может изменяться агрессивность людей. При интенсивных шумовых воздействиях возрастала лабильность поведения, т. е. увеличивалась раздражительность [Glass D.С., Singer J., 1972] Причем у мужчин, в отличие от женщин, она возрастала в большинстве экспериментальных ситуаций [Bull A.J.. Burtage S.E., Crandell J.E., 1972]. При акустическом стрессе отмечалась наряду с возрастанием возбудимости «отходчивость» испытуемых после раздражения, усиление чувства сопереживания и т.д. [Geen R.G., O’Neal Е.С , 1969]. Следует сказать, что подобный феномен возникал при наличии психологической установки на действия различных стрессоров [Joy В.J.Т., Рое В Н , Berman F.R. et al., 1962; Lazarus В.S., 1967] Отмечено, что при высокой социальной значимости решения, принимаемого человеком, шум не влиял на это решение [Freedman J.L., Klevanski S., EhrlichP.H., 1971; Freedman J.F., Levy A.S., Buchanan R.W. et al., 1972]. Разная направленность реакций на акустический стрессор, как и вообще направленность изменений биологической активности, зависит в значительной мере от интен сивности фактора побуждающего эту активность. Сверхсильная, как и очень слабая, интенсивность раздражителя может ослабить или затормозить адаптивную активность биологической системы. Звук в диапазоне 80-95 дБ активизировал психические процессы и реакции. Такое звуковое воздействие следует расценивать как среднее, а не сильное, как его оценивали авторы.

В наших экспериментах (описанных выше) при звуках стрельбы из АК-47 уоднихлюдей тормозилась двигательная активность, удругих — она возрастала. Это говорит об индивидуальной предрасположенности к той или иной направленности изменений поведения при акустическом стрессе, т е. одно и то же воздействие для одних людей может оказаться «сверхсильным», для других — «средним» (см. рис. 15). 2.6.9.